И хотя Ноа чувствовала, что невероятно вымоталась, уснуть ей никак не удавалось, как будто она забыла, как это делается. Впрочем, ничего удивительного, она всю жизнь страдала от бессонницы — особенно в Центре, где сон делал тебя уязвимой. Но после того как у нее появилась собственная квартира, все изменилось. Она могла проспать восемь, девять, даже десять часов. Просто поразительно, какие чудеса творит ощущение безопасности.

Теперь же, очевидно, оно снова ушло. Ноа лежала, изучая мокрые пятна на потолке и другие, более темные, подозрительно похожие на брызги крови. Постепенно ее мысли вернулись к Валласу, и она нахмурилась. Познакомившись с ним, она полностью изменила свое представление об /АЛЬЯНСЕ/. И вовсе не потому, что он оказался подростком вроде нее самой. Просто большинство их ровесников были совершенно бесполезными, а она встречала достаточное количество исключений, чтобы их недооценивать.

Не вызывало сомнений, что Валлас из богатеньких, и это ей не нравилось. «Плюс ко всему, — подумала Ноа, — он практически обвинил меня, что я его обокрала». Она пытается понять, кто ее захватил, но ей приходится тратить время на какую-то дурацкую ерунду. Он сказал, что это важно. Однако Ноа отлично знала, что парни вроде него считают важным: например, удастся ли им досрочно поступить в Гарвард? Или тестируют ли на кроликах шампуни?

Ноа подобные вещи не интересовали, и /АЛЬЯНС/ привлек ее внимание вовсе не потому, что они выступали против жестокого обращения с животными. Ей понравилось, что они устраивали рейды против уродов из разряда тех, жертвой которых она сама стала в прошлом.

Да еще World of Warcraft! Ничего не скажешь!

Вся эта история ее невероятно раздражала, и Ноа решила, что, как только получит доступ к своим деньгам, отправит Валласу чек. Меньше всего на свете ей хотелось быть должницей типа, который, вероятнее всего, живет в роскошном особняке в пригороде.

С другой стороны, ее собственное расследование, похоже, зашло в тупик.

И, хотя была уже почти полночь, Ноа чувствовала, что заснуть ей пока не удастся. Вздохнув, она вернулась к лэптопу и вывела его из состояния «сна». Когда она напечатала в «Гугле» запрос «Проект Персефона», он выдал ей целую кучу ссылок на греческую мифологию, но ничего, что являлось бы проектом. У себя в почте она обнаружила новое письмо от Валласа. Он отправил ей ссылку и одно слово «Спасибо».

— Угу, как скажешь, — пробормотала Ноа.

«Интересно, — подумала она, — что за история такая про банду коммандос, ворвавшихся в его дом?» Звучало это до смешного неправдоподобно, но она решила на всякий случай предпринять кое-какие меры предосторожности. Для помощи тем, кто хочет замести свои следы, существовала международная система серверов. Изначально она предназначалась для защиты от финансовых махинаций и распространителей порнографии, но, кроме того, они являлись чем-то вроде супермагистрали для хакеров.

Ноа перескочила с сервера из Колорадо в Виргинию, потом в Британию, Россию, Китай, Индию, Техас, Бразилию, Мексику и Японию… подключаясь к разным серверам, пока не решила, что определить ее местонахождение будет невозможно. Выглядело это так, будто она плела огромную и невероятно сложную паутину. К тому моменту, когда она будет готова, тем, кто захочет за ней проследить, возможно, и удастся отыскать несколько нитей, но они никогда не смогут добраться до отправной точки прежде, чем она сделает все, что собиралась, и оставит у себя за спиной тупик.

Потому что, если Валлас не обманул, чтобы произвести на нее впечатление, Ноа меньше всего хотелось сегодня иметь дело с новой бандой вооруженных громил. Оставив позади несколько дюжин серверов, она остановилась на том, который находился в Венгрии, стране, где почти не было законов, касающихся Интернета, и, наконец, вошла в систему компании.

И тут же налетела на охранную систему. Впрочем, ее это не удивило. Сейчас любая уважающая себя компания старалась сделать все, чтобы не подпускать чужих к своим файлам. Среди хакеров ходила легенда о том, что единственная защита, которую никому не удалось взломать, принадлежит «Кока-коле» и что корпорация тратит баснословные деньги на то, чтобы сохранить в тайне свой секретный рецепт.

Ноа начала со стандартной процедуры. Мысленно она сравнивала ее с попытками засунуть иголку в воздушный шарик так, чтобы тот остался в целости и сохранности — нужно продвигаться вперед очень осторожно, стараясь, чтобы он не лопнул тебе в лицо; многие сайты автоматически закрывались, как только обнаруживали чужое присутствие. Ноа была отлично знакома с этой системой, поскольку ее работа в «Рокет сайенс» главным образом как раз и заключалась в том, чтобы создавать такие программы. Или, в случаях, когда кому-то все-таки удавалось обойти защиту, она пыталась минимизировать урон и делала все, чтобы подобное не повторилось.

Главная задача заключалась в том, чтобы вести себя так, будто ты работаешь в фирме, но вроде как сбился с пути, точно пьяница, который никак не может вставить ключ в замок входной двери. В каждой компании работало огромное количество служащих, имевших доступ к системе, но постоянно забывавших пароли. В результате они то и дело набирали неверный. Настоящие мастера-хакеры вскрывали защиту именно таким способом, дожидаясь, когда сервер начнет выдавать подсказки.

Впрочем, система безопасности, с которой столкнулась здесь Ноа, оказалась достаточно сложной, и, очевидным образом, ее устанавливали люди, знавшие свое дело. Несмотря на сомнения касательно Валласа, Ноа была заинтригована. Скорее всего, решила она, там спрятана вовсе не информация про поступление в колледж.

Она продолжала сражаться с защитой. Время шло, солнце заняло свое место на небе, и сквозь тонкие занавески в номер проник дневной свет, однако Ноа была так поглощена своим занятием, что ничего не заметила. Ей удалось войти в систему только в начале девятого, и наконец на мониторе появилась нужная ей информация. Она откинулась на спинку стула, глядя, как экран заполняется файлами, и поняла, что их слишком много, чтобы поместиться на флешке. Несколько тысяч посвящалось только «Проекту Персефона», не говоря уже о других с такими же дурацкими названиями.

Ноа почувствовала, как ее охватывает раздражение. Валласу следовало точнее сказать ей, что именно его интересует; она не могла отправить ему такое количество данных. И тогда она решила сделать выборку, надеясь, что этого будет достаточно. В конце концов, она не собиралась брать с него денег за дополнительную работу. Ноа не имела ничего против того, чтобы время от времени помогать своим коллегам-хакерам, даже если они испорченные детки богатеньких родителей. А Валлас сделал много хорошего через свой /АЛЬЯНС/.

Она начала случайным образом открывать папки, переписывая их на флешку, решив, что двадцать — вполне хорошее число. А если того, что ищет Валлас, не окажется среди них, ничего не поделаешь — такова судьба. Ноа требовалось навести порядок в собственном доме.

Переписав двенадцать папок, она вдруг замерла, увидев название: ПОДОПЫТНЫЕ ПАЦИЕНТЫ. БОСТОН. Впрочем, не сама эта фраза привлекла ее внимание — третья папка была озаглавлена «Ноа Торсон».

Каблук Питера выбивал по полу равномерный ритм — привычка, оставшаяся с детства, и он ничего не мог с ней поделать, хотя и видел, что действует Бобу на нервы.

Впрочем, для разнообразия отец не стал по этому поводу выступать.

— Повтори дословно, что сказал Мейсон. — Он наклонился вперед на своем кресле, поставив локти на колени и сжав ладони.

— Я уже говорил, — нетерпеливо ответил Питер. — Он сказал, чтобы я передал тебе и маме привет, что он пришлет кого-нибудь починить дверь и чтобы ты ему позвонил.

— Сразу позвонил? — допрашивал сына Боб.

— Как только тебе будет удобно. — Питер развалился в кресле, но нога продолжала выбивать чечетку. — Это слово в слово то, что он сказал.

Его родители обменялись взглядами.

Они подъехали к дому через несколько минут после него, в самом начале двенадцатого, и сразу же потащили сына в кабинет отца.