Куда большее влияние на мятежные настроения оказали церковные реформы патриарха Никона, но прежде всего участников восстаний XVII столетия интересовали сугубо материальные вещи. В 1648 году бунтовали из-за повышения податей, особенно на соль. В 1650-м — из-за отправки в Швецию зерна при нехватке его для нужд населения. В 1662-м — из-за ввода в оборот ничем не обеспеченных медных денег, которыми власти платили жалованье, требуя подати серебром. Стрельцы взбунтовались в 1682 году, потому что командиры полков обращались с ними точно так же, как в наше время обращаются с солдатами Российской армии — воровали их жалованье и принуждали выполнять в свою пользу разные работы, включая строительство личных особняков…

Об этом можно прочесть в любом школьном учебнике истории, но жуликоватым пиарщикам реальность без надобности. В том числе и делающему гешефт на обличении растленного Запада господину Шевченко, бесстыдно коверкающему под свой агитпроп и прошлое, и настоящее. На портале «Актуальные комментарии» он 24 января 2011 года заявил, что бомбу в аэропорту Домодедово взорвали неонацисты, чтобы запугать прибывших в Россию «гостей из бывшей советской Средней Азии». Потом в интернет-газете «Взгляд» от 10 июня 2011 года сообщил, что бывшего командира 160-го гвардейского танкового полка Юрия Буданова убили русские националисты «с целью разжечь в России гражданскую войну». Вскоре выяснилось, что Буданова убил чеченец Юсуп Темерханов, а бомбу в аэропорту взорвал ингуш Магомед Евлоев, но Шевченко, даже не подумав извиниться, продолжает врать дальше.

Называющий себя православным (но 16 декабря 2011 года на похоронах учредителя еженедельника «Черновик» Хаджимурада Камалова публично произнесший фрагмент из мусульманской молитвы, воскликнув «Аллаху акбар!»), Шевченко лжет, как обычно. Петр I был не последний русский царь с русской кровью. Императрица Анна Иоанновна (1730—1740), дочь старшего брата и соправителя Петра I Ивана V Алексеевича и Прасковьи Федоровны Салтыковой, была чистокровной русской. Наполовину русским был рано умерший император Петр II (1727—1730), сын царевича Алексея Петровича и принцессы Шарлотты Брауншвейгской. Наполовину русской была и царствовавшая в России в 1741—1761 гг. Елизавета, которая приходилась Петру Алексеевичу родной дочерью. (Ее мать, императрица Екатерина I (Марта Скавронская), по одной версии, происходила из семьи онемеченных латышей, а по другой — эстонцев.) Даже в следующем монархе, сыне сестры Елизаветы — Анны и герцога Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского, непутевом Петре III наряду с германской, прибалтийской и шведской текло 25% русской крови.

В дальнейшем по причине браков с германскими принцессами немецкая кровь в русских императорах преобладала абсолютно, но Шевченко и тут ухитряется напутать. Будущий император Николай II хотя и женился по горячей любви, но на дочери правителя Гессена великого герцога Людовика IV Алисе-Виктории, к своему и нашему несчастью, ставшей последней русской императрицей Александрой Федоровной. Датской же принцессой (но тоже этнической немкой) Дагмарой была ее свекровь, мать Николая II и дочь короля Дании Кристиана IX — императрица Мария Федоровна.

Типа, «православный» и бывший редактор приложения к «Независимой газете» «НГ-Религии» Шевченко ухитрился переврать и лик святости супруги Николая II. Александра Федоровна вместе с мужем и детьми 20 августа 2000 года канонизирована Русской православной церковью не как великомученица (убитая за веру, перенесшая особо тяжкие и продолжительные мучения), а как страстотерпица (принявшая мученическую кончину не за веру и проявившая при том беззлобие и непротивление врагам). До этого Русская православная церковь за рубежом канонизировала царскую семью как мучеников (принявших насильственную смерть за веру, но без тяжких и продолжительных мучений). Если святую великомученицу Варвару перед казнью пороли кнутами из бычьих жил, жгли огнем и рвали железными крючьями, то Александру Федоровну просто расстреляли, отсюда и разница.

С переходом от монархов к литераторам вранье нарастает, как горная лавина. В жилах Пушкина текло 75% русской крови. Все его предки — русские, кроме одного прадедушки, африканца Абрама Ганнибала, и одной прабабушки — супруги Ганнибала, полунемки-полушведки Христины фон Шеберг. Русские — три остальных его прадеда (Александр Петрович и Алексей Федорович Пушкины и Василий Иванович Чичерин). Русские же и три пушкинские прабабки: Евдокия Ивановна Головина, Лукерья Васильевна Приклонская и даже Сарра Юрьевна Ржевская, род которой восходил к самому основателю Руси Рюрику. Хотя родители — Юрий Петрович и Екатерина Никифоровна — и дали ей ветхозаветное имя, такое тогда было в порядке вещей.

Даже по законам Третьего рейха поэт — полноправный ариец, которого не взяли бы разве что в СС, однако для россиянских «интернационалистов» типа Шевченко восьмушка африканской крови делает Александра Сергеевича негром.

С Лермонтовым еще однозначнее. Михаил Юрьевич — русский на 98%. Крови попавшего в русский плен в 1613 году шотландца на польской службе Джорджа Лермонта в нем 1/64 (1,5625%), а от татарина Аслан-Мурзы Челубея, перебравшегося на Русь в 1389 году, крестившегося и получившего имя Прокопий, и того меньше.

Русским можно считать и Достоевского, среди нерусских предков которого известен разве что тот же Аслан-Мурза Челубей. От потомков его сына Льва Широкого Рта (Ртища) произошел старинный род Ртищевых, один из которых, Данила Иванович, в 1456 году перебрался в принадлежащий Великому княжеству Литовскому Пинск. Там его сын Иван Ртищев в 1506 году получили во владение часть села Достоево, по названию которого эта ветвь рода и была прозвана Достоевскими. Начиная с последней трети XVI века внук Данилы Федор Ртищев и его жена Софья Яновна (возможно, полька, но скорее белоруска) обитают на Волыни. Там семья украинизируется, а отец писателя в 1809 году перебирается в Москву, где и женится на дочери русского купца Марии Нечаевой. Таким образом, у их сына оказывается 50% русской крови от матери и небольшая доля от Ивана Ртищева, то есть больше половины, а среди прочей преобладают украинская и белорусская.

Само собой, Пушкина, Лермонтова и Достоевского, а также российских монархов, как и всех прочих людей, надо оценивать не по крови, а по делам, но маниакальное стремление доказать, что все они были нерусского происхождения, ничуть не лучше нацистской шизофрении. Наоборот, нет лучшей питательной среды для фашизма, чем лживые байки мутных субъектов непонятного происхождения и вероисповедания.