— Кто?
— Служба безопасности банка. Проверяют личные контакты, чтобы не было подозрительных связей, прослушивают телефонные разговоры. И не дай Бог, в них прозвучит имя какого-нибудь важного клиента!
— Да ты что, правда? — Стасик был явно озадачен. — А меня не могут это, того… Выследить? Ну мы же встречаемся с тобой, и все такое прочее…
Лена со смехом провела ладонью по его щеке.
— Да кто ты такой! Ты же не работаешь у наших конкурентов и, надеюсь, не связан с мафией… Хотя рано или поздно, можешь не сомневаться, тебя тоже проверят.
Внешне она выглядела легкомысленной, а внутри шла напряженная работа. Девушка прокручивала всевозможные варианты своего поведения и поведения своего партнера, внезапно вышедшего из отведенной ему по сценарию роли не то шофера, не то тайного любовника.
— А что с тобой будет, если тебя все-таки подловят на чем-нибудь важном?
— Что будет? — Лена внимательно посмотрела на него, как бы размышляя над тем, какого ответа он от нее ждет. — Наверное, все зависит от важности выданной информации. Если так, какая-то ерунда, то, наверное, просто вылечу из банка, причем в другой меня никогда уже не возьмут… А если что-нибудь серьезное… — Лена задумалась. — Наверное, можно и крышкой накрыться… Я имею в виду крышку гроба…
— Да ну? — Стасик заметно помрачнел. — Неужели правда?
— Ну, правда не правда… Но… Береженого Бог бережет… Так что давай-ка оставим эти разговоры!
Лена потянулась к тумбочке возле кровати и развернула к себе часы.
— Ого, уже половина одиннадцатого, — сказала она. — Скоро мать с дежурства придет.
Стасик понял ее слова как приказ, покорно встал с постели и принялся натягивать одежду. Лена продолжала лежать, закинув руку за голову. Она о чем-то напряженно размышляла.
За окном надрывалась бухающим лаем собака.
— Что-то Герда сегодня разошлась, — произнесла Лена. — Пойти, что ли, взглянуть, кто там возле дома шарится. Может, бомжи решили что-нибудь стащить… Хотя чего у нас можно стащить…
— Не беспокойся, дорогая, — нежно склоняясь над ней, произнес Стас. — Я выйду и посмотрю, мне все равно уже пора…
— Ладно. — Лена лениво потянулась в постели. — О, черт, завтра опять рано вставать… Как же надоело все! Эта ужасная рабская жизнь, нудная работа, вечные унижения… Бросить бы все!
— Ну бросишь, а что потом? — Стас уже натягивал свитер.
— Брошу все к чертовой матери и завьюсь куда-нибудь на юга… Подцеплю там богатого мужика и поживу в свое удовольствие… Хоть недельку, да поживу!
— Ну, ради одной только недели не стоит так круто менять свою жизнь. Для этого можно съездить в отпуск, например со мной. Я тоже вроде не бедный…
— Ты?.. — Лена с легким презрением оглядела своего приятеля. — Ты, конечно, не нищий… Но по моим меркам, извини… Нет, мне нужно или все, или ничего! На полумеры я не согласна!
— Вообще-то, — криво улыбнулся Стас, зашнуровывая ботинки, — я так думаю, что на всех девушек миллионеров не хватит…
— Что ж, тогда придется самой выкручиваться! — вздохнула Лена.
— Каким образом?
— Заработать миллион! — Лена шаловливо улыбнулась. — Или украсть его! Интересно, что проще? Наверное, и то и другое адски трудно!
— А меньшая сумма тебя не устроит? — иронически хмыкнул Стас, натягивая куртку.
Он задал вопрос так, без всякой мысли, но Лена расценила его слова как предварительную оценку суммы, на которой они смогли бы сойтись.
— Нет, — улыбнулась она. — Не устроит. Я максималистка. Я же тебе сказала, мне нужно все или ничего…
Стас застегнул куртку и открыл дверь на веранду, собираясь уходить.
— Подожди, я тебя провожу. — Лена вспорхнула с кровати и небрежным движением накинула на плечи прозрачный халатик.
Дверь растворилась, с улицы пахнуло холодом.
— Ну пока, — сказал Стас, торопливо целуя ее в дверях.
Он действительно торопился. Уже почти одиннадцать, а ему еще надо сообщить Артему добытые сегодня сведения, пока они не выветрились из его головы. Это было действительно очень важно!
Лена закинула ему руки на шею и прильнула к его теплым губам.
— О, — прошептала она, слегка изгибаясь под его сильными руками, как кошка, которая спрыгнула с теплой лежанки. — Недавно, когда я была в кабинете генерального директора, мне удалось услышать, что наш банк взял на Западе пять миллионов дойчмарок кредита… Скоро эти деньги придут, перед Новым годом…
Стас замер на пороге, переваривая информацию.
— Пять миллионов марок! — промурлыкала Лена, мечтательно щурясь. — Бог мой! Мне хватило бы и половины…
Дверь на улицу захлопнулась.
Спустившись с крыльца, Стас миновал заливающуюся лаем Герду и, не видя ничего вокруг, прошел к своей машине. Цифра в пять миллионов марок прочно засела в его голове. В темноте он не заметил ни мутных очертаний темной «девятки», притаившейся под раскидистым деревом неподалеку, ни призрачных контуров белой «семерки», застывшей в соседнем проулке, ни отогнутого края занавески в темном окне соседнего дома.
Он завел машину и тронулся с места.
Пять миллионов марок! Жаль только, что эта цифра никак не делится на три. Ну никак!
Не будучи дурочкой, Лена Катасонова сразу схватила суть недавнего разговора с приятелем. Не такая уж она безмозглая, чтобы не понять, с чего это вдруг ее дружок стал интересоваться техническим оборудованием банка. Сообщениями о бесшумных взломах банков безвестными русскими хакерами, у которых в распоряжении только компьютер, модем и голова на плечах, в последнее время полны все газеты! В банке их недавно даже инструктировали на предмет информационной безопасности и предупреждали насчет ответственности за утечку сведений, составляющих коммерческую тайну.
А сегодня произошла именно такая утечка. Естественно, она произошла не спонтанно, а с далеко идущим расчетом. Лена все делала с далеко идущим расчетом.
Было бы странно, если бы теперь Стас попытался уверить ее в том, что ничего такого не замышляет! Глухой номер! Ему это не удастся! Но наверняка он действует не один. Как пить дать есть у него какой-нибудь приятель, который сделает за него всю черновую работу. Наверняка есть! А это значит, что тогда их будет уже трое. «Тогда» — это когда парни придут к выводу, что ее тоже нужно взять в дело. Потому что за красивые глазки, за походы в бар или редкие перепихивания в постели она не намерена рисковать своей шкурой! «Все или ничего», — сказала Лена ему. И это было действительно так. Все или ничего!
А это значит, что Стасик — это только передаточное звено между ней и тем неизвестным хакером, который и будет, собственно говоря, пахать за всех троих. Вот если бы ей самой выйти на этого типа! Тогда бы их было всего двое и не нужно было бы делиться с лишним человеком. К тому же пять миллионов марок так неудобно делить на три! Но если все же поделить, то каждому достанется всего по семьсот тысяч долларов. Это так мало! А ей нужно все или ничего!
Она недаром бросила Стасику как приманку слона о пяти миллионах марок, которые вскоре должны поступить на счет банка. Это был бы удобный момент для решающего шага. Один ловкий удар — и банк останется голеньким. Лена улыбнулась, представив Сурена Карменовича, который, растопырив коротенькие пальчики, будет бегать по своему кабинету, хватаясь за голову. Она представила перекошенное лицо Крапакова, его бледность, его взбешенный крик, когда по ее внезапному исчезновению они поймут, кто заварил эту кашу! Ну и достанется тогда его новой секретарше, кажется Инне! Будет стонать, бедная, от гнева своего покровителя! И во веки вечные не дождется Инна ни духов от Шанель, ни одежды от Живанши, ни той самой поездки с шефом на тропический остров, которую он наверняка ей предлагал, когда она колебалась, лечь ли с ним в постель. Не дождется!
И вот тогда придет ослепительный, сияющий, долгожданный миг ее торжества! Вот она, расплата за посещения кабинета Сурена Карменовича, за все пережитые унижения! Лена хихикнула. После этого банк ждет крах! Все служащие потеряют работу! Весь персонал! Потому что тогда банка больше не будет. И охранник, бывший полковник, который еще недавно, когда она была в фаворе, мчался со всех ног распахивать перед ней двери, а теперь, когда она уступила место другой, едва удостаивал ее презрительного взгляда! И эта крыса с баклажановыми волосами из кредитного отдела, которая распускала о ней грязные слухи! И эта дура, ее сослуживица, которая заложила ее начальнику, мол, не вовремя отправила платежку! Все они пойдут на биржу из-за нее! Все превратятся в нуль! И все они еще вспомнят Лену Катасонову!
