Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Как это?! Почему?! Он же…

— Его отпустили, потому что улик против него нет, прокурор отказался продлить срок задержания. Думаю, сделали свое дело связи Чипанова, а может, и взятка… Короче, Стас сейчас дома, наслаждается уютом домашнего очага. Первое, что он сделал… Как ты думаешь, что?

— Что?!

— Ты думаешь, он стал стонать и метаться, не обнаружив тебя в своих покоях? Черта с два! Он позвонил своей возлюбленной — мачехе. Правда, это так редко, когда мачеха является возлюбленной? Так вот первым делом он утешил мамочку и пообещал вскоре с ней встретиться. «О, милый, я так боялась за тебя! — фальцетом пропел Мишка, подражая женскому голосу. — Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что тебя опять схватили… Я не выдержу, если с тобой что-то случится!» Там, кстати, и о тебе речь шла.

— Обо мне?

Мишка протянул мне листок со стенограммой телефонного разговора.

— Как раз перед твоим приходом строчил. — Он сладостно потянулся и довольно прищурил глаза. — О, если бы ты знала, как осточертели мне эти дежурства в холодной машине и бесконечные погони по городу за вздорной бабенкой! Теперь все, дело сделано… Завтра перепечатаю и отправлю заказчику полный отчет. Пусть полюбуется на проделки своей жены и своего сыночка…

Пробежав первую страницу стенограммы, я пропустила ее, а на второй сразу же наткнулась на знакомое имя, жирно выведенное чернилами.

«— Когда ты приедешь ко мне, я расцелую тебя с ног до головы… Это будет незабываемая ночь!

— Боюсь, не получится… Я должен быть дома. В любую минуту может позвонить следователь со своими идиотскими вопросами. Да и отец тоже удивится, если ночью меня не будет дома.

— Я отправлю его куда-нибудь… Я что-нибудь придумаю… Я не могу без тебя… Я не могу без тебя жить, Стас!

— Я понимаю, киска… Но пойми, что мне тоже несладко.

— Это ты сам во всем виноват! Если бы ты не волочился за всеми бабами подряд, то… Я ничего не хочу знать ни о каких других женщинах! Я же говорила, что не потерплю измены! А если я узнаю про твои шашни с этой девкой, которая крутится у вас дома, то… Я не знаю, что я сделаю!

— Да пойми ты, у меня с ней ничего не было! Мы просто друзья!

— …Я убью тебя!.. Нет, я убью себя! Нет, я убью ее!»

Я отложила в сторону листок и задала глупый вопрос:

— Ты читал это?

— Естественно! — Мишка наслаждался сигаретой, изящно стряхивая пепел прямо в тарелку с недоеденной курицей. — Ведь я же это писал.

— Извини, я не сообразила… Ты обратил внимание?..

— На что? А, это… Кажется, ты кое-кому стала поперек горла… Не переживай, это только угрозы. Обычные бабские угрозы! Блеф!

— Тебе хорошо так говорить, ведь тебя не собираются убивать!.. Слушай, а у тебя есть еще отчеты о ее перемещениях за последнее время? Ну, может быть, копии? Очень хочется почитать.

— Есть, но я собирался завтра положить их на стол вместе с данными о расходовании средств.

— Дай их мне, — попросила я. — Я все равно завтра возвращаюсь в Славгород, заодно и передам их заказчику.

— Но я хотел сам, и вообще… Это же моя работа!

— Надеюсь, мы в одной связке, приятель? Не так ли?

Подхватив целую кипу бумаг, я вышла в коридор и стала одеваться, пока шеф не отобрал у меня драгоценные записи.

— Ты, что же, думаешь, что это она Стасиковых девиц валила направо и налево? — спросил Мишка, задумчивым изваянием возвышаясь надо мной.

— Не знаю, — сказала я, натягивая куртку. — Пока не знаю… Но сам понимаешь, мне очень не хочется оказаться на их месте!

Глава 24

Из истории болезни пациента Ивана Ш.

«Испытуемый Ш., 26 лет, обвиняется по статье 102 УК РСФСР в убийствах.

Роды матери испытуемого протекали тяжело, имела место родовая травма, в дальнейшем он находился на искусственном вскармливании. В детском возрасте неоднократно переносил ангины, простудные заболевания, трижды — воспаление легких. По словам испытуемого, поздно начал ходить и говорить, до шестилетнего возраста плохо выговаривал букву «р», к логопеду не обращались. Общался как с мальчиками, так и с девочками, к которым скорее «тянуло из любопытства». Он любил играть с куклой, которую ему подарила бабушка. Примерно в 5—6-летнем возрасте в детском саду целовался с девочками, было интересно, так как это напоминало игру.

Отец употреблял спиртные напитки, по характеру вспыльчивый. Мать милосердная, добрая, справедливая, но эмоционально сдержанная. С ней общался больше, чем с отцом. По показаниям матери, сын не был жестоким, любил животных, никогда не грубил, с уважением относился к родным.

По словам испытуемого, в детстве его многие любили — сначала воспитатели в детском саду, затем учителя. Родственники и друзья прочили ему счастливое и красивое будущее. В школе начал обучение своевременно, успевал в основном на «хорошо». Особенно ему нравилась математика, его отмечали как «очень способного» ученика. Охотно занимался спортивной гимнастикой, шахматами, во 2—3-м классе посещал танцевальный кружок, но после того, как услышал от руководителя, что толку от его занятий не будет, кружок оставил.

В 1979 г. весной (в возрасте 10 лет), после инфекции с неясной этиологией, протекавшей в течение двух дней с повышением температуры, ночным потом, слабостью, у испытуемого появились непроизвольные движения рук, мышц лица, в связи с чем изменился почерк, возникла насильственная улыбка с искривлением губ в левую сторону. В 1980 г. в весеннее время к указанным расстройствам присоединились непроизвольные звуки в виде покашливания. 02.06.81 г. он поступил на лечение в детский медицинский центр в г. Москве в связи с жалобами на непроизвольные движения мышц лица, верхних конечностей, слабость. В отделении предъявлял жалобы на периодические головные боли в левой височной области, гиперкинезы головы, проявлявшиеся в подергивании головы вправо одновременно с движением правой руки.

09.06.81 г. ему было проведено ЭХО-энцефалографическое исследование, было обнаружено расщепление верхушки комплекса М-эха. В процессе проведенного лечения гиперкинезы уменьшились. 17.06.81 г. испытуемый был выписан из больницы с диагнозом «невроз навязчивых движений». Однако, по показаниям матери испытуемого, гиперкинезы после лечения не исчезли. В 7-м классе начал заниматься велоспортом.

Примерно в этот же период неоднократно перенес ушибы головы без потери сознания, за медицинской помощью не обращался. В 8-м классе испытуемый перешел в спортивную школу, где проучился полтора года. Но якобы и там его признали неперспективным, и он продолжил учебу в обычной школе. Учился и вел себя примерно. Охотно и много читал. Помогал в доме по хозяйству, убирал квартиру, иногда узнавал рецепты понравившихся блюд, с удовольствием готовил их сам.

Когда ходил с друзьями в походы, его назначали поваром. По его словам, нравилось смотреть на костер в походах, наблюдать за тем, как в «его недрах зарождаются ручейки пламени, переплетаются, сливаются воедино и гаснут». Огонь отвлекал его от суеты, при виде пламени возникало чувство легкости. По словам испытуемого, он всегда старался выработать обо всем собственное мнение, если не мог его отстоять, раздражался, старался уединиться, побродить в одиночестве. Не понимал шуток, намеков, поэтому часто был огорчен, разочарован, появлялось чувство «жестоко обманутого человека».

Примерно в 9-м классе, по его словам, начал разделять девушек на различные категории: для духовного общения и для физического, на тех, с которыми приятно отдохнуть на вечеринках, и тех, с кем можно просто молча сидеть рядом и спокойно думать о своем; которые не боятся трудностей и могут идти в поход и с которыми можно жизнь прожить; которыми можно восхищаться и которые никакого впечатления на него не производили. Руководствовался этими категориями для построения отношений с той или иной девушкой. О своей матери отзывается очень хорошо, относит ее к той категории людей, с которой можно «жизнь прожить».

65
{"b":"223153","o":1}