Хотя сейчас, конечно, никакое пенсне не удержалось бы на орлином носу боцмана. Да и нужды в том не было, ибо он превосходно видел все, что происходит на палубе и в трюмах корабля. Равно как и то, что делается вокруг до самого горизонта.

– Опять проклятый Дрейк? – не оборачиваясь, спросил Малыш Анхель.

Крысолов покачал головой.

– Нет, капитан, это кто-то неизвестный. Обводы судна говорят, что нас преследует кто-то из подданных всесильного Аллаха, сигналы, которые слышны с палубы, подсказывают, что это могут быть выходцы из Африки… Разве что пушки у них ничем не отличаются от наших. Да и от пушек милорда Дрейка, думаю, их тоже не отличить.

– Не слышал я, что в наших с тобой водах, Крысолов, завелись незнакомцы…

– Рано или поздно это должно было произойти, Анхель. Детки растут и не верят морским легендам – они, глупцы, думают, что ты уже стал столетним старцем и потому не представляешь собой никакой опасности.

– Их двое, Крысолов…

– И что с того? – Хуан пожал плечами, и русалка, украшающая собой его подтянутый живот, удивленно колыхнулась. – Дети решили поиграть во взрослых… И пытаются взять нас в клещи.

– Дети?!

– Конечно, капитан! Ветер крепчает, а эти олухи, вместо того чтобы спасаться в ближайшей гавани, подходят к нам, да еще и с подветренной стороны.

– Сопляки.

– Оба, заметь, оба… Должно быть, они думают разделиться позже. Но не знают, поверь мне, капитан, что между нами длинные песчаные банки… Я эти воды знаю лучше, чем собственные башмаки.

– Значит, враг у нас только один – ураган?

О, сам капитан в этом вовсе не был убежден. Ведь на море может случиться все что угодно. Потопил же он сам в первом же бою четырехмачтовую нао капитана Рэкхема, великого моряка.

– Нет, капитан, у нас несколько врагов. Но ураган – самый страшный из них. Паруса убраны, жерла пушек пока открыты, но лишь потому, что маневры этих неизвестных внушают мне некоторые опасения…

«Аллах всесильный, да этот капитан – рисковый парень, настоящий джентльмен удачи… – Шахрияр почувствовал, что его ноги, обутые в мягкие туфли из тончайшей кожи, заскользили по мокрой палубе. Горизонт привычно накренился, и усиливающаяся качка отдалась болезненным ударом в ушах принца. – Но откуда может обо всем этом знать волшебная рассказчица? Как, каким чудом ей дано описать разгулявшийся шторм, как она может знать о пении снастей на крепчающем ветру?! Откуда она прознала о коварных песчаных банках, которые я сам встречал вдоль серединной отмели Узкого моря?»

Увы, ответов на эти вопросы не знала и Шахразада. Однако и она чувствовала холод и жгучую влагу пронизывающего ветра, от которого куталась в тонкую шелковую шаль, расшитую заботливыми руками Герсими.

Малыш Анхель кивнул. Опасениям боцмана он давно уже привык доверять и на земле, и на море.

– Не нравятся мне эти сопляки, капитан, – продолжал боцман. – Они не просто моряки. Боюсь, не затесалась ли в команду пара-тройка магов.

– Магов? – Малыш Анхель повернулся к боцману лицом.

– Да, капитан. Я уже несколько минут отчетливо вижу пелену, окутывающую оба корыта… Жерла их пушек подозрительно зияют, звуки дудок доносятся более чем отчетливо.

– И что сие означает?

Для капитана это означало только появление настоящего, давно ожидаемого врага. Врага из старого семейного проклятия. А вот что мог увидеть Крысолов, настоящий морской волк, с пяти лет плававший на самых разных, иногда купеческих, но чаще все же далеко не купеческих судах?

– А это значит, капитан, что они намного ближе, чем говорят нам наши глаза. Пелена там или не пелена, но вскоре они заслонят нам ветер… Маневрировать вблизи мели непросто, а без парусов…

– Ну-ну, Хуан, что-то я не помню, чтобы нас когда-то пугала драчка.

– Пугала… – Крысолов усмехнулся. – Драчка вещь хорошая. Но тратить силы и ядра на сопляков как-то недостойно потомка древнего рода.

– Ничего, – пробурчал Малыш Анхель. – Мой древний род перетерпит урон, нанесенный его достоинству, а сопляки станут умнее. Если выживут, конечно.

– Если выживут – станут.

– Колдунов по возможности не трогать. Наш трюм предназначен именно для таких гостей. А остальных…

И, не договорив, капитан потянулся к шпаге, украшавшей его далеко не аристократический наряд.

Более никакие указания Крысолову нужны не были. Всего через несколько мгновений на палубе, заливаемой все усиливающимися волнами, деловито суетилась абордажная команда. Команда палубная не менее деловито суетилась у пушек. Крысолов решил, что главный калибр он все же не будет трогать. Во всяком случае, пока не будет. И потому жерла пушек нижней палубы украсили заглушки.

И тут взгляд боцмана «зацепился» за палубу вражеского корабля, которая оказалась неожиданно ближе, чем была лишь мгновение назад. А второе зрение, то самое, о котором, кроме самого Крылосова, знал лишь Малыш Анхель, позволило ему разглядеть магов… Сейчас они выглядели как стоячие коконы черного тумана. И было их не двое-трое, как поначалу считал Крысолов, а много более.

– А вот это уже не по правилам, – пробурчал боцман. – Хотя какие могут быть правила на войне…

– Правильно говоришь, – словно из ниоткуда, раздались слова.

Крысолов даже не пытался оглянуться. О, он уже знал, что это за колдовство и кто эти маги. Ибо только полуночные друиды могли появляться неизвестно откуда и исчезать неведомо куда. Только им было под силу прятать видимое за невидимостью и приближать образы далеких предметов так, что до них хотелось дотронуться пальцем. А уж переносить собственный дух, но не плоть, они умели столь искусно, что могли бы стать лучшими шпионами, если бы этого им не запрещали древние установки. Некогда и на «Вольной пастушке» был свой маг, вернее, наполовину обученный маг. Но, увы, очень быстро его нашла шальная пуля, которая не побоялась древних заклинаний.

Говоря по чести, именно у него и научился некоторым нехитрым приемам сам Крысолов. Конечно, его бы не пустили в колдовской круг, в великий Хоровод Висячих Камней, но Хуан туда и не стремился. Ему хотелось лишь защитить себя и «Пастушку».

А потому не ответил ничего Крысолов на слова, прозвучавшие из воздуха. Ибо то было лишь умелое наваждение. А с наваждениями лучше справляться полным пренебрежением.

Шахрияр не выдержал:

– Откуда тебе ведомо это все, удивительная сказительница?

– Это написано на облаках, принц, – пожала плечами Шахразада. – Я уже говорила тебе.

– Но как ты можешь знать о том, что нужно ставить заглушки, чтобы вода не попала внутрь жерла пушки? Откуда тебе ведомо, как ведут себя полуночные маги? И что такое древний Хоровод Камней?

– Я об этом знаю… – вновь пожала плечами Шахразада. – Знаю.

«Так говорит сказка, глупец… И я это слышу, прикасаясь мысленно к душам тех, о ком рассказываю сейчас».

Ветер завывал ровно, порывы его не усиливались. Быть может, стихия решила все же поберечь «Пастушку» или просто ожидала исхода схватки. Уж они-то, глубины и ветры, никогда без добычи не остаются.

Прошло несколько бесконечно долгих мгновений, и на воду у борта упали шлюпки – неведомые новички готовились к абордажу.

– Да они совсем дети… Жалко будет убивать, – пробормотал боцман.

За его спиной раздались слова. К счастью, то был голос капитана, да и тяжелые шаги яснее ясного говорили, что Малыш Анхель готов присоединиться к собратьям по ремеслу.

– Вот и не надо их убивать. Так, попугаем немного… Магов бы на дно пустить – вот славно будет!

– Попробуем… Главное, чтобы те, кто жив останется, доживали свои дни в нашем трюме, а не на своем мостике.

Малыш Анхель лишь кивнул.

Да, воистину море не терпит наглецов и молокососов! А как же еще можно было назвать этих «врагов», которые попытались ступить на палубу «Пастушки»? И пусть их лица уже знали бритву, а тела готовы были к тяжелой работе, разум их был еще разумом детей, которые умеют лишь играть «в войнушку».