— А не собьемся с пути?
— Не бойтесь, старик знает небесные маршруты так же хорошо, как дырки на своей простыне…
Первый конец
Через несколько минут, двигаясь со скоростью света, бортианские привидения подлетели к Земле и опустились в той ее части, которая была тогда в тени — там ночь только еще начиналась.
— Теперь разомкнем наши стройные ряды и разлетимся, — сказал старый призрак. — Пусть каждый осмотрится и действует в зависимости от обстановки. К рассвету соберемся здесь и обсудим положение. Согласны?
И привидения растаяли в ночной темноте.
Когда же они вновь встретились на рассвете, то едва не выпрыгивали из своих простыней от радости,
— Ребята, да это же просто рай!
— Какое счастье!
— Какой праздник!
— Кто бы подумал, что столько людей еще верит в привидения.
— И не только дети, даже взрослые!
— И даже образованные люди!!!
— Я напугал одного доктора!
— А я — министра! Он даже поседел от страха!
— Наконец-то мы нашли подходящую планету! Я голосую за то, чтобы остаться тут.
— И я!
— И я!
На этот раз во время голосования взметнулись все простыни, ни одна не осталась неподвижной.
Второй конец
Через несколько минут, двигаясь со скоростью света, бортианские привидения улетели очень далеко от своей планеты. К сожалению, в суматохе перед отъездом никто не заметил, что во главе колонны оказались те самые два привидения, которые возражали против путешествия на Землю. А это были, надо вам сказать, земные привидения. А еще точнее — миланские привидения, которые убежали из ломбардской столицы, не устояв под градом гнилых помидоров, какими их закидали мальчишки. Привидения тайком пробрались на планету Борт и спрятались среди местных привидений, О том, чтобы вернуться на Землю, они, разумеется, и слышать не хотели. Но если б кто-нибудь узнал, что они — земные, им пришлось бы не сладко— И тогда они задумали… Впрочем, что задумали, то и сделали.
Они встали во главе колонны. Все полагали, что путь указывает старый, мудрый призрак, а он между тем задремал на лету. И земные привидения, вместо того чтобы лететь к Земле, взяли курс совсем в другую сторону — к планете Пиккьо, которая находится на расстоянии трехсот миллионов миллардов километров и семи сантиметров. На этой планете обитали только какие-то говорящие лягушки. Бортианскнм привидениям неплохо жилось там по крайней мере несколько столетий. А потом, похоже, и лягушки перестали бояться их,
Третий конец
Через несколько минут, двигаясь со скоростью света, бортианские привидения оказались вблизи Луны и уже собирались опуститься на землю и приняться за свое дело, как вдруг увидели, что с Земли им навстречу движется такая же плотная колонна привидений.
— Эй, кто вы такие?
— А вы кто?
— Нечестно! Мы первые спросили! Отвечайте!
— Мы привидения с планеты Земля. Улетаем отсюда, потому что здесь нас уже больше никто не боится.
— И куда же вы летите?
— На планету Борт. Нам говорили, там есть кого попугать.
— Несчастные! Так знайте же — мы покинули эту планету именно потому, что привидениям там уже больше нечего делать!
— Черт возьми, как же быть?
— Давайте объединимся, и поищем какую-нибудь планету, где живут трусишки. Неужели не найдется хотя бы одна такая планета во всей Вселенной…
— Ну конечно, так и надо сделать!..
Так и сделали. Бортианские и земные привидения объединились, поворчали немного и скрылись в глубинах Космоса.
Собака, которая не умела лаять
Жила-была однажды собака, которая не умела лаять. Ни лаять, ни мяукать, ни мычать, ни ржать — никак не умела разговаривать! Это была самая обыкновенная маленькая собака. И. никто не знал, откуда она взялась в этом селе, где прежде никто никогда не видел ни одной собаки. И уж, понятное дело, сама она даже не подозревала, что не умеет лаять. Но вот кто-то спросил ее:
— А почему, интересно, ты никогда не лаешь?
— Лаять?… А как это? Я ведь не здешняя, я не умею…
— Вот чудачка! Разве ты не знаешь, что все собаки лают?
— Зачем?
— Не зачем, а потому. Потому что они собаки! Лают на прохожих, на подозрительных кошек, на луну. Лают, когда довольны жизнью, когда нервничают или злятся. Лают чаще всего днем, но, случается, и ночью.
— Очень возможно, но я…
— А ты что за птица такая особенная? Или хочешь, чтоб о тебе написали в газетах?
Собака не знала, что и отвечать. Она не умела лаять и не знала, как этому научиться.
— А ты делай, как я, — из жалости посоветовал какой-то петушок. И он несколько раз прокричал свое звонкое «ку-ка-ре-ку!».
— По-моему, это совсем непросто, — заметила собака.
— Да что ты! Очень даже просто! Послушай еще и обрати внимание на мой клюв. Короче, смотри и подражай!
И петушок еще раз пропел «ку-ка-ре-ку!».
Собака попробовала повторить, но у нее получилось только какое-то жалкое «кхе-кхе», и курицы, испугавшись, бросились врассыпную.
— Ничего, — успокоил собаку петушок, — для первого раза очень даже неплохо. А теперь повтори. Ну!
Собака еще раз попыталась покукарекать, но у нее опять ничего не вышло. И тогда она стала потихоньку тренироваться изо дня в день, иногда уходила в лес — там совсем никто не мешал и можно было кукарекать сколько угодно.
Но вот однажды утром в лесу ей удалось выкрикнуть «ку-ка-ре-ку!» так хорошо, так звонко и красиво, что лиса, услышав этот петушиный клич, подумала: «Наконец-то петенька собрался навестить меня! Надо скорей поблагодарить его за визит…» И поспешила ему навстречу, не забыв при этом захватить нож, вилку и салфетку, потому что для лисы, как известно, нет блюда лакомее, чем хороший петушок. Можете себе представить, как огорчилась она, когда вместо петушка увидела собаку, которая сидела по-щенячьи на своем хвосте и одно за другим испускала громкие «ку-ка-ре-ку!».
— Ах, — воскликнула лиса, — так, чего доброго, и в ловушку можно попасть!
— В ловушку?
— Ну да! Я подумала, что ты нарочно притворилась петушком, заблудившимся в лесу, чтобы поймать меня. Хорошо еще, что я тебя вовремя заметила. Но это нечестная охота! Собаки обычно лают, предупреждая, что приближаются охотники.
— Уверяю тебя… Я совсем не собиралась охотиться. Я пришла сюда только поупражняться.
— Поупражняться? В чем?
— Я учусь лаять. И уже почти научилась. Послушай, как у меня хорошо получается.
И она снова звонко пропела «ку-ка-ре-ку!».
Лиса так хохотала, что чуть не лопнула. Она каталась по земле, хватаясь за живот, и никак не могла остановиться. Наша собака ужасно обиделась, что над нею смеются, — ведь она так старалась! Поджав хвост и чуть не плача, побрела она домой. Но тут встретилась ей кукушка. Увидела она печальную собаку и пожалела ее:
— Что случилось с тобой?
— Ничего..
— Отчего же ты такая грустная?
— Эх… Так вот и так… Все оттого, что не умею лаять. И никто не может научить меня.
— Ну если дело только за этим, я научу тебя в два счета! Послушай хорошенько, как я пою, и повтори точно так же: «Ку-ку, ку-ку, ку-ку!» Поняла?
— Вроде не так уж и трудно…
— Да совсем просто! Я с самого детства умею куковать. Попробуй: «Ку-ку, ку-ку…»
— Ку… — попробовала собака, — ку…
Она повторяла это «ку-ку!» еще много раз и в этот день, и на следующий. И через неделю стала уже совсем неплохо куковать. Она была очень довольна собой и думала: «Наконец-то, наконец-то я начинаю по-настоящему лаять! Теперь уж никто не станет смеяться надо мной».
