Приближался 1942 год. Бронепоезд № 21 старшего лейтенанта А. О. Айрапетова в очередной раз вышел на огневую позицию. В командирской рубке находился и заместитель командира дивизиона капитан И. З. Алхазашвили. Бронепоезд отделяло от фашистов 200 метров. Взволнованные стояли наготове командиры орудий. Прозвучал решительный голос А. О. Айрапетова: «Всем орудиям, огонь!» Степь сразу огласилась гулом и грохотом. Орудийные расчеты посылали на позиции врага один снаряд за другим. В стереотрубу Алхазашвили было видно, как рушились блиндажи, летели кверху обломки грузовиков, валилась наземь немецкая пехота. По переднему краю врага было выпущено более 700 снарядов. Обычно огневой налет длился не более 3–4 минут, но на этот раз Алхазашвили решил не торопиться. Когда немцы, собравшись с силами, начали ответный обстрел, бронепоезд еще минут 10 маневрировал, громя позиции гитлеровцев. Выполнив задачу, он отошел в тыл.

Днем на бронепоезд прибыл командир стрелковой дивизии. «Немцы никак не могут опомниться, — сказал он. — Разведка донесла, что грузовики возят убитых и раненых, точным попаданием разбито несколько блиндажей».

Капитан И. З. Алхазашвили повел бронепоезд для второго огневого налета. Теперь гитлеровцы пристально следили за линией железной дороги. Едва со стальной крепости полетели первые снаряды, фашистские батареи открыли ответный огонь. Им удалось повредить железнодорожный путь с обеих сторон бронепоезда. Немцы усилили обстрел. И. З. Алхазашвили по телефону связался с подполковником В. П. Жмакиным — командиром дивизиона. Через полчаса на подмогу подошел бронепоезд № 29 и открыл сильный огонь по врагу. Под прикрытием огня двух бронепоездов дорожный мастер Алексеев, командир орудия Букаткин, командир бронеплощадки Янютин, сержант Антонцев восстановили путь, и бронепоезда благополучно отошли. Разведка сообщила, что и второй налет в этот день принес гитлеровцам большие потери.

Огромную помощь бойцам 28-й отдельной железнодорожной бригады оказали бронепоезда № 2 «За Родину!» (командир — капитан А. Л. Бондаренко), № 6 «За Родину!» (командир — капитан П. К. Шурыгин) и № 11 «За Родину!» (командир — капитан П. М. Бойко).

16 ноября 1941 года части 4-го немецкого армейского корпуса перешли в наступление. К исходу дня они вклинились на 20 километров северо-восточнее Артемовска в глубину нашей обороны. Командующий 12-й армией генерал-майор К. А. Коротеев возложил на 28-ю отдельную железнодорожную бригаду оборону участка Сентяновка — Водопровод. Для поддержки ее батальонов были переброшены три советских бронепоезда.

Утром 19 ноября под прикрытием огня двух бронепоездов железнодорожные батальоны начали наступление на Голубовку. Части бригады ворвались на северо-восточную окраину поселка и удерживали ее. В течение 20 ноября гитлеровцы неоднократно переходили в атаки, стремясь обойти правый фланг бригады. Но поддержанные огнем бронепоездов, которые уничтожили немало огневых точек и солдат противника, воины-железнодорожники отбросили фашистов. 21 ноября в ходе жестокой артиллерийской дуэли были повреждены бронепаровозы, что значительно ослабило действия бронепоездов. Но они продолжали мужественно сражаться, ведя активную оборону.

Вскоре прибыло подкрепление — стрелковая бригада, а с ней бронепоезд № 8 под командованием Героя Советского Союза X. И. Ибрагимова. Один из участников этих боев И. М. Бобриков уточнил: «Бронепоезд № 8 «Имени изюмских рабочих» был построен в городе Изюм на Украине. В ноябре 1941 года он был переброшен под Ростов. Командовал бронепоездом № 8 Герой Советского Союза капитан X. И. Ибрагимов. Звание это было получено им за участие в Советско-финляндской кампании 1939–1940 годов. Экипаж действовал мужественно и умело». Железнодорожники смогли восстановить один из бронированных паровозов и несколько боевых площадок. Место поврежденных бронепаровозов заняли небронированные паровозы — «черные», как их называли железнодорожники. Под командованием капитана X. И. Ибрагимова бронепоезд № 8 снова вступил в схватку с врагом и отбросил пехоту захватчиков.

Шесть суток шел неравный бой, победителями в котором вышли воины-железнодорожники. Фашисты так и не смогли занять Сентяновку. 28 апреля 1942 года приказом Народного комиссара обороны 28-я бригада была переименована в 1-ю отдельную гвардейскую железнодорожную бригаду.

Из ворот крымских заводов в помощь фронту вышло семь бронепоездов. Три из них были построены на Севастопольском морском заводе.

Вспоминает М. И. Казаков из Луганска:

— Из бригады морской пехоты я был переведен на бронепоезд «Орджоникидзевец» командиром отделения дальномерщиков. Солидное вооружение, четыре бронеплощадки на четырехосных платформах, бронированные борта и пол, корабельные 85-миллиметровые пушки, минометы, пулеметы «максим». К сожалению, состав для бронепаровоза серии Ов был тяжеловат, приходилось привлекать еще другой, небронированный.

Боевое крещение приняли у самого Перекопа. Противник имел значительное превосходство в авиации и мототехнике, наши войска отходили. «Орджоникидзевец» как мог прикрывал их отход. Не вернулись из разведки на дрезине командир бронепоезда капитан Булыгин, старшина Черкашин и рядовой Сахно. Командование принял на себя старший лейтенант Чайковский.

Бронепоезд уходил последним, принимал на себя удары наседавшего противника. В ночь на 28 октября бронепоезд подорвался на минах. Это произошло недалеко от станции Курман. Сняли мы с орудий замки, прихватили ручные пулеметы, и — пешком до станции Остряково. Там нас поджидал бронепоезд «Войковец». Вместе отражали атаки неприятеля с земли и с воздуха. Примерно через 10–12 часов путь отхода нам отрезали, пришлось материальную часть взорвать и вновь пешком добираться в Севастополь. Там мы влились в экипаж бронепоезда «Железняков»…

Об этом бронепоезде речь особая. Сейчас в Севастополе на пьедестале на вечной стоянке возвышается паровоз Эл-2500. В годы Великой Отечественной войны он водил в огненные рейсы «Железнякова». Укрываясь в железнодорожных тоннелях, бронепоезд совершал стремительные вылазки, в течение нескольких минут интенсивно обстреливая позиции врага. И также быстро исчезал. Фашисты окрестили бронепоезд «зеленым призраком».

Строили его коллективы морского завода и железнодорожного депо. 4 ноября 1941 года бронепоезд был готов к выполнению боевых заданий. Строители и личный состав бронепоезда с восторгом приняли предложение комсомольцев назвать бронепоезд именем легендарного героя гражданской войны, и в тот же день на его бортах появилась надпись «Железняков».

Враг стоял недалеко от Севастополя. В своем первом рейсе «Железняков» обстрелял скопление войск противника в районе селения Дуванкой. Фашисты были застигнуты врасплох. Отлично работал орудийный расчет братьев Лутченко. Вдвойне чувствовали себя именинниками командиры расчетов Дроздов, Данилич, Бойко.

Возвратившись на базу, командир «Железнякова» капитан Г. А. Саакян и комиссар П. А. Порозов провели с командой анализ огневого рейса. Командиры предупредили экипаж, что борьба предстоит жестокая, что в сутки придется выходить в рейсы по многу раз, что надо особенно готовиться к отражению вражеской авиации… Дальнейшая боевая жизнь железняковцев потекла, как и предсказали командиры.

На следующий день было совершено пять огневых рейсов. Но фашисты организовали за бронепоездом повседневную охоту. Гитлеровские самолеты-разведчики висели над входом в Троицкий тоннель, где дислоцировался «Железняков». Дневные налеты пришлось отменить и действовать только в темное время суток.

Вот несколько боевых эпизодов, характерных для действий «Железнякова» в то горячее время.

Бронепоезд вышел в ночной огневой налет, вел обстрел позиций противника, одновременно засекая его огневые точки и направляя огонь на их уничтожение. Вдруг на контрольной платформе вспыхнула бочка с горючим. Жидкость разлилась по полу и сделала бронепоезд яркоосвещенной мишенью. Пришлось дать полный назад. А платформу отцепить не догадались. Тогда младший лейтенант П. Андреев перепрыгнул на ходу на пылающую платформу. После невероятных усилий Андрееву удалось ее отцепить от состава. Но дорога шла под уклон, и платформа не отставала от бронепоезда. Одежда на младшем лейтенанте вспыхнула. Он бросал под колеса ломы, лопаты в надежде остановить платформу. Наконец, ему удалось притормозить ее. Расстояние между горящей платформой и бронепоездом медленно начало увеличиваться. Андреев с тормозной колодкой в руках спрыгнул с платформы и подсунул колодку под колесо. Платформа с грохотом налетела на препятствие, встала дыбом и повалилась набок. С нее скатились запасные рельсы и шпалы и, раскаленные, дымящиеся, рухнули на младшего лейтенанта Андреева.