Джули видно не было, а в комнате находился только Алекс, облаченный в черные трусы-боксеры, и два одетых мужчины.
Закусив губу, Элизабет подкралась ближе. Возможно, эти люди приехали сообщить Алексу, что Илья задерживается. Господи, хоть бы Илья поскорее пришел и отвез ее домой!
Вовремя спохватившись, что выглядит не лучшим образом, Элизабет отошла в тень и стала потихоньку продвигаться к двери, которую Алекс оставил открытой.
– Мать твою, говори по-английски! Я родился и вырос в Чикаго. – Алекс, не скрывая раздражения, покачиваясь, подошел к бару и налил стакан водки. – Чего тебе надо, Короткий? Что за дело, с которым нельзя подождать до завтра?
– Зачем же откладывать на завтра? Ну что, мой американский акцент тебя устраивает? – Произнесший эти слова мужчина отличался атлетическим телосложением. Короткие рукава черной футболки открывали мощные бицепсы и покрытые татуировкой руки. Как и Алекс, он был белокур и хорош собой. Может быть, один из родственников? Сходство незначительное, но все же заметное.
Его спутник был крупнее и старше, с манерами военного.
– Как же, Янки-Дудл хренов. – Алекс резко отодвинул стакан с водкой. – Рабочий день закончен.
– А ты так усердно трудился. – Короткий говорил тихо и ласково, но за мягким интригующим акцентом слышались металлический скрежет и непреклонная решимость. – Да, обкрадывать собственного дядю – работенка не из легких.
При этих словах Алекс, высыпавший из пакетика белый порошок на миниатюрное квадратное зеркальце на стойке бара, застыл на месте.
– Что ты несешь? Я не ворую у Сергея.
– Ты обкрадываешь клубы и рестораны, снимаешь сливки от афер в Интернете, имеешь барыши от проституции, получаешь прибыль везде, куда могут дотянуться вороватые ручонки. А потом заявляешь, что не обворовываешь дядю. Или держишь его за дурака?
Алекс, презрительно усмехаясь, взял какой-то тонкий металлический инструмент и стал разминать порошок.
Кокаин, догадалась Элизабет. Господи, зачем только она приехала в этот дом?!
– Я предан Сергею, – заявил Алекс, не прерывая своего занятия. – И поговорю с ним об этом дерьме завтра.
– Ты что же, Алексей, думаешь, он не знает, на какие средства покупаются часы «Ролекс», одежда от Армани и Версаче, содержится этот дом и приобретаются другие дорогие игрушки… а также наркотики? Или надеешься, ему неизвестно, что ты спутался с полицией?
Алекс уронил металлический инструмент, и тот со звоном упал на стекло.
– Я не путаюсь с копами.
Элизабет видела, что он лжет, поняла это по глазам, по растерянным ноткам в голосе.
– Два дня назад тебя задержали за хранение наркотиков. – Короткий, не скрывая омерзения, махнул рукой в сторону пакетика с кокаином. – И ты, мудак, заключил с ними сделку. Предал семью, чтобы жить на свободе и спасти свою драгоценную жизнь. А тебе известно, Алексей, как поступают с ворами и предателями?
– Я поговорю с Сергеем и все объясню. Мне пришлось кое-что рассказать копам, так, разную ерунду. Я их просто одурачил.
– Нет, Алексей, это они водили тебя за нос. А теперь ты покойник.
– Мне надо поговорить с Сергеем. – Алекс попятился, но старший из мужчин с удивительным для своей комплекции проворством заломил ему руки за спину.
Лицо Алекса исказилось от страха, и с перепуга он заговорил по-русски:
– Нет, Яков, не надо. Мы же двоюродные братья, а наши матери – родные сестры. Мы одной крови.
– Ты позоришь свою мать и весь род. На колени, мерзавец!
– Нет, не надо!
Второй мужчина сбил Алекса с ног и швырнул на пол.
– Умоляю, не надо! Мы же одна семья, дайте мне шанс!
– Да-да, умоляй пощадить твою никчемную жизнь. Я бы позволил Егору разорвать тебя на мелкие кусочки, но дядя просил проявить милосердие. Ради сестры.
– Ради бога, будьте великодушны!
– Вот тебе великодушие. – Короткий выхватил из-за пояса револьвер, прижал ствол ко лбу Алекса и выстрелил.
У Элизабет подкосились ноги, и она упала на колени, зажимая рот рукой, чтобы не закричать.
Короткий приставил револьвер к виску Алекса и выстрелил еще два раза.
Он совершил убийство с удивительным хладнокровием, его лицо застыло, словно маска из камня. Но неожиданно насторожился и бросил быстрый взгляд в сторону кухни.
– Ох, Алекс, мне нехорошо. Хочу прилечь, или, может, нам лучше… а вы кто такие?
– Мать твою! – выругался Короткий и дважды выстрелил в Джули. – Почему не предупредили, что у него в доме шлюха?
Спутник Короткого подошел к лежавшей на полу Джули и, покачав головой, сказал:
– Совсем молоденькая.
– Ну, старость ей не грозит.
Перед глазами Элизабет поплыл туман. Нет, это дурной сон, ночной кошмар! Из-за выпитого алкоголя и приступов рвоты. Вот сейчас она проснется, и все будет по-прежнему. Скорчившись в темном углу, она смотрела на тело Алекса. Крови почти нет. Если бы этот ужас случился на самом деле, крови было бы гораздо больше. Разве не так?
Просыпайся, просыпайся, просыпайся!
В этот момент в комнату зашел Илья, и стало еще страшнее.
Сейчас его тоже убьют. Тот ужасный тип пристрелит его, как Алекса и Джули. Надо как-то помочь Илье, надо…
– Черт побери, что вы натворили?
– Выполнили приказ.
– Вам приказали сломать ему руки и сделать это завтра вечером!
– Ситуация изменилась. Наш осведомитель сообщил, что Алексей снюхался с копами.
– Вот чертов ублюдок!
Элизабет с ужасом наблюдала, как Илья пинает ногой тело двоюродного брата.
Значит, он один из шайки. Он заодно с убийцами.
Илья остановился и, откинув со лба волосы, бросил взгляд на труп Джули.
– Мать вашу! А без этого нельзя было обойтись?
– Девчонка нас видела. Нас предупредили, что девка Алекса ушла с другим.
– Да, а этой крошке не повезло. Алекса потянуло на свеженькое. А где вторая?
– Какая еще вторая?
Прекрасные черные глаза Ильи стали ледяными.
– Их было двое. Вот эта и другая, брюнетка с короткой стрижкой, в красном платье, Егор.
Кивнув, крупный мужчина вытащил нож и направился в сторону лестницы. Илья жестом указал на кухню, и, повинуясь приказу, Короткий двинулся туда, а сам Илья прошел к двери, ведущей на террасу.
– Лиз, – тихо позвал он. – Все хорошо, не бойся. Выходи.
Он вынул из ботинка нож и, пряча его за спиной, вышел на террасу.
Заметив туфельки Элизабет, он обследовал террасу, бросился к перилам.
– Никого нет, – появившись в дверном проеме, объявил Короткий.
– Девчонка была здесь. Найди ее.
4
Элизабет бежала, не разбирая дороги. Широко раскрытые глаза словно остекленели, из легких с болью вырывался воздух вперемешку с рыданиями. Она впилась пальцами в горло, чтобы заглушить рвавшийся наружу крик. Если ее услышат, то поймают и убьют. Как Джули.
Девушке стоило большого труда побороть инстинктивное желание выбежать на дорогу. Ведь у Ильи может быть целая шайка сообщников. И как знать, возможно, машина, которую она попытается остановить, тоже принадлежит бандитам. И дверь, в которую она станет отчаянно стучать кулаками, откроет один из приятелей Ильи.
Нужно бежать со всех ног и как можно дальше, а потом найти подходящее укрытие.
Элизабет, не раздумывая, перелезала через попадавшиеся на пути заборы, продиралась сквозь густой кустарник. Израненные о камни босые ноги кровоточили и саднили, но она сдерживала крики боли и отчаяния. Стараясь укрыться от лунного света, она, словно крот, выискивала темные уголки.
Вот она пробежала по чужому двору под бешеный лай собаки.
Только бы не услышали и не догнали.
Ни в коем случае нельзя оглядываться.
Что-то вонзилось в бок. Элизабет наклонилась вперед, на секунду решив, что получила пулевое ранение. Она лежала на земле, поджав колени, а из груди вырывалось обжигающее горло дыхание.
Слава богу, это всего лишь судорога, за которой тут же последовал приступ неукротимой рвоты. Встав на четвереньки, она ловила воздух ртом: позывы рвоты вызывали острую боль в пустом желудке. Еще секунду, и ее вывернет наизнанку.