Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– О господи, как мне здесь нравится! – Джули тут же шлепнулась на диван и вытянулась во весь рост. – Похоже на декадентский стиль.

– Таков был изначальный замысел, детка. – Алекс взял пульт, и в следующую секунду комнату наполнила оглушительная музыка. – Пойду налью что-нибудь выпить.

– Будь добр, сделай «Космос», – попросила Джули. – Обожаю «Космос».

– И я к тебе присоединюсь.

– Можно мне стакан воды? – обратилась к Алексу Элизабет.

– Ох, Лиз, не будь такой занудой!

– У меня произошло обезвоживание. – Господи, как же хочется на свежий воздух! – Ничего, если я немного прогуляюсь и осмотрю дом снаружи?

– Конечно. Мой дом – твой дом.

– А я хочу танцевать!

Джули, пошатываясь, встала с дивана и принялась извиваться всем телом, а Элизабет потихоньку выскользнула на улицу. Наверное, вид, открывающийся с террасы, и правда великолепен, но перед глазами все плыло и срочно пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть.

Что они с Джули наделали? О чем только думали? Как глупо и опрометчиво они поступили! Надо срочно отсюда выбираться и убедить Джули в необходимости побега.

Из гостиной даже сквозь оглушительную музыку прорывался пьяный смех подруги.

Может, посидеть здесь минут десять, подождать, пока прояснится туман в голове и успокоится желудок, а потом сказать Джули, что звонила ее мать? Еще один обман в бесконечной паутине лжи, опутавшей их сегодня вечером. Надо придумать подходящий, убедительный предлог и уйти. Но сначала пусть посветлеет в глазах.

– А, вот ты где прячешься! – Элизабет повернулась на звук голоса и увидела Алекса. – На-ка, выпей по стаканчику каждого. – Он держал в каждой руке по бокалу: в одном была минеральная вода, а в другом в приглушенном сиянии светильников розовело мартини. При виде этого напитка Элизабет снова чуть не вывернуло.

– Благодарю, но я, пожалуй, ограничусь водой.

– Нет, детка, этот бокал ты должна осушить до дна. Я настаиваю. – Однако Элизабет решительным жестом отодвинула мартини.

– Нечего сидеть в одиночестве и кукситься. – Алекс придвинулся ближе, прижимая девушку к перилам. – Можно славно повеселиться и втроем. У меня хватит сил на обеих.

– Мне кажется…

– Кто знает, удостоит ли нас своим присутствием Илья? Работа, работа… Вечно одна работа на уме. Хотя ты его здорово зацепила! Меня, впрочем, тоже. Ну же, пойдем в дом и порезвимся на славу!

– Я, пожалуй, дождусь Илью. А пока я бы хотела воспользоваться ванной комнатой.

– Многое теряешь, крошка, – пожал плечами Алекс; Элизабет заметила, как злобно сверкнули его глаза. – Ванная налево за кухней.

– Спасибо.

– Если передумаешь, приходи! – крикнул Алекс вслед убегающей Элизабет.

– Джули. – Она схватила подругу за руку, но та, пошатываясь, лишь попыталась изобразить непонятное танцевальное па.

– Ой, мне так весело. Самая чудесная ночь в жизни!

– Джули, ты слишком много выпила.

Презрительно фыркнув, Джули оттолкнула подругу.

– Ничего подобного!

– Нам надо выбираться отсюда.

– Нет, мы останемся и оторвемся по полной!

– Алекс намекнул, что собирается переспать с нами обеими.

– Фью! – со смехом присвистнула Джули. – Обычный треп, Лиз. Не морочь мне голову всякой чушью. Через пару минут сюда приедет твой парень, а пока выпей чего-нибудь и успокойся.

– Не буду больше пить, меня и так тошнит. И вообще, я хочу домой.

– Нет, только не домой. Да наплевать на все. Давай, Лиззи, потанцуй со мной!

– Не могу. – Лиз прижала руку к желудку, чувствуя, как лоб покрывается холодной испариной. – Мне срочно надо…

Не в состоянии сдерживать дольше позыв, она стрелой кинулась в сторону ванной комнаты. Алекс, прислонившись к двери на террасу, проводил ее насмешливым взглядом.

Спотыкаясь, Элизабет пронеслась по кухне и едва не упала, поскользнувшись на кафельной плитке, когда открывала дверь ванной.

Задыхаясь от рыданий, она все-таки задержалась на секунду, чтобы запереть дверь на задвижку, а потом упала на колени перед унитазом. Элизабет вырвало розовой слизью, но едва она успела отдышаться, как приступ рвоты повторился. Используя раковину в качестве рычага, она кое-как поднялась на ноги. По щекам градом катились слезы, застилая глаза. Элизабет открыла кран с холодной водой, прополоскала рот и плеснула несколько пригоршень в лицо.

Дрожа всем телом, она подняла голову и посмотрелась в зеркало. Бледное как мел лицо с подтеками туши и размазанными стрелками, напоминающими синяки. Краска стекала по щекам, и создавалось впечатление, что она плачет черными слезами.

Какой позор! Чувство стыда не смогла заглушить даже вновь подкатившая к горлу тошнота, которая заставила ее опять преклонить колени перед унитазом.

Вконец измученная, она свернулась калачиком на кафельных плитках и разрыдалась. Ванную комнату кружило, как в водовороте, и Элизабет сейчас меньше всего хотелось, чтобы ее застали в таком постыдном виде.

Ей отчаянно хотелось домой.

А еще умереть.

Некоторое время она лежала, прижавшись щекой к холодным кафельным плиткам, но потом все-таки рискнула сесть. Ванная комната наполнилась зловонным запахом рвоты и пота, но уходить отсюда нельзя, пока желудок окончательно не очистится.

Элизабет намылила руки и до боли терла лицо, регулярно прерывая эту процедуру через короткие промежутки времени, чтобы отдышаться и побороть очередной приступ рвоты.

Лицо оставалось бледным, но вдобавок покрылось красными пятнами. Глаза тоже покраснели, а руки так сильно тряслись, что, когда она попыталась подправить макияж, получилось едва ли не хуже, чем было.

Что ж, она переживет страшное унижение, выйдет на террасу, подышит свежим воздухом и дождется приезда Ильи. А потом попросит отвезти ее домой. Наверное, он все поймет.

И не захочет новой встречи. И никогда больше ее не поцелует.

«Такова взаимосвязь причины и следствия», – напомнила себе Элизабет. Она лгала, и обману не было конца, а в результате приходится переживать новое унижение. И что еще хуже, краешком глаза увидеть мечту, которая могла осуществиться, и тут же безвозвратно ее утратить.

Элизабет опустила крышку унитаза и уселась сверху, сжимая в руках сумочку и собираясь с силами для следующего шага. Потом она сняла туфли с усталых ног. Какая теперь разница? Терпеть боль больше не осталось сил. Ничего не поделаешь, для Золушки часы пробили полночь.

Стараясь сохранить остатки достоинства, Элизабет прошла через кухню с хитроумными устройствами черного цвета и ослепительно белыми столами и стойками. Остановившись у открытых дверей в гостиную, она увидела обнаженных Алекса и Джули, которые занимались любовью на кожаном диване.

Потрясенная до глубины души, она на мгновение застыла на месте, не в силах отвести глаз от татуировок на спине и плечах Алекса, от его ритмично подергивающихся бедер. Лежавшая под ним Джули издавала гортанные стоны.

Устыдившись нечаянно увиденной сцены, Элизабет попятилась и тихонько выскользнула на террасу через находившуюся за кухней дверь.

Она сидела в темноте, терпеливо дожидаясь, пока Алекс и Джули закончат свое занятие. Элизабет никогда не была ханжой и не находила ничего постыдного в сексе. И все же в таких случаях куда лучше пройти в спальню и запереть за собой дверь.

Потом заболело горло и снова захотелось пить. Жаль, что нет под рукой одеяла. Она совсем окоченела от холода. И внутри все холодно и пусто, а сама Элизабет такая хрупкая и уязвимая.

Пристроившись в кресле в самом темном уголке террасы, она погрузилась в дремоту.

И не поняла, что именно ее разбудило: голоса или непонятный грохот. Как бы там ни было, но Элизабет проснулась. Все тело затекло, и было по-прежнему очень холодно. Глянув на часы, она обнаружила, что проспала не более четверти часа, и теперь чувствовала себя еще более мерзко.

Необходимо как можно скорей добраться до дома. Элизабет бесшумно проскользнула к дверям, желая убедиться, что подруга и Алекс закончили заниматься сексом.

11
{"b":"220302","o":1}