Роберт долго смеялся, сказал, что вроде бы читал про любителя экзотических женщин в английской прессе как раз это, потом мы вернулись к его семье, Аглае и отцу.

— В конце концов, мы смогли выстроить отношения, — сказал он про себя и отца. — Мы оба — бизнесмены, да еще и близкие родственники. Мы сели за стол и обо всем договорились. Считайте, что мы сотрудничаем и не ставим палки друг другу в колеса. Тем более мы оба любим Аглаю, то есть любили. И соответственно, отец поручил мне расследование ее смерти. Ну а я, в свою очередь, — частному детективу, услугами которого неоднократно пользовался. Каждый должен заниматься своим делом. Я в химии понимаю, а в расследовании преступлений — не очень.

— И поскольку вы оба — химики, вы решили, что могло быть отравление? Это у вас профессиональный перекос?

— Нет. Я же сказал, что моего отца планомерно травила любовница.

— Как?

— Подсыпала ему в еду небольшие порции яда.

— Зачем?

— Чтобы потом его спасти.

Я моргнула. Я не знала, как отреагировать на это заявление.

Роберт пояснил.

Последняя любовница Станислава Дубова очень хотела, чтобы он на ней женился, но он после третьей женитьбы решил навсегда завязать с официальным узакониванием отношений. А девушке страшно хотелось замуж. В каком-то женском журнале она прочитала, что любовь и желание жениться у мужчин вырастают из чувства благодарности. Благодарность должна быть большой и за серьезное дело.

Она долго думала, что сделать. И придумала. То есть прочитала еще в каком-то журнале историю любви одного нашего известного финансиста (или, так сказать, финансиста, потому что прославился он именно в этой сфере), который в девяностые годы ходил в малиновом пиджаке и ездил на стрелки с пушкой. В общем, на одной из таких стрелок противная сторона, с которой не удалось договориться, пальнула в него из своей пушки. Но он был вовремя доставлен на операционный стол, а в период восстановления познакомился с медсестрой, которая его выхаживала в больнице, а потом стала сиделкой у него дома. Он женился на медсестре, а поскольку требовалось кормить семью, но жена была категорически против участия в стрелках, создал одну из первых пирамид. В него снова стреляли, она его снова выходила, и они вместе покинули пределы родной страны вслед за давно переведенными денежками вкладчиков. Уголовной ответственности удалось избежать. Бывший рэкетир и пирамидостроитель прекрасно живет в Лондоне на проценты с капитала, который, отдать ему должное, сумел умело вложить. И живет все с той же женщиной, которая два раза буквально вытягивала его на этот свет, когда он уже одной ногой стоял на том.

— Так любовница вашего отца организовала на него покушение? — Я никак не могла врубиться в то, что до меня пытается донести Роберт.

— Нет, она купила яд в Лондоне у индусов и стала собственноручно прикармливать им моего отца.

— В Лондоне можно свободно купить яд?

— Объявлений о продаже ядов там, конечно, не вывешивают и не публикуют, но кто ищет, тот всегда найдет. Там живет много индусов, пакистанцев. Любовница моего отца — не первая женщина, которая к ним обратилась.

И Роберт рассказал еще один случай из истории Лондонграда — о довольно известном человеке, которого отравила приревновавшая жена.

Они уехали в Лондон еще в девяностые годы, так как не видели для себя и для детей дальнейших перспектив в России. Потихонечку обустроились, он много работал, она занималась домом и детьми. Он не был олигархом, но уровня среднего класса ему удалось достичь. Дети выросли, жена обабилась, к тому же климакс, который иногда влияет и на психическое состояние. У него появилась молодая английская женщина, к которой он уже подумывал уйти.

Жена увидела его с любовницей, когда они куда-то ехали на машине. Нет, она не углядела ничего предосудительного — просто в машине у ее мужа на переднем сиденье сидела молодая женщина, и они мило беседовали. Супруга устроила гонку на шоссе, догнала машину мужа и стала биться в нее своей. Англичане, наблюдавшие это зрелище из своих машин, вызвали полицию.

Жену доставили в участок, англичанка сама уехала домой, муж остался решать вопрос с двумя разбитыми машинами.

На следующий день ему позвонили из полиции, где супруга провела ночь, и предложили два варианта на выбор: или частная психиатрическая клиника, или принудительное лечение супруги. Он поместил ее в частную клинику. Все-таки мать его детей, прожили вместе много лет, вместе прошли через самый трудный период. Через какое-то время она вышла из клиники, вроде бы ее там привели в чувство. Она стала спокойнее, не устраивала истерик и сцен ревности, как делала совсем недавно.

Но она купила у индусов редкий яд и подсыпала его в еду неверному мужу. Его нашли у ограды парка, через который он шел к своей машине с теннисного корта. Причина смерти — остановка сердца.

— И что стало с женой? — спросила я. — Посадили в английскую тюрьму?

— Ну как ее посадишь в английскую тюрьму, если она их врачами официально признана сумасшедшей? Теперь ее содержание легло на плечи дочери и сына. А медицина в Англии очень дорогая. Вы бывали в Лондоне в последнее время?

— Вообще никогда не была — ни в Лондоне, ни в Англии. Я с братом ездила только в Турцию, Египет и на Кипр.

— Я в Лондоне бывал много раз. Последний раз в мае. Да, там всегда народ занимался спортом, но тут я просто поразился — такое впечатление, что утром все бегут на работу. За спиной рюкзачки, народ в спортивной форме. Мне рассказали, что теперь в массе фирм есть душ, места для переодевания. Люди раз в неделю привозят рубашки, в которые переодеваются на работе. Это массовое явление. Средний класс очень серьезно занимается своим здоровьем, потому что медицина дорогая даже для среднего класса.

— У нас тоже дорогая медицина — в реальности, — заметила я. — Если хочешь, чтобы что-то делали. Но это не привило нашим гражданам тягу к занятиям спортом. Кто занимался — тот занимается. И на спорт тоже нужны деньги.

— Для того, чтобы бегать по утрам, не нужны.

— Вы бегаете, Роберт?

— Нет.

— И я не бегаю. Но не курю.

— И я не курю. И еще знаю двоих людей, которые бросили курить сами, потому что встал вопрос жизни и смерти. Это очень веский стимул. А другие — без стимула — делают по десять безуспешных попыток.

— Для всего нужен стимул… Но мы отвлеклись от темы. Любовница вашего отца призналась в том, что сделала?

— Призналась, когда приперли к стенке. Она испугалась, когда отцу стало плохо. То есть он чувствовал себя все хуже и хуже, обратился к врачу, там ничего не могли понять. Вроде все нормально, но что-то не так.

— А что конкретно происходило? У него отказали почки, стало болеть сердце?

— Слава богу, нет. У него была общая слабость, он просто валился с ног. Ему стало тяжело подниматься по лестнице на второй этаж — а дом у него трехэтажный. На лбу выступала испарина, он весь покрывался потом, стали отказывать ноги. То есть он уже мог передвигаться только по стеночке.

— А чем это все должно было закончиться? Ей продавцы яда объяснили?

— Объяснили. То есть она должна была регулярно давать препарат, по чуть-чуть увеличивая дозу, а потом, когда станет плохо, начать снижать. Опять по чуть-чуть. Ну и разыграть спектакль с выхаживанием любимого, который без ее ухода никак не смог бы поправиться. Супчик, собственноручно сваренный, в постель подавать, плечико подставлять, потом на прогулки выводить и все такое прочее. Но когда ему стало совсем плохо, его увезли в больницу. Она физически не могла больше давать ему препарат и, конечно, ничего никому не сказала. И выхаживать его в больнице она тоже не могла. У них это не принято. Это у нас или родственники сами все делают, или платят медперсоналу, чтобы памперсы меняли и вообще подходили к постели. У отца там самая дорогая страховка. Он может позволить себе лечение в любой клинике мира. Но хорошо, что его отвезли не в самую дорогую, а в ближайшую, и в той больнице оказался врач-индус.