«Кто сказал, что это невозможно?» — рассуждает про себя Луиза. Она знает семьи, у которых дома стоит телевизор, а самолеты, куда тяжелее этой хрупкой и легкой конструкции, каждый день грохочут в небе. Самолеты даже перелетают из одного часового пояса в другой. Разве это не путешествие во времени?
Уолтер возбужденно потирает руки в перчатках. Он забирается в брюхо машины, оборачивается, что бы попрощаться. Луиза медленно поднимает ладонь к плечу.
— Счастливо! — кричит она, хотя Уолтер уже скрылся внутри.
Азор напоследок еще раз обходит машину. Он уже готов закрыть люк, но Луиза останавливает его.
— Азор, я забыла сказать, — говорит она. Это не совсем правда. Она просто не хотела говорить раньше. — Тот человек, которого ты вспоминал на радио, Никола Тесла?
— Да?
— Он живет в «Нью-Йоркере». Номер 3327. Я с ним знакома. То есть, я его видела, прибирала его комнату. Говорила с ним.
— Правда? — восклицает Азор, и его маленькая голова загорается, как лампочка, торчащая из воротника.
— Да, и я вовсе не думаю, что он из будущего. Может, он и одинокий, но не потому, что из будущего.
Азор смеется, и его смех сердит Луизу.
— Что я смешного сказала?
— Мне вспомнилось, что ты мне уже это говорила.
— Ни словечка о нем не говорила, ни тебе, ни папе.
— Знаю. Просто, я вспомнил, что этот разговор уже был.
— У тебя дежа вю.
— Нет. Все вовсе не так таинственно, Луиза. Просто путешествие во времени, — говорит он и смеется. Ссутулясь как верблюд, Азор скрывается внутри корабля и закрывает люк прежде, чем она успевает возразить.
Артур снова взбирается по мосткам и приспосабливает деревянный ящик вместо сиденья. У них двоих кресла в первом ряду. Луиза подсаживается к нему на ящик. Они ждут, потягиваясь и временами притопывая ногами. Ждут, когда что-нибудь случится.
Луиза еще раз машет на прощанье, хотя те уже заперлись внутри аппарата и не видят ее. Потом наступает молчание. Долгое молчание. Артур и Луиза все ждут. С океана дует очень холодный ветер. Луиза ожидает, что загудит или заревет двигатель, ждет грохота, но в тишине слышен только звон сосулек, срывающихся с карниза ангара. Стены старого здания временами вздрагивают от холода и с тихим звоном оседают.
— Как ты думаешь, что происходит?
— Не знаю, — говорит Артур. — Может, она не работает.
— Или они передумали.
— А может, уже слетали куда-то и вернулись. Может, она движется так быстро, что мы не заметили.
— Может быть…
Они ждут еще немного. Изнутри корабля не слышно ни звука: ни голосов, ни гула механизмов — только громкий крик голодной чайки, мечущейся над полем в поисках пищи.
— А как же они находят дорогу к дому?
Ровно секунду Луиза недоумевает, потом догадывается, что он говорит не про Уолтера с Азором, а про голубей. Как голуби находят дорогу к дому? Она все еще не знает ответа.
— Может быть, — предполагает она, — они сами как маленькие машины времени. Всегда возвращаются туда, откуда отправились.
— Возможно, — совершенно серьезно соглашается Артур. — Предположение не хуже тех, которые я слышал.
— А ты расспрашивал?
— Да. С тех пор, как встретил тебя в подземке.
— И что ты слышал?
— Они ориентируются по запаху или по звездам. Магнитное поле или какое-то психическое чувство. И даже волшебство. Ни одного по-настоящему толкового ответа. Потому я и хотел узнать, что ты надумала.
— Не знаю, — говорит Луиза, разглядывая свои туфли. — Я всегда думала: просто они это умеют, вот и все.
— Значит, волшебство.
— Это волшебство? — спрашивает она, понимая, что волшебство — никуда не годное объяснение для чего бы то ни было.
Они одни, и машина времени просто стоит рядом и ничего не делает. Луиза оборачивается взглянуть на Артура, и обнаруживает, что он уже смотрит на нее. И долгий взгляд, полный неуверенных слов, связывает их. Каждое слово проступает на лице Артура. Что такое зрачок, радужка, глаз? Что творит воздух, который он выдыхает? Что чувствует кожа? Почему отверстие его рта между полными губами затягивает ее в эту темноту? Каков химический состав его слюны?
— Луиза, — говорит Артур, и все смотрит, и говорит тем же гортанным шепотом. — Насчет того, что сказал тогда Азор.
Она отводит взгляд. Артур встает и начинает расхаживать взад-вперед перед их ящиком.
— Азор много чего говорил.
Луиза разглядывает машину. Артур останавливается. Он на мгновенье останавливается перед ней, прежде чем опуститься на колени, но не в знак отчаяния, а очень собранно, осторожно, обдуманно. Она по-прежнему смотрит в сторону. Она не знает, куда еще смотреть. Она не сомневается, что если столкнется взглядом с Артуром, мозг у нее расплавится.
— Луиза, — заново начинает он и ждет ее взгляда.
Она медленно поднимает глаза навстречу ему.
— Насчет того, что говорил Азор. — Руки у него сплетены за спиной. — Луиза! — Он говорит так тихо, что она чуть не пропускает свое имя. И довольно неожиданно он кладет голову ей на колени.
Луиза смотрит сверху на его затылок. Прямо за ним виден кусок машины времени. Она видит бледный пробор Артура и путаницу его темных волос. Кажется, она даже чувствует запах сна, поднимающийся от этого пробора, тот древний запах тел, еще теплых под одеялами, готовых проснуться. Откуда он? Она наклоняется, принюхивается к пробору. Он пахнет мужчиной.
Дует ветер. Из носу у нее течет. Она поспешно поднимает руку и утирает нос рукавом.
В ангаре тишина. Она сидит, ссутулившись, чувствуя ветер из-за моря, и так они остаются — его теплая голова отдыхает у нее на коленях, разговор не закончен, будущее неизвестно.
Наконец он поднимает к ней лицо, но ничего не говорит. Она отражается в линзах его очков. Луиза стягивает с рук перчатки, подбирает волну его волос, упавшую на лоб, и укладывает на место. Касаясь его, она чувствует, как сорокафунтовая свинцовая труба вываливается у нее из живота прямо на землю — груз, сброшенный перед полетом. У нее есть ответ — хороший ответ.
— Никто не может знать будущего, — говорит она, и он кивает, как бы принимая ее мнение о словах Азора. Артур поднимается на ноги, снова садится рядом с ней и берет ее ладони в свои. Они сидят вдвоем, молча, и мир медленно, как всплывающий пузырь, плывет у нее перед глазами.
«Никто, — уточняет она про себя, — кроме человека, построившего машину времени».
Они сидят рядом и молчат, ожидая чего-то важного. Проходит почти три четверти часа, и Луиза, и Артур начинают нервничать. Нечего и говорить, что они замерзли. Они все еще держатся за руки — синие руки с белыми костяшками. У нее заледенело все тело, кроме тех мест, где нога и бок прижимаются к Артуру.
— Я постучу в дверь, — говорит она ему, сползает с помоста и чувствует, что вернулась на Землю.
Луизе не так легко дотянуться до люка машины времени. Трап они втянули внутрь. Она скатывает три снежных кома и устраивает под люком снежную горку. Встав на нее и поднявшись на цыпочки, она дотягивается до двери люка.
— Эй? — окликает она, постучав, и отступает от люка.
Быть может, он сейчас распахнется, и отец выйдет из машины шестнадцатилетним мальчиком. Или он ушел искать Фредди? Может быть, она сейчас увидит свою мать? Почему-то Луиза в этом сомневается.
Вместо этого люк открывается и изнутри слышится веселый смех. Опускается трап и показывается голова Азора.
— Мы совсем забыли про вас!
Луиза искоса осматривает его.
В люке, все еще смеясь, появляется Уолтер.
— Эй, Лу! — кричит он.
— Да, папочка! — отвечает она. — Что случилось? Куда вы пропали? Она работает?
Уолтер с Азором снова безудержно хохочут, и Артур решается присоединиться к Луизе.
— Нет! — восторженно вопит Уолтер. — Сегодня не вышло, милая.
Снова хохот. Луиза порой чувствует себя нянькой при отце, и это чувство не доставляет ей удовольствия. Со своего места на испытательной площадке ей удается заглянуть внутрь корабля. Там два разных по ширине вращающихся пилотских кресла, в которых сейчас и сидят Уолтер с Артуром. На панели полным-полно всяких кнопок, рукояток и рычажков.
