– Иди… Иди сюда, недоумок. Ты можешь сломать свою упрямую шею!

Утром Саванна принесла кофе, и на подносе почему-то было две чашки.

Я сурово взглянула на нее, но Гарт, улыбнувшись, сказал:

– Доброе утро, Саванна.

– Доброе утро, сэр. Чудный сегодня денек! Как вы себя чувствуете?

– Почему бы тебе не спросить его, не сломал ли он себе что-нибудь, карабкаясь на балкон? – съехидничала я.

Саванна прыснула и убежала за дверь.

– Меня окружают предатели. Иуды! Но и Иуда работал не задаром. Во сколько встало тебе это маленькое приключение?

– Пусть это останется моим секретом. Не суди их строго. Мне было очень трудно отказать.

– Догадываюсь, – сухо ответила я. – Надеюсь, дело того стоило?

Гарт закинул руки за голову.

– Вполне стоило того, Элиза. За участие в церемонии освящения этой кровати я бы отдал втрое больше.

– Ах, предатели! Шпионы! Но не думай, что я ждала тебя! Просто не считала нужным ложиться в постель с первым попавшимся мальчишкой, из тех, что строят мне глазки.

– Конечно. Ты просто ждала подходящего мужчины, и им оказался я. Я польщен.

– У меня не было выбора, смею напомнить.

– В самом деле? – переспросил Гарт, наморщив лоб, словно силясь вспомнить обстоятельства прошлого вечера. – Кажется, ты позвала меня в тот момент, когда я был готов уйти…

– Это не важно, – ответила я, защищаясь. – Не надо было тебе вообще приходить.

– Так ты жалеешь о моем приходе?

Я посмотрела на Гарта. Волосы его слегка растрепались со сна. Солнечные лучи, просочившись сквозь портьеры, бросали золотистые блики на его обнаженную грудь. Глаза блестели. Я покачала головой.

– Хочешь кофе?

Я потянулась за кофейником, но он перехватил мою руку.

– Нет. Первым делом более важные вещи. Я думаю, лучше всего начать день с…

– Тебе и в самом деле очень трудно отказать.

Он снова пришел ко мне ночью, и следующей ночью тоже. Я отчаянно сопротивлялась, потому что чувствовала, что он потеряет ко мне интерес, как только поймет, что я никуда от него не денусь. Я была для него дичью, а он – охотником, и я знала, что он будет идти по следу до тех пор, пока не настигнет меня.

Однажды ночью он принес бархатную коробочку. Внутри было кольцо с изумрудом и бриллиантами, которое стоило, наверное, целое состояние. Когда я поднесла изумруд к свету, в глубинах камня заиграли магические голубые отсветы. Ни одно из сокровищ Лафита ни по цене, ни по красоте не выдерживало сравнения с этим перстнем.

Я положила кольцо обратно в коробочку.

– Недурная вещица, – сказала я как можно обыденнее. – Ты что, ограбил египетскую пирамиду?

– Нет. Не хочешь его примерить?

Мне хотелось посмотреть, как кольцо будет смотреться у меня на руке, но я удержалась от соблазна.

– Нет. Я нахожу изумруды слишком тяжелыми и холодными. Для кого подарок? Для малышки Дюплесси? Она будет в восторге, как мне кажется.

Гарт приподнял бровь.

– Разумеется, кольцо бы ей понравилось, но только оно слишком хорошо для нее. Бери, Элиза, перстень твой.

– Как мило с твоей стороны, Гарт, – сказала я со сладкой улыбкой, – но я не могу его принять. Кстати, это не подделка?

– Не будь дурой, – зарычал он. – Разумеется, кольцо настоящее. Ты сошла с ума или просто упряма, как ослица?

– Ни то, ни другое, – сказала я, вспыхнув от гнева, и глаза мои зло блеснули. – Но если я приму от тебя что-нибудь, я стану твоей любовницей, понимаешь?

– Нет, не понимаю. Чем мы занимались последние три дня? Играли в вист? Если ты не моя любовница, то кто – моя сестра?

– Я женщина свободных взглядов, ведущая самостоятельную жизнь. Я решила побаловать себя твоим обществом несколько последних дней. И что с того? Дело не в том, как на это смотрю я, дело в тебе, мой друг. Ты и в самом деле неплохо услужил мне, но я, кажется, начала от тебя уставать…

Гарт смотрел на меня, не веря глазам.

– Проклятая стерва, – процедил он. – Я еще таких не видел.

Я пожала плечами.

– Мы встречаемся в постели по обоюдному согласию, но я не собираюсь покупать твою верность. Так зачем тебе покупать мою?

– О чем ты говоришь, Элиза? Подарок в знак… дружбы совсем не то же самое, что договор о покупке.

– Но именно так и происходит, когда даритель – ты, Гарт. Ты хочешь властвовать над своими женщинами? Это просто, когда они любят тебя. Но если они не любят, а я не люблю тебя, Гарт, тогда приходится применять другую тактику: жестокость, обольщение, подкуп.

– Ты бредишь, – рассмеялся Гарт.

– Нет. Я знаю, что ты пытаешься сделать, Гарт. Если бы я подозревала у тебя наличие совести, я могла бы поверить в то, что ты хочешь искупить свою вину, например; ведь это ты отнял у меня семью и дом. Но тебя никогда не заботили мои печали. Все, что тебя беспокоит, – это сознание того, что где-то живет женщина, которой ты оказал великую честь, разделив с ней постель, а она никак не хочет признать твою власть.

Гарт сложил на груди руки.

– Я не мальчик, Элиза. Мне нет дела до того, что ты обо мне думаешь.

– Но ты хочешь поймать меня на крючок и злишься из-за того, что я не даюсь.

– Но ты и так у меня на крючке, – фыркнул Гарт. – Я и так держу тебя так крепко, как только может держать мужчина женщину.

– Только потому, что я позволяю тебе. Мне хорошо с тобой в постели. Но на этом все заканчивается – вот чего стоят наши отношения, мой старый друг. Я не из тех женщин, которых только кликни, и они прибегут. Я не боюсь тебя потерять, мне никогда не придет в голову покончить с собой из-за того, что ты оставил меня. Нельзя отдавать сердце тому, кто его не имеет.

Гарт, вздохнув, поднялся.

– Ты – дитя, нахватавшееся каких-то нелепых идей. Я не хочу больше слушать подобную чушь. Думаю, мне пора.

– Как? – улыбнулась я. – Ты не хочешь ужинать со мной? Лафит прислал ящик неплохого шампанского.

– Я не люблю питаться отбросами с чужого стола. Приятного вечера, Элиза.

– И тебе того же, Гарт. Надеюсь, малышка Дюплесси порадуется твоей побрякушке.

Зашла Саванна задвинуть портьеры и взбить диванные подушки.

– Вы сошли с ума, – сказала она, гневно дыша. – Вы самая сумасшедшая из женщин. Он обходится с вами как с королевой, дарит вам драгоценности, а вы отбрасываете его, как грязь. Его лицо было белым, как тот носовой платок, которым вы помахали ему на прощание. Он взял шляпу и трость и не сказал мне ни слова, не то что обычно. Сегодня мы видели его в последний раз, попомните мое слово.

– Не знаю, почему я не пригласила вас с Джорджем попить с нами чаю, – сказала я ледяным тоном. – Тогда бы вам не пришлось мучиться у замочной скважины.

– Мне не надо было подслушивать, чтобы увидеть, что вы потеряли его, – парировала Саванна.

– Ты так считаешь? – спросила я, склонив голову набок и хитро улыбнувшись. – Не согласна. Это кольцо пробило в его кармане изрядную брешь. Если он даже отдаст его своей шлюхе, в чем я сильно сомневаюсь, он будет вспоминать обо мне всякий раз, как увидит его у нее на пальце. Скажу больше: любое кольцо, замеченное им на женской руке, всю следующую неделю будет возвращать его мысли к сегодняшнему вечеру.

– Не понимаю, за что вы с ним так. И зачем.

До нашей следующей встречи прошел целый месяц. Я старалась не думать о Гарте, находя забвение в светских развлечениях. Однажды вечером, когда я появилась на балу под руку с моим очередным обожателем, я увидела его, невозмутимо-холодного и красивого, как обычно. Сердце мое подскочило к горлу, но я всего лишь вежливо кивнула, а когда позже он пригласил меня танцевать, была с ним само очарование.

– Ты не навещал меня сто лет, Гарт, – сказала я с шутливым укором. – Саванна так без тебя скучает. Я слышала, ты победил на выборах. Я очень рада. Когда в Вашингтон?

– Не раньше чем через несколько месяцев. Ты неплохо выглядишь, Элиза. Жизнь дамы полусвета, видимо, тебя устраивает.

Я сделала вид, что не замечаю сарказма. Танец закончился.