Затем учитель перевел разговор на другую тему и принялся рассказывать об истории и особенностях некоторых святых мест в Тибете.
– Первые храмы в Тибете, – пояснил он, – стали возникать вокруг мест, куда приходили наши боги, махадэвы, и где они материализовывали свои временные тела, посылая лучи благословения и знания. Сегодня миссия обитателей монастырей состоит в том, чтобы служить проводниками изначальных космических лучей для блага всего населения Земли. Чтобы изолировать души, посвятившие себя служению в качестве чистых каналов божественной силы, созданы защищенные монастыри, возглавляемые мастерами-гуру. Поэтому наши гуру и божества, махадэвы, тщательно направляют и охраняют нас.
В некоторых особенно просвещенных монастырях Тибета с древних пор утвердились школы Шамбалы, то есть школы особого духовного просвещения. Они находятся на территории Таши-Лунпо, считающимся главным местом почитания Шамбалы. Именно там есть ашрамы Махатм, к которой принадлежу я и наша религиозная школа. В Индии существуют еще лемурийские монастыри, где монахи стремятся к осуществлению своей основной миссии: установить такой порядок, чтобы после их ухода монастыри смогли поддерживать космическую энергию. Вы должны это знать. Такие монастыри – это лаборатории, созданные для данной цели, устанавливающие формулы жизни и надежно хранящие их в эфире для будущего использования. Все лемурийские монахи – мужчины, причем в эти монастыри принимают только тех, кто никогда не имел половых сношений.
Существуют тибетские монастыри, где разработаны формулы жизни для этой планеты, применение которых позволило некоторым обитателям монастырей восстановить контакт со своими предками с планет, на которых они когда-то обитали. Эти лаборатории установили режим для всех форм жизни, определили способ снабжения энергией и окончательные связи между группами людей на Земле. В результате общения с божествами – дэвами, то есть существами из Второго Мира с тонким, нефизическим телом, живущими в высшем астральном плане, эти лаборатории эманируют интеллект, который мы вкладываем в конкретные действия.
Посредством проекции нашей мысли мы, адепты, можем временно появиться в любой точке планеты и разговаривать с теми, кто им нужен. Это искусство сохранилось у старых душ, достигших в своей практике совершенства. Мы в состоянии также проявить себя в чужом уме и передать свое сообщение. Эту способность адептов вы уже ощутили на себе.
Во время определенных ритуалов с использованием огня божество или великий дэва может беседовать с нами, используя дым для создания временного тела. По мере рассеяния дыма они исчезают, вам следует знать, что все, что мы, то есть люди, говорим или мыслим, отражается в эфире. В европейских языках нет аналогичного понятия. Эфир или акаша – это открытое пространство, которое нас окружает, но это не воздух, а именно эфир, то есть флюид или плазма, пронизывающая внутреннюю и внешнюю вселенную. В эзотерическом смысле это ум или сверхсознание, в котором отпечатывается все существующее, существовавшее и то, что будет существовать. Информацию из акаши могут считывать ясновидцы. Эфир – это один из грубоматериальных элементов мироздания, которых мы насчитываем пять.
– Земля, вода, огонь, воздух и..? – спросила Елена.
– И пятый элемент, я же сказал, – эфир, – уточнил Учитель. Наши адепты работают с глобальным разумом и обладают способностью управлять энергией колоссальной мощности, которая может уходить туда, где в ней испытывается наибольшая потребность.
Это был один из первых уроков, которые проходили в ашраме Великих Учителей под их непосредственным руководством.
Нередко занятия с Учителем Кут-Хуми проводились в его собственном доме. Он жил в Малом Тибете в районе Кашмира вместе со своей семьей – сестрой и племянником. Дом был большой, похожий на деревянную хижину в виде китайской пагоды, состоящую из трех отделений вместо комнат. Хижина стояла посреди джунглей, по выражению Елены «на четырех пеликаньих ногах». Это было живописное место, в горном ущелье на берегу озера. Напротив стоял точно такой же домик, но, кроме этих двух строений, во всей округе не наблюдалось никаких признаков присутствия человека.
Сам хозяин, Махатма Кут-Хуми, часто уезжал по разным делам, оставляя Елену со своими родственниками. Иногда к ним в гости наведывался Учитель Мория, который, как оказалось, не имел постоянного жилища, так как находился в вечных передвижениях, устремляясь туда, где в данную минуту был всего нужнее. Обстановка дома была по-восточному проста – шкуры, подушки, набитые хвостами яков, металлические блюда разных размеров для соли, фруктов и чая – вот, пожалуй, и все.
Когда в доме появлялся Учитель Мория, он обычно располагался на лежанке, опираясь спиной на подушку, разжигал кальян и, под вечное «буль-буль-буль» неугасимой трубки кальяна, давал уроки своей Упасике.
Местонахождение дома Махатмы Кут-Хуми было не случайно. Через полмили от него располагался естественный подземный ход, представлявший собой старое русло реки Инд. Ход вел в сторону Гималаев. По нему петляла тропинка. Она была настолько узка, что идти по ней можно было только одному. Любой неверный шаг мог стоить жизни случайному путнику. Подземный проход выходил на открытую равнину, где возвышалось массивное здание, которое служило главным центром, где проходили заключительные таинства для тех, кто заслуживал посвящения в мистерии. Посвящение проходило в Большом зале, у трона ГЛАВЫ, полного величия и покоя, что повергало всех, кто туда попадал, в благоговейный трепет. Это был скрытый от людского взгляда храм, куда приглашались только избранные. Побывала там и Елена. Однако пока до неведомой и желанной Шамбалы она так и не добралась.
Большую часть времени, проведенного в ашраме Учителя Кут-Хуми, у Елены занимало изучение двух языков. Первый – сензар, язык священнослужителей Древней Индии, которым пользовались только посвященные и который она считала «тайной речью» адептов по всему миру. Вторым языком был английский. Казалось странным, что Елена забралась так далеко для занятий английским языком, но это было не случайно. Чтобы донести до мира теософские взгляды, она должна была суметь передать тонкости эзотерической философии и метафизики на языке Запада, плохо приспособленном для выражения подобных идей на других языках мира.
Елена вспоминала: «Однажды я сидела в углу на коврике, а Он (Учитель Кут-Хуми) расхаживал по комнате в своем костюме для верховой езды… В ответ на его вопрос о моей умершей тетушке я ответила: "I remind can’t" ("Я припомнить не могу" – англ.).Он улыбнулся и сказал: «Ты говоришь на очень смешном английском». Тогда я почувствовала себя пристыженной, свое тщеславие – уязвленным и начала думать о том, что… теперь я нахожусь здесь и не говорю ни на каком языке, кроме английского. Может быть, я научусь с Ним разговаривать более хорошо».
С тех пор изо дня в день Елена занималась переводами древних текстов на английский язык. Учитель Кут-Хуми, прекрасно владевший обоими языками, поправлял ее. Со всеми остальными обитателями дома она тоже говорила по-английски, хотя считала, что знает язык очень плохо. Однако ее понимали. Для Учителя же не имело никакого значения, как она говорит, поскольку он общался с ней не посредством языка, а каким-то телепатическим способом, ловя и понимая каждую мысль, которая рождалась в ее голове на любом языке.
Однажды Елена передала Учителю Кут-Хуми несколько фраз, переведенных ею на английский с языка сензар. Он поправил перевод и заметил: «Теперь ваш английский язык становится лучше. Попытайтесь взять из моей головы то немногое, что я об этом знаю». Он положил свою руку ей на лоб, в области третьего глаза, и с силой нажал на него пальцами.
Елена почувствовала легкое жжение и неприятное состояние, похожее на застрявший в горле ком, который она с трудом проглотила. Как только ком, точно сгусток горячей энергии, вошел в нее между бровей, ее голову охватило легким теплым огнем, а затем это тепло негой разлилось по всему ее телу. В течение двух месяцев Учитель Кут-Хуми ежедневно повторял свой эксперимент с горячим комочком проникающей энергии, «закладывая» в Елену свои знания.
