К концу своего понтификата Иоанн Павел II был убежденным противником войны в Ираке. В своем выступлении «Состояние мира» в 2003 году папа предельно ясно обозначил свою точку зрения, провозгласив лозунг: «Нет войне!» «Война не всегда неизбежна, но она всегда является поражением для человечества». Впоследствии цитировались такие высказывания папы, как: «Войны в целом не решают тех проблем, из-за которых они ведутся, а потому они в конечном счете оказываются бессмысленными». Однако тогда он быстро терял силы. В 1991 году появились первые признаки болезни Паркинсона, хотя Ватикан, что характерно, пытался сохранить это в секрете на протяжении двенадцати лет, признав страшный диагноз лишь в 2003 году. К тому времени речь папы в значительной степени стала неразборчивой, а он сам был прикован к инвалидному креслу. Иоанн Павел II умер вечером в субботу, 2 апреля 2005 года, не дожив сорока шести дней до своего восьмидесятипятилетия. На заупокойной мессе, которую служили в память о нем шесть дней спустя, присутствовало свыше 4 миллионов человек — почти наверняка самое значительное в истории христианства единовременное паломничество.
Церемонией погребения папы Иоанна Павла II руководил кардинал Йозеф Ратцингер, в то время префект Конгрегации доктрины веры, прежде известной как Священная канцелярия, а еще ранее — как Священная инквизиция[374]. Его главной обязанностью было следить за тем, чтобы вероучение в различных католических учреждениях всецело соответствовало тем богословским доктринам, которые утвердил Рим. Несмотря на свою репутацию «ротвейлера Господа», на деле Ратцингер отличался мягкостью и скромностью; все считали его фаворитом на выборах. И хотя фавориты на конклавах часто оставались ни с чем, никто не удивился, когда после пятого голосования он действительно оказался избран — седьмой папа-немец, но первый с XI столетия.
Для высокообразованного теолога, каковым он, безусловно, является, Бенедикт XVI[375] оказался — на тот момент, когда писались эти строки, — не столь ловким, как можно было ожидать. Немногим менее чем за пару лет он умудрился оскорбить три мощных религиозных объединения: сначала мусульман, затем иудеев и, наконец, протестантов. Первый «неверный шаг» был сделан во время лекции, с которой папа выступил менее чем через 18 месяцев после своего избрания в Регенсбургском университете 12 сентября 2006 года. «Покажите мне, — сказал он, — что нового принес Мухаммед, и вы найдете лишь нечто злое и бесчеловечное, такое, как его приказ распространять мечом веру, которую он проповедовал».
Впоследствии выяснилось, что папа вовсе этого не утверждал, а всего лишь процитировал слова, якобы произнесенные византийским императором Мануилом II Палеологом в 1391 году; к сожалению, он не пояснил этого вовремя. В результате по всему мусульманскому миру прокатилась волна протестов, а на Западном берегу реки Иордан были сожжены два христианских храма. Позднее папа принес церемонные извинения, которые он повторил во время приема, специально организованного для 22 мусульманских дипломатов высокого ранга в Кастель-Гандольфо. Через два месяца он совершил официальный визит в Турцию. Возле стамбульского аэропорта были организованы демонстрации протеста, и для охраны папы пришлось принять особые меры безопасности; однако он помолился в Голубой мечети, и визит был сочтен вполне удачным.
Также без сколь-либо серьезной необходимости папа задел протестантов. Папская декларация, опубликованная 11 июля 2007 года, гласила: «Тем не менее трудно понять, как название «церковь» вообще может быть применено по отношению к [протестантским общинам], если учесть, что они не принимают теологическое определение церкви в католическом смысле и лишены тех элементов, которые считаются неотъемлемыми для католической церкви». На этот раз последовал шквал протестов. Президент Итальянской федерации евангелических церквей охарактеризовал декларацию как «огромный шаг назад», тогда как его французский коллега сделал зловещее предупреждение о каких-то «внешних отзвуках», хотя никто не был вполне уверен в том, что он имел в виду
Незадолго до этого папа Бенедикт XVI обратил свое внимание на евреев, многие из которых уже испытывали чувство негодования в связи с очевидным намерением церкви канонизировать папу Пия XII. Хотя сам Бенедикт не дал никаких оснований для обвинений его в антисемитизме, его решение 7 июля 2007 года вновь разрешить Тридентскую мессу — которая включает молитвенное обращение к Богу, чтобы он «поднял пелену», дабы иудеи «могли быть исторгнуты из их тьмы» — было плохо воспринято в еврейских кругах. Еще менее популярным стало последующее снятие отлучения от церкви четырех епископов-раскольников из созданного архиепископом Лефевром «Общества святого Пия X», среди которых был епископ Ричард Уильямсон, известный своим упорным отрицанием холокоста[376].
Это были подготовленные акции, которых было можно и нужно избежать. Однако гораздо более страшный скандал, в который в скором времени оказался вовлечен папа Бенедикт XVI, возник не по его вине. Этот скандал вначале разразился в Ирландии, сопровождаясь чудовищными разоблачениями многочисленных эпизодов совращения малолетних и частых случаев беспричинного физического насилия в католических школах и сиротских приютах. Едва ли не столь же предосудительными выглядели инстинктивные попытки замять дело: церковь предпочитала перевести провинившегося священника в другой приход, нежели немедленным лишением сана вызвать постыдную огласку. Папа мог бы заслужить репутацию человека, способного на быстрые и решительные действия, если бы он тут же сместил ирландского примаса, кардинала Шона Брэди, как только выяснилось, что тот в 1970-е годы был замешан в сокрытии подобных инцидентов; однако в то время, когда пишутся эти строки, Брэди по-прежнему остается на своем посту. Между тем скандал, связанный со священниками-педофилами, охватил всю Европу и США. Тогда в марте 2010 года папа написал послание, адресованное католикам Ирландии, в котором он извинялся за «греховные и преступные» дела, которые происходили на протяжении нескольких десятилетий. В этой связи опять-таки нельзя не удивиться тому, что папа адресовал свои извинения только ирландцам; в результате у католиков в Австрии, Нидерландах, Швейцарии, Италии и, наконец, в Германии с неизбежностью возникает ощущение, что случившееся в их странах заботит его меньше. Реагирование папы Бенедикта XVI является малоэффективным и запоздалым; в итоге скандалу не видно ни конца ни края.
Вот уже более полувека прошло с тех пор, как прогрессивные католики являются свидетелями того, как их церковь пытается «вписаться» в современную жизнь. Всякий раз с приходом нового понтифика в них воскресают надежды на то, что появится хоть какой-то прогресс в решении самых злободневных проблем: речь идет об отношении к гомосексуализму, противозачаточным средствам, посвящению в духовный сан женщин. И всякий раз их ожидало разочарование. Более того, порой церковь пытается идти вспять: не далее как 15 июля 2010 года она квалифицировала посвящение женщины в сан как «тяжкое преступление», сделав его одним из наиболее серьезных нарушений канонического права и фактически приравняв его к совращению малолетних[377].
Итак, хотя визит Бенедикта XVI в Великобританию в сентябре 2010 года, вопреки ожиданиям многих, оказался исключительно успешным, нынешний понтификат производит откровенно неважное впечатление. На англиканскую иерархию было оказано мощное давление с тем, чтобы она не выражала негодования в связи с недавним предложением папы принять в ряды католического священства тех женатых членов протестантского духовенства, которые покинули собственную церковь в знак протеста против возведения женщин в сан епископа. Однако понтификат еще не завершен, а потому пока мы не можем делать окончательных выводов. Все, что сейчас можно сказать, это то, что папа Бенедикт XVI будет лучше многих своих предшественников и хуже других; и что по прошествии почти двух тысячелетий и несмотря на ту атмосферу агностицизма, которая преобладает сегодня в большинстве стран мира, римско-католическая церковь с ее двумя миллиардами членов[378], составляющими практически половину всех христиан и около 1/6 всего населения планеты, несмотря ни на что, находится на таком подъеме, на каком она не была никогда прежде. Если бы святой Петр мог ее видеть сегодня, он мог бы с полным основанием ею гордиться.
