– Значит, тебе показалось, что вы с Пейтон «поладили», – повторил его слова Тайлер.

– И возможно, даже более того.

– Это было бы шоком, – смаковал новость Тайлер. – У тебя имеются какие-то аргументы в пользу подобного заявления?

Держа свой бокал за ножку, Джей Ди покрутил его, заставляя виски образовать воронку и наблюдая, как жидкость плещется о хрусталь.

– Не уверен. Вроде в ее взгляде промелькнуло что-то этакое.

– Ну, знаешь, такое утверждение едва ли можно счесть достаточным доказательством.

Джей Ди с довольным видом сложил руки за головой. Колкости Тайлера его сегодня не задевали.

– А… мой фиглярствующий друг, полагаю, ты не потребовал бы доказательств, если бы сам там присутствовал.

Тайлер внимательно посмотрел на Джей Ди.

– Ты сегодня в противоестественно прекрасном настроении для человека, проведшего день с твоим отцом. В этой истории с Пейтон есть еще что-нибудь, о чем ты умолчал?

Джей Ди решительно мотнул головой:

– Нет.

– Тогда я хочу убедиться, что понял твои показания правильно: все базируется на сомнительном неопределенного характера взгляде, который имел место в течение пары минут в отеле «Парк Хайатт», где вы двое каким-то чудесным образом умудрились случайно встретиться и обменяться парой вежливых фраз?

– Пожалуй, там было нечто большее, чем ты изложил, – возразил Джей Ди.

– Так давай рассказывай. Потому что пока все выглядит довольно туманно. И что там дальше?

Джей Ди усмехнулся.

– А это самое интересное – не знаю, что дальше.

– Ну, как ни прискорбно это говорить, как бы там ни было, веселье близится к концу. Поскольку у вас с Пейтон есть всего лишь, постой-ка… – Тайлер сверился с датой на часах, – меньше двух недель до того момента, как Правление сделает одного из вас партнером, а другого пошлет… ну, ты знаешь.

– Спасибо за напоминание, – нахмурился Джей Ди. Будто он нуждался в лишнем напоминании. Будто сам не помнил об этом. Будто это не было единственным, о чем он думал с того самого момента, как покинул апартаменты Пейтон той ночью.

Обстоятельства складывались наихудшим образом из всех возможных. Пейтон оказалась единственной, кто стоял на пути Джей Ди к партнерству в фирме. Ему необходимо сокрушить ее. Но это желание мигом испарилось, едва он выяснил, как она помогла ему со взятием показаний.

Жаль, что у них осталось так мало времени.

Тайлер прав – они с Пейтон на предельных скоростях мчатся к завершению их восьмилетней гонки, и нет ничего, что Джей Ди мог бы сделать, чтобы изменить это обстоятельство. А значит, если найдется что-то, способное помочь переменить ситуацию, ему придется ловить момент.

Весь вопрос заключался лишь в том, а существует ли это «что-то»?

Несколько недель назад Джей Ди просто не поверил бы, что у него могут возникнуть такие мысли. Но все переменилось. И не для него одного, а и для Пейтон тоже. Если только он действительно понял ее правильно.

Опять же, если он хочет что-нибудь предпринять, сейчас самое время.

Возможно, в первый раз в своей взрослой жизни Джей Ди не знал, как ему поступить. Он прочистил горло.

– Мне нужен твой совет, Тайлер.

Друг не казался особенно удивленным таким вступлением.

– Выкладывай. Но сначала – не стоит ли нам?.. – Тайлер вытащил черный кожаный портсигар из внутреннего кармана вельветового пиджака и предложил Джей Ди на выбор сигару «Падрон Миллениум 1964». Это была одна из традиций их Дня отца, восходящая к тем временам, когда в далеком детстве они обнаружили в запертом шкафу в рабочем кабинете коллекцию сигар высшего сорта, принадлежавшую отцу Джей Ди. Как раз по «Падрон» они и выкурили в тот раз на веранде, гордясь своей смелостью и не догадываясь, что вскоре им будет отчаянно плохо на протяжении целых суток из-за глубоко вдыхаемого по незнанию дыма.

Джей Ди взял облюбованную сигару. Тайлер вытащил спичечный коробок, зажег свою сигару, затем протянул спички другу. Джей Ди закурил и вновь откинулся в кресле, выпуская облачками и смакуя – не вдыхая – дым.

Несколько мгновений они сидели в тишине, затем Тайлер взглянул на приятеля.

– Ну что ж, давай я за тебя начну, если хочешь.

– Валяй, отличная мысль – во всех смыслах, – жестом поощрил Джей Ди.

Тайлер пальцами растрепал волосы, приведя шевелюру в совершенный беспорядок, свободно развалился в кресле и приподнял бровь в высокомерной ухмылке.

– Итак, Тайлер, я тут подумал кое о чем…

Джей Ди протестующе выставил вперед ладонь:

– Постой-ка. Предполагается, что ты говоришь от моего имени?

– Не перебивай меня. Это выводит из образа. – Тайлер вернулся к своему перевоплощению. В этот раз вместо лукаво приподнятой брови и хмыканья он вынул изо рта сигару, сложил руки крест-накрест на груди и мелодраматично вздохнул. – Тайлер, разве моя жизнь не прекрасна? Я вожу правильную машину, ношу правильную одежду, я фантастически хорош, если говорить начистоту, в любом виде спорта, каким бы ни занимался, и ко всему прочему, давай будем честными… – он хвастливо подмигнул, – женщины меня обожают.

Джей Ди это представление не позабавило.

– Твоя жизнь едва ли менее прекра…

– Но, Тайлер, – продолжил приятель, перекрывая голос Джей Ди, – в какой-то момент я начал подозревать, что в своей идеальной жизни что-то упускаю, кажется, существует нечто неиспробованное, в чем я чертовски нуждаюсь, возможно, некая женщина, которая, скажем… интригует меня.

Здесь Тайлер прервался и выжидающе взглянул на Джей Ди.

– О, здесь вступаю я? – саркастически спросил тот. – И за кого ты предлагаешь мне высказаться: за тебя или за себя?

– Если хочешь, могу продолжить.

– Спасибо, дальше я сам, – возразил Джей Ди. – Ты еще хуже, чем она, – тихо проворчал он.

– Признай, тебе это нравится, – парировал Тайлер. – Ты подсознательно чувствуешь свою вину из-за незаслуженного привилегированного воспитания, поэтому намеренно стремишься к обществу людей, которые отвергают тебя, – такая вот своеобразная форма самобичевания.

Джей Ди засмеялся.

– А я не знал, что ты по-прежнему записываешь шоу доктора Фила[19].

– Ха. Попробуем использовать рецепт из 101-го выпуска. Ты пытаешься силой своего интеллекта сбалансировать удары по своему суперэго.

Джей Ди округлил глаза.

– Раз речь зашла о суперэго, может, вернемся к обсуждению Пейтон…

– Подожди. Итак, тебе хочется, чтобы твой интеллект во всех отношениях возобладал над твоим уязвленным самолюбием.

Джей Ди остановился. Не то чтобы он изложил бы ситуацию таким же образом, но был близок к тому, чтобы подумать…

– Так помоги мне, – попросил он Тайлера. – Дай совет. По-твоему, будет совершенным безумием, если я…

– Не может быть!

Этот возглас, эхом прокатившийся по бару, раздался откуда-то из-за спины Тайлера. Опознав голос как принадлежащий их другу Трею, Джей Ди взглянул поверх голов и увидел, что тот воодушевленно пожимает руку какому-то парню, стоящему к ним спиной. Затем Трей махнул в их сторону. Его собеседник обернулся.

Удивленный встречей с человеком, которого не видел со времен окончания школы права, Джей Ди встал и усмехнулся, когда тот подошел ближе.

– Чейз Беллами, – сказал Джей Ди, протягивая руку для приветствия. – Что ты здесь делаешь?

Чейз хлопнул его по плечу.

– Джей Ди Джеймисон. Рад тебя видеть. – Он поясняюще указал на их однокурсника: – Как-то на выходе из суда я встретил Трея. Он рассказал мне об этом местечке и рекомендовал заглянуть сюда сегодня. – Чейз оглядел Джей Ди. – Мы не виделись со дня выпуска. Помнится, ты пожелал мне удачи и выдал что-то саркастичное о спасении мира.

Джей Ди усмехнулся. Выдал что-то саркастичное? Кому, этому чудику? Пока между ними не начались постоянные стычки в Гарварде, парень ему даже нравился. Джей Ди мог охарактеризовать Чейза Беллами одним словом: безвредный. Прекраснодушный благодетель человечества с либеральным уклоном и, возможно, излишне покладисто-пассивный, но зато абсолютно безвредный. Джей Ди вспомнил бурные дебаты, в которые оказались вовлечены они с Чейзом на занятиях по Конституциональному праву по вопросу второй поправки – насчет службы в армии. Тогда Чейз сдался чересчур легко.