Но через секунду я забыла о нестандартном докторе, потому что ожил мой мобильный. Звонил Раймонд.

— В субботу в пять вечера встречаемся в китайском ресторане. Только учти, я твой кузен, постарайся ни на секунду этого не забывать!

Теплым субботним вечерком я лучше погуляла бы по побережью Юрмалы. Но делать нечего, раз уж взялась за гуж… Без десяти пять я, как часовой на посту, стояла перед входом в ресторан. Чтобы, Боже упаси, не вызвать лишних подозрений, оделась я на редкость скромно — легкий синий ситцевый сарафанчик, купленный на Центральном рынке, китайские белые босоножки без каблука. Впрочем, слишком дорогой и модной одежды у меня и не было. А облачаться в единственное нарядное серебряное платьице ради первой встречи с соперницей не хотелось. Подводить глаза принципиально не стала, лишь слегка тронула перламутровым блеском губы. В голове мелькали злорадные мысли: «Посмотри-ка, красавчик, даже без супернарядов и макияжа я получше твоей невесты буду!»

— Привет, Полька! — занятая своими размышлениями, я даже не заметила, как ко мне подошли. — Знакомься, моя невеста Лена.

Я чуть не подпрыгнула. Да, беременность мало кого красит. Но не всех же так уродует! При взгляде на щупленькую фигурку пигалицы с надутым круглым животом вспоминался удав, проглотивший громадный мяч. Близко посаженные глазки глубоко запали, а неровные черные «стрелки» безжалостно уменьшали их в размерах. Мелкое личико отнюдь не украшали коричневые пигментные пятна. Все это великолепие глупая девчонка щедро замазала тональным кремом, присыпала пудрой, но на жаре крем скатался, а штукатурка местами потрескалась и отвалилась. На голове невесты Раймонда торчала шапка мелких кудряшек, модель «взрыв на макаронной фабрике». Похоже, наша невеста сделала химическую завивку по последней моде семидесятых. Может, в провинции время остановилось? Увы, пышная шевелюра делала и без того мелкое личико совсем микроскопическим.

В моей душе шевельнулось раскаяние. И вот с этой бедняжкой я собралась соперничать?

Мы прошли в ресторан. Пока Раймонд, тщетно изображавший оживление, заказывал разные вкусности, я пыталась вести с Леной непринужденную светскую беседу. Это оказалось крайне утомительным занятием. Ко всем прочим бедам, счастливая невеста оказалась на редкость нервной особой. Она резко оборачивалась на любой шорох, вздрагивала, услышав за спиной шаги официанта. А когда в соседнем зале разбился бокал, девушка аж на полметра подскочила на стуле. Все остальное время она сидела с каменным лицом, не проронив ни словечка, даже не попробовав, по-моему, ни кусочка экзотических яств.

Разговор не клеился. Рассказав два-три анекдота, Раймонд замолчал. После этого парочка старательно изображала каменных истуканов с острова Пасхи. Убив с ними около часа, истратив весь запас занятных историй из «московской студенческой жизни», потом, ввернув с отчаяния еще пару баек про своих рижских кавалеров, я почувствовала сильную головную боль. Ну вот, доигралась — мигрень! Теперь все выходные промучаюсь. И ради чего я терплю эту пытку? В конце концов, ни Раймонду, ни тем более этой ужасной Лене я ничем не обязана. Даже спортивный азарт меня теперь не подстегивает, слишком уж непривлекательной оказалась невеста. Я уже хотела поблагодарить парочку за приятный вечер и быстренько слинять, как Лена, внезапно оживившись, попросила проводить ее в туалет.

В отделанном красным кафелем евро-сортире она резко привалилась к стене. Я бросилась было ей на помощь, но Лена, изобразив на крошечном личике гримасу, которая, вероятно, означала приветливую улыбку, начала радостно щебетать. Она так рада, что наконец-то в Риге у нее появилась подруга, а то сидит, бедная, дома одна, Раймонду-то вечно некогда. А беременность проходит трудно, всякие мрачные мысли в голову лезут… У нее и до этого жизнь была невеселая, что в провинции делать? Даже парней приличных нет.

Она болтала и болтала, не делая пауз и явно не собираясь останавливаться. Вот ведь прорвало, подумала я. То битый час сидела пень пнем, а тут ведь и не заткнешь. Может, это болезнь такая, что-то вроде недержания речи? Как попадает человек в общественный туалет, так и начинается словоизвержение! Ладно, я не психиатр, пусть Раймонд сам со своей суженой разбирается.

Я уже собралась прервать поток сознания новой подруги, но тут она сама, сделав долгожданную паузу, выдала:

— Давай завтра сходим с тобой куда-нибудь? Раймонд не будет против. Ну, хотя бы в фитнес-клуб. Рядом с моим домом как раз есть подходящий.

Ага, картина Репина «Приплыли». На седьмом месяце этой ненормальной нужен именно фитнес-клуб.

— А ты у врача спрашивала, тебе физические нагрузки не вредны?

— Что ты, совсем наоборот! — встрепенулась Лена. — Врач сказала обязательно заниматься спортом. Иначе у ребеночка начнется кислородное голодание. Я ведь почти не двигаюсь. Мне Раймонд дома ничего делать не позволяет, к нам домработница ходит. Впрочем, в клубе же личный тренер есть, он объяснит, что мне можно, а чего нельзя.

Ладно, продолжу свою детективную деятельность. Впрочем, я все равно не сумела бы придумать, как отказаться. Ну, предположим, скажу, что завтра занята. Так придется через неделю идти! Не подводить же Раймонда, выложив его невесте всю правду!

И потом, в моей душе зародилось сочувствие к бедной дурочке. Думала, жар-птицу за хвост ухватила: рижанин с отдельной квартирой, к тому же молод, хорош как бог… А теперь сидит в такую жарищу дома, одна-одинехонька, ни подруг, ни родственников. Тут еще беременность с ее токсикозами. И даже посоветоваться не с кем. Вот вам и разгадка постоянных истерик! Так что сделаю доброе дело, сопровожу беременную невесту в фитнес-клуб. Авось, в следующий раз сама туда дорогу найдет.

Воскресенье выдалось особенно теплым: не тучек на небе, ни ветерка. Не поехав с подружками на море, я, ругая себя за мягкотелость, потащилась с Леной в фитнес-клуб. Первым делом подошли к тренеру.

Выяснилось, что упражнений для беременных крайне мало и, на мой взгляд, их намного удобнее выполнять дома. Но Лена с завидным энтузиазмом взялась за дело. Мне трудиться не захотелось. Я с тоской сидела на скамеечке и глядела в огромные окна, за которыми светило яркое июньское солнышко. Вдруг маленькая гантелька выпала из рук беременной. Я проследила за Лениным взглядом: в зал вошла высокая девушка, показавшаяся мне знакомой.

Я напрягла память, и перед глазами предстало цветное фото…

Дело в том, что весь месяц ко мне, как на работу, дважды в неделю приходил роскошный мужик: настоящий шкаф, причем внушительным габаритам он явно обязан не жиру, а мускулам. Когда Костя появлялся в салоне, все гадалки выбегали из своих закутков полюбоваться на него. А он, не замечая томных взглядов, прямиком чапал ко мне — на очередной сеанс приворота. Причем привораживал девицу — ну ничего особенного. Правда, рост модельный, под потолок, зато абсолютно плоская, профиля нет, один фас.

И не только фигура смахивала на гладильную доску, но, кажется, даже на лице не наблюдалось никаких выпуклостей. Мне иногда даже представлялось, что носа у нее нет и в помине.

Но Костя, конечно, считал девицу натуральной фамм фаталь[1], разбивающей мужские сердца. И регулярно привораживал, поскольку красотка время от времени интересовалась, не разлюбил ли он ее, и вслух размышляла: а не стоит ли им расстаться? Еще перед первым сеансом приворота я робко спросила: а он никогда не помышлял о таком мощном привороте, как предложение руки и сердца? На женщин действует безотказно! На что парень, даже не улыбнувшись, пробормотал, что вот о священных узах брака он как-то не задумывался. В общем, я поняла, что ради любимой он готов на все, даже деньги гадалкам платить, лишь бы не жениться.

Я исправно брала деньги, пробуя все новые и новые привороты. Как и следовало ожидать, магические средства и не собирались действовать. Девица, отчаявшись получить официальное предложение, склонялась к мысли о разрыве.