Битый час я сидела в коридоре, поджидая Сумкина. Нарядная и умело подкрашенная Дайга с удовольствием болтала со мной. Но, как ни странно, ни словом не поминала нашего соседа. Примерно в полдень он объявился в подвальчике собственной персоной. Я тут же подскочила к нему, достала из сумочки фотографию:
— Виктор Борисович, вы недавно потеряли, она у вас из кармана пиджака выпала. Я уже несколько дней хочу вам вернуть, но вот все забываю. Я с Катей дружила еще в школе, а потом как-то так вышло, что встречались все реже, в этом году я ее вообще ни разу не видела. Вдобавок телефон потеряла. Вы мне не подскажете?
Я умоляюще посмотрела на плюгавенького мужичонку. Дайга вышла из-за стойки и ласковым голоском попросила психотерапевта помочь мне в поисках утерянной Катюши. Мужичонка приосанился, как-то умудрился посмотреть на меня сверху вниз и достал из потрепанного коричневого портфельчика толстую записную книжку.
— Это моя лучшая студентка. Умница, все предметы только на «отлично сдает!» — самодовольно заявил он, будто именно его стараниями Катюша получилась такой умной. — Диктую номер.
Я записала мобильный телефон красотки, поблагодарила Сумкина и пошла в свой закуток. Краем уха я слышала, что Сумкин зазывает Дайгу в кабинет попробовать изумительный китайский чай с жасминовыми лепестками. Администраторша не заставила себя долго упрашивать.
— Полина! — громко окликнула она.
Я обернулась.
— Ты не посидишь полчасика вместо меня? Если кто придет, позови, я обслужу.
— Да ладно тебе, пей чай, — весело ответила я. — Я и сама могу записать имя клиента в твою книжицу.
На том и порешили. Дайга с Сумкиным уединились, а я стала обдумывать, как втереться в доверие к незнакомой Катюше. И ведь прекрасно отдавала себе отчет, что подвергаю жизнь незнакомой девушки реальной опасности. Конечно, я собираюсь держать покушение под контролем, но мало ли что.
Каждую мелочь не предугадать, никакое ясновидение тут не поможет. Хорошо бы заручиться согласием самой Катюши. Но, предположим, я все ей расскажу, а она откажется от жуткого эксперимента? Даже наверняка откажется. Значит, все, я теряю выход на Роланда. Не могу же я как ни в чем не бывало притащить ему фото другой девчонки: мол, мой гражданский муж передумал насчет Катюши, решил уйти к Людмиле! Значит, оставив в покое Катюшу, я обрекаю на смерть десятки ни в чем не повинных людей, которых Лена с Роландом продолжат истреблять без всяких помех.
Так что хочешь не хочешь, а придется придерживаться прежней легенды. Катю я постараюсь обезопасить. Судя по всему, Роланд обычно узнает, в какое место намеченная жертва ходит чаще всего, дает задание своей помощнице, и та не мудрствуя лукаво направляется по указанному адресу.
Выходит, надо встретиться с Катюшей, но не на улице или дома, а, к примеру, в том же солярии. Причем удостовериться, что придет она туда только один раз. И тогда сообщить о намеченном свидании Роланду. Убийца просто вынужден будет выйти на охоту именно в этот день! Тут проблем не предвидится, осталось, как говорится в старом анекдоте, уболтать принцессу.
Я задумчиво повертела в руках фото, которое так и не забрал психотерапевт. Потом решительно набрала номер Катиного мобильного.
— Катя? С вами говорит гражданская жена Виктора Борисовича Сумкина. Нам надо срочно встретиться!
— Зачем? — удивленно протянул мелодичный девичий голосок.
— Ну… я должна с вами поговорить о Вите! Понимаете, я его люблю, и я от него беременна! — я не ожидала, что упоминание о Витюше не произведет на собеседницу никакого впечатления. Неужели ошиблась в расчетах?
— Но у нас с Виктором Борисовичем давно все кончено. То есть… ничего и не было, — равнодушно пропел голос.
— Катя, вы меня обманываете! Я нашла у него в кармане вашу фотографию. Я знаю, он хочет к вам уйти! Если вы со мной не встретитесь, я наложу на себя руки! — мое состояние действительно приближалось к истерическому. Дойти почти до самого конца, готовиться триумфально завершить следствие, и тут такой облом!
— Ну ладно, давайте встретимся, — вздохнула Катюша. — Вы хотите прямо сейчас? Я могу к вам подъехать.
— Нет, нет, не сейчас! — я лихорадочно подыскивала слова. — Я вам позвоню вечером, могу и сама к вам подъехать. Только умоляю — Витеньке не слова! Обещаете?
Похоже, Катюша готова была пообещать свихнутой бабе все что угодно, лишь бы та успокоилась. Мы договорились созвониться вечером. Кое-как отсидев рабочие часы, я пулей понеслась к двухэтажному домику.
Медитация на этот раз меня не раздражала. Наоборот, я честно попыталась расслабиться, представить березки, бабочек и прочие безобидные предметы. Дело в том, что я просто-напросто боялась. Причем не того, что в ближайшем времени мне придется напрямую схватиться с убийцами, и не того, что Катюшу каким-то чудом успеют отравить раньше, чем я вмешаюсь. Нет, я вся тряслась от напряжения, представляя скорый разговор с Роландом. Чем был вызван этот страх, я сама понять не могла.
Ура, занятие закончилось. Тетки потянулась к магу с вопросами. На сей раз маэстро отвечал недолго. Затем поднялся со стула, кивнул мне и вышел из зала. Как и в прошлый раз, я понеслась следом.
В коридоре маг обернулся:
— Ты узнала про соперницу?
— Я знаю только номер телефона. Но я договорилась с ней о встрече, только скажите, где и когда!
Маг усмехнулся, и мы опять пошли в темный кабинет, где беседовали в прошлый раз.
Роланд впился черными глазами в мое лицо и мягко попросил:
— Расскажи мне все.
Я почувствовала сильнейшее желание немедленно выложить ему историю целиком — про Лену, Раймонда, мои подозрения… Но внутренний холод становился все сильнее, и слова застряли в горле. Слабеющей рукой я опять ущипнула себя за ногу. Дрожь прекратилась, и я просто пересказала Роланду телефонный разговор с Катей. Прибавив, что про беременность соврала.
— Понятно, — маг перестал гипнотизировать меня остановившимся взглядом. — Ну что же, давай хотя бы познакомимся. Меня ты знаешь. А вот я тебя — нет.
С легким прищуром Роланд улыбнулся мне, затем подмигнул. Теперь он походил не на злого волшебника, а на обычного парня, решившего закадрить красивую девчонку. Я перевела дыхание. Представилась, по просьбе мага написала на бумаге номера мобильного и домашнего телефонов.
— Ну что же, а теперь приступим непосредственно к магическому обряду. Вот тебе бумага и чернила. Да, чернила красные, но это не кровь! — он опять улыбнулся. — Пиши: «Ты отняла моего любимого. Готовься к смерти». Подпишись. А теперь самое важное. Для обряда мне нужно украшение, которое ты носишь на руке или на груди. Не обязательно дорогое. Можно совсем дешевую побрякушку. Но это должна быть вещь оригинальная, с особой аурой. И только такая, которой ты владеешь не меньше года. Только тогда моя магия подействует.
Я призадумалась. Дело в том, что я почему-то никогда не носила никаких украшений. Нет, не подумайте, что из-за бедности. Когда я еще училась в школе, мамочка неплохо зарабатывала и постоянно покупала мне браслетики, цепочки, клипсы из недорогого серебра, а иногда и золотые, с цветными камушками. Чтобы не огорчать маму, по одному разу я обязательно надевала побрякушки. А потом они перекочевывали в один из ящиков письменного стола или в шкатулку. И там оставались уже навсегда. Подруги, увешанные колечками и сережками, недоумевали, глядя на мои длинные пальцы — не только без колец, но даже без маникюра. Я аккуратно обрезала ногти, полагая, что этого вполне достаточно.
Правда, в салоне мне надо было носить хотя бы ожерелье, но я и тут выкрутилась из положения. Купила красивые длинные бусы из каких-то камешков с гравировкой, но нацепляла их, лишь заслышав голос любимой начальницы. Стоило той уйти из подвала, я тут же прятала великолепие в ящик стола.
При этом я очень люблю яркие платья, короткие шортики, мини-юбочки, босоножки на высоком каблуке. То есть недостатком женственности в принципе не страдаю. Чем вызвана такая нелюбовь именно к бижутерии, я и сама толком не понимаю. Наверное, надо обратиться к психоаналитику.
