— Аксор отправится с тобой. На самом деле в этом весь смысл.

— Как ты не понимаешь? Он не для собственного удовольствия путешествует, и не с научной целью, собственно говоря. Для него это… ну, вроде паломничества. Мы никуда не можем тронуться, пока он не осмотрит камни на этих островах.

— Они там лежат уже тысячи лет — миллионы лет, если он прав. Могут подождать еще чуть–чуть. Ты ему скажи — и это правда, — что есть шанс, который лучше не упускать. Скоро между планетами Патриция будут летать только военные корабли.

— Как? Почему?

— И один только Джавак Огнеметатель знает, когда опять откроют космические линии. Если Аксору придется застрять, то лучше на Дедале, чем на Имхотепе. Кажется, этот воздушный шлем причиняет ему боль.

— Кажется, да, хотя он ни разу не жаловался. Пришлось делать для него специальный образец. В Лагере Ольги он чувствовал себя нормально.

— А что ему там делать? И притом Дедал может оказаться как раз тем миром, который он ищет. Куда вероятнее, я бы сказал. На планетах размеров Имхотепа когда‑нибудь что‑нибудь такое находили? Возможно, он зря тратит усилия. Ты, мой юный друг — нет, потому что тебя просто путешествие радует. Но точно так же и даже лучше ты можешь путешествовать по Дедалу. И шлема не нужно. И много красивых молодых людей.

Диана фыркнула и откинула голову назад, насколько смогла это сделать, сидя на мачте.

— Спасибо, с этим я как‑нибудь сама разберусь. Ты знаешь там что‑нибудь, что могло бы оказаться следами Древних?

— На своем пути я видал любопытные вещи, а о других слышал. Как только мы там окажемся, я начну спрашивать многих и более целеустремленно, пока не найду вам объект–другой, а то и третий.

Она пристально глянула ему в глаза:

— Тебе зачем это нужно?

— Ну, понимаешь, торговцу, который чует, что пахнет грозой, хочется иметь информацию получше…

Она рассмеялась:

— Хватит лапши на уши. Нас никто не подслушает. Ты такой же бродячий торговец, как и я, и я это уже много лет знаю. Кто ты такой на самом деле, невежливо было спрашивать — до этой минуты.

Он присоединил к ее смеху свой едкий смешок:

— Ну, маленький друг всего мира, ты дочь своего отца! Я подозревал о твоих подозрениях. Кое–какие замечания, даже пока ты еще была мала, не совсем такие, каких можно ожидать от ребенка, когда он взбирается на колени к сыну подруги своей матери, чтобы послушать о его приключениях… Ладно, я верю, что ты будешь молчать, и признаю, что время от времени честно зарабатываю пару кредитов, используя свои органы чувств на благо того войска, где служит твой отец. Это ужасно?

— Наоборот! — ответила она с энтузиазмом. — Тебя ведь субсидировал Флот? Этой сказочке про пиратов я никогда не верила.

— Ладно, — проворчал он неохотно, — поговорим подробнее в другой раз. Сегодня важно, что дьяволов спустили с цепи. Меня на Дедале слишком хорошо знают. А безобидный старый священник и его юная спутница — какое подозрение могут вызвать их странствия с чисто религиозной целью?

Диана напряглась:

— А что мы будем делать на самом деле?

— По сути дела, отвлекать от меня внимание. У меня там есть дело, которое сейчас лучше не обсуждать. А вы будете все время на виду, не представляя ни для кого угрозы.

Она нахмурилась:

— Использовать Аксора я не стану.

— И не придется, — Таргови развел руками. — Кто сказал, что вдоль реки Высокой Дороги нет реликтов Древних? Или на дальних островах? Там уже и миллионы лет назад было хорошее место для поселения. Я тебе помогу собрать о них информацию.

Она закусила губу:

— Ты меня искушаешь. Так нечестно.

— А ты подумай, зачем я это делаю, — потребовал он.

— Зачем?

— Потому что все, что я на Дедале видел, слышал, раскопал — ведет к одному: адмирал Магнуссон задумал мятеж. Войска провозгласят его императором, и он их поведет свергать Герхарта.

Наступило молчание, и были слышны лишь море, ветер и корабль. Диана вцепилась в ограждение вороньего гнезда, безбожно швыряемого качкой, и уставилась на горизонт. Наконец она низким голосом произнесла:

— Не слишком неожиданно. В Лагере Ольги тоже про это слухи гудят. Народ в основном боится контратаки Империи. Я себе нашла кое–какие. укрытия. Только это глупость, наверное. Кому надо будет наносить удар по Имхотепу? Просто дождемся, чем все кончится.

— Бунт и гражданская война, а тебе все равно?

Диана пожала плечами:

— А почему нет? Такое будет не первый раз. Судя по тому что я слышала, адмирал Магнуссон будет отличным императором. Он силен, умен и с мерсейцами сумеет разобраться лучше.

— Что заставляет тебя так думать? — медленно спросил Таргови.

— Ну а как же? Он на этой границе уже годами с ними имеет дело, так? И когда произошел взрыв, то не по его вине. Он их встретил и задал им трепку. Силу они уважают. Слыхала я, как его обвиняли, что он не воспользовался победой и не разнес весь их флот, но я думаю, он был прав. Этого ройдхун не мог бы простить. Разве не ты меня учил, что всегда надо оставить врагу путь отступления, если ты не собираешься его убить? А так у нас снова мир и дипломаты работают над договором.

— Ты еще молода. А я уже потерял веру в то, что реки могут вдруг потечь вверх, чайник, поставленный на лед, закипит, а правительства проявят мудрость и добрую волю. Скажи мне, что ты знаешь про адмирала Магнуссона?

— Ну, то же, что и все.

— А что именно? Произнеси это для меня. Я‑то всего лишь ксенософонт.

— Не надо так язвить! — вспыхнула Диана, но/успокоившись, сказала:

— Ладно, раз ты настаиваешь. Он родился на Кракене… м–м… сорок с чем‑то терранских лет назад. Планета эта для людей суровая. Они вырастают закаленными — или погибают. Независимая порода: их космонавты ведут торговлю и внутри Империи, и вне, рядом с Бетельгейзе и с самой Мерсейей. Но рекрутов оттуда к нам приходит больше, чем могла бы быть их доля. Магнуссон смолоду вступил в Космическую пехоту. Отличился в нескольких тяжелых ситуациях. Во время заварушки с Мерсейей у Сиракса принял командование подбитым кораблем после гибели офицеров и вывел его из боя. Тогда его начальство перевело его во Флот и послало в Фаундри — офицерскую школу в секторе Альдебарана. У нее репутация будь здоров.

— Что он делал во время последнего кризиса престолонаследия?

— Которого? Тройной схватки за трон, которую выиграл Ханс Моллитор? Сейчас… он тогда… ага, он тогда должен еще был быть в академии. Но я читала статьи, как он отлично действовал при подавлении пары следующих мятежей и на переговорах с мерсейцами, так что нельзя сказать, что он был не лоялен. Он вообще редко бывал на Терре и никогда не лез в политику, как говорят, но по службе продвигался быстро.

— И что он женился на наследнице с Ньянзы, ему тоже не повредило.

— Да брось ты! Чтобы продвигаться по службе, гражданской или военной, деньги нужны. Это даже я знаю. И это не значит, что он ее не любил.

— Это официальная биография. А что ты знаешь о нем как о личности?

— Ну, только такое, как обычно в новостях показывают… Нет, я еще говорила с ребятами, которые у него служили. И мне нравится, что они говорят. Он мужик без юмора и суровый, но всегда справедлив. Самого последнего рядового выслушает, если это по делу надо. Обычно немногословен, но если разговорится… — Диана поежилась. — Слыхала его речь — в прошлом году, конечно, когда он нас спас от мерсейцев. У меня еще и сейчас мурашки по коже, как вспомню.

— То есть герой, — сказал Таргови как бы про себя.

Взгляд Дианы стал жестче:

— А почему бы и нет?

— На этом этапе мне лучше помолчать, — задумчиво ответил Таргови. — Может быть, я в своих опасениях ошибся. Только ты спроси себя, какие элементы — допустим, преступные — могут сговориться, чтобы воспользоваться хаосом. Спроси себя, какой вред могу принести я кому‑нибудь вообще, пытаясь докопаться до правды, какой бы она ни оказалась.

— Хм–м-м… — она смотрела вдаль. — Аксора уговорить — потому что дурачить я его не буду, Таргови, хотя могу как‑то оттенить факты — м–м-м… Ладно, если я скажу, что Дедал для его поисков лучше, и нам бы неплохо было добраться туда, пока еще можно, а ты нас берешь с собой, потому что сам слегка заинтересовался — это может сработать. Понимаешь, он искренне верит в существование Добра.