НАРУШИТЕЛИ БУДУТ ПРЕСЛЕДОВАТЬСЯ ПО ЗАКОНУ
Всем комитетам партии: ревизионизм и отступничество были замечены в следующих департаментах…
– Ну да конечно, но я вот о чем, пусть даже у него генотип чистый-пречистый, чувак, сознающий свой долг перед обществом, просто не заводит в наше время пятерых детей! И плевать, что с почтой он получает «Бюллетень Населимита» – это ведь может быть прикрытием, так? Нет, по-моему, он из гадов-правокатоликов. И я хочу, чтобы его отсюда вышвырнули вон!
ЗЛАЯ СОБАКА
«То, что по праву, по закону и исторически принадлежит нам, стонет под пятой иноземного тирана!»
ТЕРРИТОРИЯ ОХРАНЯЕТСЯ «СПАСИ И СОХРАНИ ИНК.»
«Сами мы обрели свободу, но этого мало. Мы не будем поистине свободными, пока каждый ныне живущий не сможет честно и открыто сказать о себе того же».
ПРОХОДА НЕТ
«Сами мы обрели свободу, но этого мало. В наших собственных рядах встречаются те, кто превозносит преимущества чуждого образа жизни, который, как мы знаем, омерзителен и неправеден!»
НИГГЕРЫ ЗАСЛОНЯЮТ ОТ ВАС СОЛНЦЕ
– Красные сволочи…
Царствие мое не от…
ПОЛНОПРАВНЫЕ ГРАЖДАНЕ – ПРАВАЯ ПОЛОСА, НЕНАТУРАЛИЗИРОВАННЫЕ ИНОСТРАНЦЫ – ЛЕВАЯ ПОЛОСА
«Гиены капитализма…»
Англия пребудет!
BLANKES NIEBLANKES[18]
«В Кале гастарбайтеры начинают…»
Vive la France![19]
ФЛАМАНДСКИЕ ВАЛЛОНЦЫ
– Чертовы китаезы…
ЙОРУБА ИБО
Deutschland über Alles[20]
– Проклятые соседи…
Nkosi Sikelele Afrika[21]
ВАШЕ МОЁ
– Все они безумны, кроме нас с тобой и твоего маленького пи…
МОЁ!
МОЁ!!
МОЁ!!!
(ПАТРИОТИЗМ. Один известный английский писатель как-то сказал, что если ему придется выбирать между предательством своей страны и предательством друга, он надеется, что у него хватит порядочности предать свою страну.
Аминь, братья и сестры! Аминь!
«Словарь гиперпреступности» Чада С. Маллигана)
Прослеживая крупным планом (6)
На чьей я стороне?
В Нью-Йорке Элиу Мастерс предпочитал останавливаться не в отеле и даже не в доме одного из своих многочисленных друзей, хотя знал, что многих его постоянные отказы обижали. Вместо этого он снимал комнату в общежитии Организации Объединенных Наций, и если (как в этот его приезд) оно настолько переполнено, что найти для него смогли только убогий закуток не больше шкафа, где кровать поднималась и складывалась к стене, чтобы жилец мог добраться до раковины под ней, сойдет и это.
Он страшился полюбить собственную страну, как сделал это его друг Задкиил Обоми, и боялся, что однажды его с трудом выпестованное, сознательно принятое решение служить человечеству рухнет под гнетом мыслей о горестной участи его братьев-американцев. Сегодня он опасно близко подошел к этой черте. Вид моложавого вице-президента в «Дженерал Текникс» бесконечно его опечалил…
Он еще не предал огласке причину, по которой обратился в «Дженерал Текникс», но не сомневался, что корпорация представит данные на рассмотрение Салманасару и получит вывод, весьма близкий к истине. Слишком многое в его жизни было достоянием гласности: например, его собственное прошение о переводе в Бенинию, когда при нормальном ходе событий ему логичнее всего было бы стать следующим послом в Дели, а после пожать плоды своих трудов и получить настоящую синекуру – в Париже, может быть, или даже в Москве. Какую шумиху тогда подняли из-за его назначения в Бенинию, особенно «Дети Х»…
Он сидел на единственном в комнате стуле, невидящим взором глядя на плоский экран настенного телевизора, на который чудо голографической передачи сигнала проецировало изображение, казавшееся плотным и вещественным, но менявшее перспективу, если зритель перемещался от одного края экрана к другому. На экране недавно шел выпуск СКАНАЛИЗАТОРА, и кадры боев в Тихом океане, актов вандализма, уличных беспорядков, погромов правокатоликов и нападений мокеров повергли его даже не в депрессию, а почти в ступор.
В одной безвольной руке он держал книгу, которую порекомендовал ему друг и которая вышла через несколько месяцев после его отъезда в Бенинию. Имя автора он, разумеется, уже слышал, знатоки считали его одним из десятка по-настоящему великих vulgarisateurs[22] социологии в духе Вэнса Паккарда и Дэвида Рисмена[23].
Но автор объявил эту книгу своей лебединой песней и, верный своему обещанию (по словам друга Элиу, одолжившего ему этот том), исчез вскоре после ее публикации. Ходили слухи, будто он покончил с собой. И действительно, его пронизанные отчаянием саркастические сентенции более всего напомнили Элиу «Разум на краю своей натянутой узды» Уэллса, эту мрачную эпитафию чаяниям человечества, и заставляли предположить, что слухи, возможно, не лгут.
Шевельнувшись, Элиу поглядел на книгу новыми глазами. На обложке была изображена пороховая бочка, к которой тянулась по полу брызжущая искрами огненная дорожка. Без сомнения, картинку выбрал издатель, а не сам Чад Маллиган – он-то сознавал, что живет в двадцать первом веке, и, если бы его известили вовремя, подобного архаизма не допустил бы.
«Факт, Маллиган, в том…» – сразу хотелось заспорить.
Элиу медленно кивнул. Надо признать, он проникся уважением к автору, как уважал бы врача, который отказывается морочить пациента ложными утешениями. Маллиган, возможно, понял бы мотивы, способные привести яркую звезду дипкорпуса США не в сверкающие современные кварталы Москвы, а в заросшие грязью трущобы Порт-Мея. Сам будучи европеоидом, он возможно даже понял бы выбор, вставший перед таким человеком: или отказаться от себя ради вопиющих насущных потребностей своего народа, который в этом бравом новом веке по-прежнему в западне и поставляет львиную долю мокеров (хотя сводки новостей благоразумно не упоминают цвет их кожи), львиную долю нарков (хотя большинству из них мозголом и триптин не по карману и они травят себя сваренным на кухне ягинолом или грязными ножами соскребают маковый вар со стенок горшков), тех, кто говорит: «Мне не нужно геттоизировать мое будущее, потому что я родился в гетто!», – или непреклонно приберегать свою любовь только для друзей, а лояльность – только для всего человечества.
Цвет кожи тут ни при чем, просто человек по имени Элиу Мастерс не мог отождествить себя ни с алчными боссами в Бамако и Акре, переходящими от лести и прощупывания Бенинии к яростным нападкам друг на друга, задуманным для того, чтобы отвлечь собственные народы от межплеменных распрей, ни с советом директоров «Дженерал Текникс». Пусть Дагомалия и РЕНГ ведут свои закулисные войны, похваляются перед соперником, кто из них более промышленно развит, более могущественен, более самоотвержен и готов броситься на защиту национальной самости. Для него тот факт, что Задкиил Обоми сумел найти равновесие между четырьмя языковыми группами, причем представители двух были пришлыми, потомками беженцев от межплеменной резни на сопредельных территориях в двадцатом веке, и заставить их петь хором в обстоятельствах, которые, по всеобщим прогнозам, способны привести к гражданской войне, был огромным завоеванием всей Африки.
И возможно… всего мира.
