В1832 г. высочайшим указом образовано Кавказское линейное казачье войско, в которое вошли 5 полков терского участка линии, 5 полков азовско-моздокского участка, Сунженский и Владикавказский полки.

В период максимального развития, в 1840 — 1850-е гг., Кавказская линия проходила от устья Терека до устья Кубани. Ее левый фланг включал Терскую и Сунженскую линии, Кумыкскую и передовую Чеченскую. К ее центру относились внутренняя и передовая Кабардинские линии. Ее правый фланг включал Лабинскую и Кубанскую линии. К этому флангу примыкала Черноморская кордонная линия, тянущаяся на 180 верст до устья Кубани, — на ней стояло Черноморское казачье войско.

Период с 1816 по 1827 г. на Кавказе отмечен печатью генерала А. П. Ермолова, командовавшего здесь русскими войсками и управлявшего Грузией.

Первым делом он свел находившиеся здесь войска в отдельный Кавказский корпус — настало время планирования всех военных операций из единого центра.

Время «дружелюбия и снисходительности» закончилось. Новый командующий сделал ставку на системное подавление военной активности горских племен. Ермолов не прощал немирным горцам ни одного набега, действовал планомерно и хладнокровно, строя цепочки укреплений и прорубая просеки, создавая «инфраструктуру» наступления. Покорение горного района означало размещение там казачьих станиц, придание ему большей «прозрачности» за счет сведения лесов, «запирание» немирных аулов с помощью крепостей, постов и пикетов, переселение аулов на равнину, где им было легче заняться мирной сельскохозяйственной деятельностью.

Действия Ермолова на кавказском фронтире в XIX в. весьма напоминают московскую технологию освоения Дикого поля в XVI–XVII вв. С поправкой на ландшафт, разумеется. Так, на смену засеке приходит просека.

В 1825 г. казалось, что покорение Кавказских гор — вопрос решенный, но именно в это время у русских появляется новый и крайне опасный враг — мюридизм. Простор для мюридизма открылся в связи с ослаблением российского военного присутствия на Северном Кавказе.

Вплоть до 1831 г. Россия была занята тремя войнами — с персами, турками и польскими мятежниками. В результате оказалось потеряно ермоловское ноу-хау, с немирными горцами было решено действовать лаской и терпимостью, так же как и с финляндцами. Такая стратегия лишь поспособствовала взрывному росту мюридизма, который был религиозным выражением кавказской набеговой экономики.

Проповедь воинственного исламизма совсем неслучайно началась после больших успехов России в обеспечении порядка и безопасности на Кавказе.

Русские кордоны преградили немирным горцам путь-дорогу в Грузию, за Алазань, в Кубинское и Ширванское ханства, а также на север от Терека и Кубани. Это лишило многих жителей гор традиционного заработка, происходившего из захвата добычи и рабов.

В первой половине XIX в. климат значительной части России, в том числе Северного Кавказа, становился более засушливым, обнажались верховья рек, впадавших в Кубань и Терек. Скудная каменистая почва не давала достаточного пропитания растущему горскому населению.

Горы должны были взорваться как паровой котел, не имевший клапанов.

Не агрессивность николаевщины, а стеснение набеговой экономики стало причиной самой горячей фазы Кавказской войны.

Русским войскам противостояли уже не столько немирные горцы, сколько теократическое мюридское государство, где была введена всеобщая воинская повинность и собирались налоги. Каждые 10 дворов обязаны были выставить одного всадника — общая численность конницы составляла 60 тыс. человек. Имамат постоянно снабжался оружием извне и с помощью иностранных специалистов смог наладить выпуск своего стрелкового оружия, пороха, даже пушек и снарядов. Внешние силы как могли нагнетали жар. Английские спецслужбы с 1830-х гг. делали все, чтобы обескровить Россию на Кавказе.

Набеговый характер горской экономики при переходе к имамату не изменился. Если точнее, государство мюридов «покупало» немирных горцев, предоставляя им возможность продолжать набеги. Этот негласный акт «купли-продажи», в совокупности с разжиганием религиозного фанатизма, позволял имамату быть грубо организованной тиранией. Имам, управлявший через своих подручных-наибов и каравший за малейшее неповиновение смертью, долгое время способен был выставить намного больше вооруженных бойцов, чем Российская империя могла иметь на Кавказе.

Около 15 лет российскими властями на Кавказе не проводилось системной наступательной политики, вместо этого они проводили точечные удары по тем или иным аулам, пытаясь склонить верхушку имамата к сотрудничеству. А мюриды легко перемещались с места на место и любое соглашение воспринимали лишь как способ обмануть гяуров.

Единственным позитивным следствием этого периода явилось формирование выносливого умелого солдата Кавказских войск, который замечательно покажет себя на завершающем этапе войны.

По Кючук-Кайнарджийскому договору река Кубань стала границей между Россией и Турцией. Граница не была мирной. Черкесские воины переходили Кубань и Азовско-Моздокскую оборонительную линию, нападали на донские станицы, добираясь до Черкасска. Не были дружественными и ногаи, кочевавшие в Прикубанье. Российские власти вели себя в этом регионе достаточно пассивно, пока в середине 1770-х гг. командовать русскими войсками на Кубани не был назначен Суворов. Он с обычной своей бодростью приступил к укреплению Кавказской линии на правом фланге и в короткий срок поставил 4 крепости и 20 редутов. Новые укрепления должны были защитить донские земли от закубанских черкесов и прекратить сообщение ногаев, кочевавших к югу от Маныча, с Крымским ханством. Как это обычно бывало со строительством пограничных линий, враги сразу попытались опробовать ее на зуб.

В 1777 г. два донских полка, а также Иллирический гусарский полк, состоявший из югославян, подверглись нападению черкесов близ Темрюка. Ногаи попытались через Манычскую степь выйти к Дону, однако были отражены атаманом Иловайским. Неудача набега, как это нередко бывало у обществ, имевших набеговое хозяйство, привела к истребительной усобице. Черкесы стали громить ногайские становища на берегах Бейсуги, Есени и Ей. Ногаи разбили черкесов в нескольких крупных сражениях, особенно кровопролитной была битва близ Ейского укрепления.

В 1783 г. Крым был присоединен к России, а вместе с тем и владения крымского хана на Западном Кавказе — Тамань. Донцы под началом Иловайского нанесли новое поражение ногаям, после того как те совершили нападение на Ейск.

С этого времени началось освоение оседлым населением правого берега Кубани. На сцену выходит сформированное из запорожцев генерал-фельдмаршалом Потемкиным войско «верных казаков» числом в 12,5 тыс., которое отлично показало себя во время русско-турецкой войны 1787–1791 гг.

В начале 1792 г. войску была дана жалованная грамота императрицы на остров Фанагорию и земли между Кубанью и Азовским морем, доверена «стража пограничная от набегов народов закубанских», предоставлено право свободной торговли и продажи вина на причерноморских землях. На нужды войска стало отпускаться 20 тыс. руб. в год. [205]

Сперва черноморцы заняли Тамань, потом двинулись на восток, осенью достигли реки Ей и в следующем году окончательно заняли выделенную им землю. Край для освоения был непростым, с малярийными болотами, болотистыми речками и тучами мошкары. Однако вскоре здесь были уже 40 станиц (куреней), возделанная земля, пасеки, мельницы, в 1794 г. был основан город Екатеринодар (ныне Краснодар).

Первые три войсковых атамана были выборными, потом они назначались правительством из числа казаков, и только с 1855 г. — из армейских чинов. Низовой уровень, курени, сохранял самоуправление.

И если Сечь долгое время приманивала одиноких и не ведущих хозяйства бойцов-удальцов (лишь в XVIII в. ее обитатели стали заниматься скотоводством), то в новых условиях экс-запорожцы сразу показали себя упорными земледельцами, пахарями, строителями, короче — настоящими русскими людьми.