– ...как будто ты крепость, – вдохновенно продолжал Хесс. – Твоя голова – это башня, глаза – окна, а уши – кельи шпионов. И ты единое целое...

– Крепость? – Мерси подняла брови.

– Ну да! Ты живешь внутри себя, глядишь оттуда на мир, будто из форта.

– Угу. – В ее голосе послышалось недоверие.

– Ладно, дурацкий пример. Забудь.

Смесь кофе и адреналина подгоняла сердце Мерси.

– Я поняла, на самом деле.

– Пора бы мне заткнуться. Для человека, накачанного химией и радиацией, я слишком болтлив.

Мерси ехала по шоссе Ортега. Хесс уставился в окно, и на его лице играли блики от ламп заправочной станции. Мерси потихоньку наблюдала за ним в зеркало. Замечал ли он это?

– Расскажи мне о ла Лонде, – попросил Хесс.

– Урод и автомобильный вор. Дважды сидел за кражу, дважды – за продажу краденых деталей. Четыре года – в Онор-Фарм и Риверсайде. Выпущен под честное слово два года назад.

– Не взломщик, не угонщик?

– Вроде просто вор.

– Сексуальные преступления?

– Нет.

Хесс промолчал.

– Он очень хрупкий – отлично помещается на заднем сиденье. Блондин с голубыми глазами. Последний раз подозревался в том, что обокрал ночью завод, где работал. Его уволили, но не посадили за недостатком доказательств.

– Что производилось на заводе?

– Приборы для орошения почвы. Сейчас вроде парень занимается своим делом, что-то продает.

– Что именно?

– Неизвестно. Это вообще последний пункт его дела. У него вытатуирован узор в виде колючей проволоки на левом бицепсе, а на животе есть шрам от ножевого ранения. Вырос в северной Калифорнии, в Окленде.

Они проезжали город, и большие дома выстроились совсем рядом вдоль темного шоссе. Дорога постепенно поднималась. Машин пока было мало.

– А кто его пырнул ножом? – спросил Тим.

– Родной отец.

Мерси перевела взгляд на Хесса: тот ни капли не удивился и кивал, будто предвидел подобный ответ. Мерси хотела спросить Хесса, как тот угадывает то, о чем речь впереди, но не спросила, хотя сама не поняла почему.

Из бардачка она достала набросок, сделанный художницей со слов Камалы. Хесс повертел его в руках, включил лампу и поднес бумагу ближе к свету.

– Как живой! – заметил он.

– Только кто же он? Вот в чем вопрос.

– Почему ты так долго мне его не показывала?

– Думала, что это выглядит неубедительно и несолидно. У Камалы в голове лишь телевизионные ток-шоу да модные журналы. Ей кажется, что всех людей она уже где-то видела. Пришлось применить гипноз, чтобы вычистить из ее мозгов всю эту чепуху. С нашим парнем она столкнулась дважды: в ночь похищения Джанет Кейн и за неделю до этого, в магазине. Хесс, он гулял там, смотрел по сторонам, вычислял...

– Камалу?

– Вот-вот! Она все вспомнила.

– Полезная информация.

– К сожалению, я лишилась свидетеля в суде. Надеюсь, оно того стоило. Последние два дня я думала только о портрете. Можно ли ему верить? Не ошибается ли Камала? Не хотелось бы попасть впросак. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Отдам рисунок сегодня в отдел информации.

Хесс упорно вглядывался в листок.

– Ла Лонд не подходит – биография не та. Пейдж сказал, что наш преступник должен был засветиться на изнасилованиях.

– Ну и что?

– Версия Далтона кажется мне верной. А что ты думаешь по этому поводу?

– У нас есть два варианта, не очень-то похожих друг на друга. Дантон сказал одно. В бюро нашли ла Лонда. Пусть многое не сходится, но я предпочитаю верить фактам! А Пейдж всего лишь выдвинул версию.

– По-моему, отпечаток пальца – самый неопровержимый факт.

– Я просто высказала свое мнение.

Тишина. Мерси неслась по шоссе, вспоминая о многочисленных авариях, случившихся здесь. А также о небезызвестном лесе, где нашли сумочки жертв, а до этого – десятки трупов разных лет давности. На холмах виднелись контуры дубов, и их мощные ветви, словно руки, простирались к небу. Казалось, они мучаются в вечной агонии.

Машина одолела подъем.

– Никогда не любила это старое жутковатое шоссе.

Мерси заметила, что Хесс побледнел. Может, ей так показалось из-за тусклого утреннего света? Старый усталый коп. Мерси стало жутковато: интересно, каково это – сидеть в машине, смотреть на небо и знать, что в легком у тебя раковая опухоль? Мерси не привыкла думать о чувствах других людей, поэтому ей сложно было представить себя на месте Хесса. Он чертовски прав. И она попыталась встать на его место. Так, у нее рак, и она отправляется в Эльсинор за возможным убийцей. Не выходит. Придуманные ею ощущения вытеснялись личными. Тогда она отпустила свои мысли на свободу и расслабилась.

Мерси пришла к выводу: будь она смертельно больна, ей было бы не по силам справиться с ледяным страхом, который просыпался бы каждое утро вместе с ней.

– Тут и вправду невесело, – пробормотал Хесс, глядя на дорогу.

Солнце уже встало из-за холмов, когда Мерси и Тим приехали в городок на озере Эльсинор. Вода отливала бронзой. Мерси вручила напарнику бумагу с адресом, а Хесс взял карту местности.

– Нужно держаться юга, а затем свернуть на восток.

Рядом был вход в заброшенный автопарк. В нем стояли старые трейлеры, олицетворявшие собой разбитые мечты и поломанные судьбы населявших их людей. Мерси видела такие мрачные "дома" еще в детстве и боялась окончить свою жизнь в одном из них.

Но со временем она осознала свою силу, способность контролировать обстоятельства и неколебимую волю. Воля! Мерси сама развила ее, строя характер по кусочкам, добиваясь успеха. Уж она-то никогда не проведет свои последние годы в грязном трейлере! Однако Мерси продолжали посещать мысли о тех, кто не получил то, что хотел. Многие неудачники отнимают все у других. А Мерси, в свою очередь, отправляет их в тюрьму.

Хесс указал пальцем направо:

– Вот это здание! Тут ла Лонд живет в собственной мастерской.

Мерси взглянула на два блочных дома, стоящих друг напротив друга. Между ними пролегала забетонированная аллея. Внутри зданий находились магазинчики и мастерские. В них вели абсолютно одинаковые двери – ярко-синие, большие, способные пропускать даже небольшие фургоны.

Мерси объехала здания, припарковалась недалеко от входа и уверенно положила пистолет в кобуру.

Дверь ла Лонда была заперта. Мерси посмотрела на Хесса и громко постучала. Прошла минута. Никто не открывал. Тогда она постучала снова, еще настойчивее.

– Секундочку, – почти прошептал тонкий голос. – Уже иду. А кто там?

– Следователи Рэйборн и Хесс. Открывай, Ли.

– Хорошо.

– Ты один?

– Да... Секундочку. Замок заржавел, не поддается.

Наступило затишье. Мерси слегка занервничала. Может, он прячет наркоту? Нет, не похоже... Сбежать ему тоже некуда разве что в окно. Послышался скрежет металла, и дверь тихо приоткрылась. Мерси приготовила полицейский значок. Другой рукой взялась за ствол – на всякий случай.

И тут появился ла Лонд. Его молочно-белые ноги были босы, драные, потертые, замызганные джинсы спадали с бедер. Из-под них виднелась резинка несвежих синтетических трусов, полуобнажавших почти ввалившийся бледный живот с внушительным шрамом на нем. Тонкие руки беспомощно свисали вдоль тела. Лицо его было немного странным, но отнюдь не противным. Его обрамляли длинные светлые волосы.

Мерси решительно сунула ему под нос значок и приказала отступить назад.

– Да, леди, отхожу, – промямлил растерянный ла Лонд.

– Стоять. Развернуться, – потребовала Мерси.

Он повиновался. Мерси резко схватила его правую руку и заломила ее за спину. Ли безропотно подчинился.

Она пробежалась пальцами по его венам, ощупывая их, затем повернула руку Ли к свету.

– Не, я не колюсь, – слабо отозвался схваченный преступник.

– Но покуриваешь, да?

– Ну, да...

– Заметно. Наркотики разрушают клетки мозга, приятель!