– Что ты там делаешь?

– Я занят.

– Чем занят?

Лобот не ответил. Ландо решил сменить тему.

– Ты знаешь, что Странник опять ушел в прыжок? Не можешь что-нибудь сделать с этим?

– Нет.

– Все страшно тряслось и скрипело, когда он прыгнул. Мне это не нравится.

– Он получил тяжелые повреждения.

Ландо продолжал двигаться в направлении голоса.

– Да, я видел. Как ты там, в порядке?

– В порядке.

– Правда? У тебя голос какой-то скучный.

– Я занят.

Ландо вздохнул.

– Опять: Ну, если все в порядке, то не мог бы ты ответить на сообщения, которые посылает R2, и избавить меня от необходимости лазить по этой кишке?

– Нет необходимости. Ты уже близко.

Ландо снял с пояса бластерный резак, чтобы, в случае необходимости прорезать себе путь.

Откуда-то послышался голос Лобота:

– Тебе это не нужно.

Ландо вздрогнул.

– Ты что, видишь меня, приятель?

– Мы знаем, что ты здесь.

– Извини, Лобот, я думал, ты там один. Надеюсь, ты представишь меня своим новым знакомым.

– Обязательно, Ландо.

Еще через несколько метров коридор изгибался, образуя большую дугу, закрывавшую Ландо обзор примерно на двадцать метров. Но на протяжении этих двадцати метров с этим коридором соединялись около пятидесяти маленьких коридоров. В них было темно и невозможно разглядеть, что там находится. Тусклый свет, освещавший основной коридор, не проникал туда.

Осторожно приблизившись, Ландо направил свет своего фонаря в один из этих коридоров и увидел, что коридор закрыт чем-то вроде круглой пробки. Это напомнило Ландо спасательные капсулы в их шахтах.

Ландо осмотрел все боковые коридоры на своем пути. Все они оказались закрытыми (или заполненными?) этими эллипсоидными объектами, достаточно большими, чтобы вместить человека.

– Лобот, где ты?

В нескольких метрах впереди откуда-то раздался странный голос:

– Моло: наг: айкен: наг: моло: крон: айкен:

Голос был похож на голос Лобота, и в то же время не похож. Ландо осторожно продвинулся вперед еще на несколько метров и в свете фонаря увидел Лобота, забравшегося в объект в боковом коридоре. Когда свет фонаря попал на лицо Лобота, киборг отвернулся.

– Лобот, что происходит?

– Эйда: крон: моло: айкен:

– Скажи в чем дело, или я выдерну тебя оттуда!

– Нет!

Ландо подошел ближе, и увидел, что разъем в голове Лобота был соединен кабелем со стенкой объекта, в котором сидел Лобот.

– О звезды! Ты нашел способ говорить со Странником!

Лобот слегка улыбнулся.

– Да.

– Он – разумное существо?

– Да. Надо будет рассказать об этом 3РО. Теперь я думаю, что смогу ответить на его вопросы.

Ландо устроился поудобнее, держась рукой за переборку.

– О чем же вы с ним беседуете?

– Он не хочет передавать нам управление, но согласен поделиться информацией.

– Что он собирается делать сейчас?

– Он сильно поврежден и собирается лететь домой.

Сверкая в свете многочисленных звезд Кластера, три военных корабля Новой Республики вошли в систему ILC – 905.

Корабли вышли из гиперпространства, сохраняя строй клина. Впереди находился разведывательный корабль "Фольна" с сильными сенсорами. За ним, на расстоянии 100 километров шли параллельным курсом канонерка "Авангард" и корабль командира патруля капитана 1-го ранга Брэнда крейсер "Неукротимый".

Хотя на сенсорах все было чисто, корабли находились в полной боевой готовности. Три из пяти эскадрилий "Неукротимого", включая эскадрилью К- бомбардировщиков "FreiTek", стояли на полетных палубах, готовые взлететь.

Несмотря на все эти приготовления, на борту всех трех кораблей явственно ощущалось мучительное напряжение. Патрульная группа вела поиск на территории противника, и было бы большой неудачей наткнуться на значительные силы йевет.

Брэнд думал: "Или, еще хуже, если бы йеветы нашли нас:"

При входе в звездную систему всегда был риск быть обнаруженным противником, которого ты не видишь. В Кластере Коорнахт этот риск увеличивался во много раз.

На фоне крупной звезды можно было не обнаружить ИЗР даже с самыми лучшими сенсорами. А корабль размера канонерки в излучении звезды был вообще практически невидим. Малейшее невнимание, любая ошибка в оценке показаний приборов или неполадка в их системах делали обнаружение еще менее вероятным.

Активное сканирование с помощью лазерных импульсов могло обнаружить корабль на фоне звезды, но такое сканирование немедленно выдавало позицию сканирующего корабля. Поэтому Брэнд приказал не включать активные сенсоры, надеясь на мастерство операторов пассивных сенсорных станций.

Оператор-храсскиссианин доложил:

– Капитан, двенадцатая планета системы будет в радиусе сканирования через одну минуту.

Брэнд повернул голову к иллюминаторам.

– Рулевой, какая наша скорость?

– Одна треть от боевой, сэр. Но она увеличивается из-за гравитации звезды.

– Пусть увеличивается. Не включать тормозные двигатели. Они могут помочь противнику нас обнаружить.

– Но тогда строй нарушится.

– Неважно. Передайте кораблям группы приказ – не включать тормозные двигатели.

– Да, сэр.

Анализируя действия разведывательных эскадрилий в Кластере, Брэнд пришел к выводу, что все погибшие разведчики были уничтожены йеветами при прохождении через системы с максимальной скоростью. Вероятно, сенсоры йевет были способны обнаруживать даже очень маленькие корабли, когда те использовали тормозные или маневровые двигатели. Поэтому сразу после входа в систему он приказал выключить все системы кораблей кроме самых необходимых, пытаясь сделать проникновение в систему максимально незаметным.

Когда патрульная группа пролетела мимо пятой планеты системы, Брэнд оставил мостик, чтобы лично проверить экипаж на боевых постах. Когда люди стоят по боевому расписанию уже четырнадцать часов, их бдительность неизбежно притупляется усталостью и скукой. Появление командира в такой ситуации действовало подобно холодному душу. Обходя станцию за станцией, он как бы делился с подчиненными своей неустанной бдительностью и настороженностью:

– Мы приближаемся к поясу астероидов. Там может скрываться все, что угодно. Будьте готовы. Мы должны увидеть их раньше, чем они нас.

После таких слов у подчиненных оставалось убеждение, что командир знает – что-то должно случиться.

Брэнд действительно имел какое-то предчувствие. Но он не ожидал, что они найдут здесь.

Подобно многим системам с одной звездой, ILC-905 имела пояс астероидов между каменными планетами и газовым гигантом, близким к солнцу. Это были остатки планеты, когда-то разрушенной мощным гравитационным полем газового гиганта.

Астероидное поле было не слишком насыщено обломками, в нем было трудно спрятать что-то крупнее истребителя.

На дальней стороне астероидного поля вышел из гиперпространства йеветский сферический корабль. В этот момент мощная вспышка солнечной радиации временно вывела из строя пассивные сенсоры, корабль противника исчез с экранов.

Брэнд повернулся на своем кресле.

– Вы успели засечь его курс?

Штурман ответил:

– Судя по вектору, он направляется к третьей планете системы, как и мы.

– Какова вероятность, что они нас заметили?

– Маловероятно, сэр. Мы обнаружили его только потому, что он выходил из гиперпространства. Если, конечно, их сенсоры не значительно превосходят наши:

Брэнд кивнул.

– Связист, доложите на "Отважный", что мы обнаружили один корабль класса "Арамадия", или "Толстяк", как их сейчас принято называть. Рулевой, увеличить скорость на десять процентов, пока мы не выйдем из астероидного поля.

Менее чем через час третья планета оказалась в радиусе действия сенсоров. На "Неукротимом" видели, как йеветский корабль выполнил долгий маневр торможения и исчез за лимбом планеты.