«Тут явно есть свои хитрости, — думала она, — а мне их все никак не освоить», — и смирившись с этим, она распахнула дверь в паб.

Внутри было тихо, — только Безумный Сэм сидел у стойки, читал в «Ивнинг стандард» страницы, посвященные гонкам, и что-то помечал карандашом. Его левое запястье украшала заскорузлая повязка. Казалось, что до этого она уже неоднократно использовалась, и возможно, достаточно давно. В углу у камина сидели несколько человек, потягивавших пиво из кружек, а за стойкой стояла Тамара, которая, судя по всему, старалась погадать на собственной ладони, справляясь с книжкой, прислоненной к крану от бочонка с сидром.

Айона поставила сумки Мэри на нижние ступени лестницы, ведущей в квартиры, и проскользнула в кухню, стараясь остаться незамеченной.

Нельзя сказать, чтобы там было более оживленно. Марк старательно резал перец, а Рик вырезал звездочки из песочного теста, — двигались они не совсем в такт игравшей по радио песне группы «Степс». Нед, чей нарядный белый верх так резко контрастировал с грязными джинсами и потертыми кроссовками, стоял у газовой плиты и помешивал в огромном медном котле, — как предположила Айона, его драгоценный бульон. О бульоне Нед заботился тщательнее, чем Элизабет Тейлор о своих париках, хотя используемая им технология противоречила сразу девяти разным требованиям санитарного управления. Однажды он дал Айоне попробовать, и для нее это было просто откровением, правда, не хотелось заглядывать в кастрюлю и узнавать, как бульон там так здорово получился.

— Привет, — сказал он, не отрывая глаз от большой ложки, которую подносил к губам.

— Габриэла нет? — Айона угостилась сырым тестом для песочного печенья.

— Ой! — воскликнул Рик, делая вид, что собирается вырезать из ее руки звездочку своей острой формой.

— Его нет. Он вышел на пару часов. С Тамарой. А с собой они взяли коробку лангустов. Делай какие хочешь выводы, — сказал Нед. — Мы тут уже строили некоторые предположения. Я сказал, что они пошли на рыбалку. Марк думает по-другому.

— Я думаю, что они пошли в парк трахаться, — с готовностью отозвался Марк.

— Спасибо, Марк, — сказала Айона. — Какая оригинальная мысль. А что Ангус?

— Ангус не знает.

— Ладно. — Айона догадывалась, к какому объяснению склонился бы он. — Но, как мне кажется, вы потом обнаружите, что не существует вещей, которых бы не знал Ангус. У него есть и сертификат, это подтверждающий.

— Пока тебя не было, у нас появился новый бармен, — сообщил Рик. Он поставил поднос с печеньем в холодильник и отряхнул с рук муку.

— О, очень хорошо. Я всего лишь шесть дней назад попросила что-нибудь организовать.

Бармен? Еще один человек, который будет пожирать глазами Тамару и устраивать разборки самцов с Габриэлом и Джимом, а пока они все будут выяснять отношения, бочонки придется менять ей и Мэри. Внутри у Айоны все так и осело, как суфле. Но ведь Тамара ничего не может поделать с постоянным мужским вниманием, раз уж на нее положил глаз самый харизматический в Лондоне специалист по выпечке. Ну ладно, с конкурентами Габриэл сразу же разделается. Не исключено, что в буквальном смысле.

Айона почувствовала, как внутри у нее все переворачивается, и стала кидать грязные полотенца в корзину для белья. Неужели она завидует, не может быть!? Господи!

— Эй, Айона, остынь, а? — Нед перестал мешать бульон и смотрел на нее с удивлением.

— Да, кстати, когда остынешь, попробуй остудить Тамару, — добавил Марк. — Она сегодня еще безумнее, чем обычно. Я не видел ее в такой ярости с тех самых пор, как она упала со стула, а Ангус все равно отправил ее подавать ланч.

Почему это Тамара в ярости, — не могла взять в толк Айона. Из-за чего ей вообще беситься, разве только что из-за периодических приступов цистита, — но ведь с таким парнем, как у нее, это можно считать просто профессиональным заболеванием. Может, новый бармен не уделяет ей должного внимания. Мяу, — но она тут же подвергла себя суровой критике.

— Передай нам масло, Рик. Я могу и что-нибудь полезное сделать, пока тут с вами сплетничаю, — сказала Айона, хотя это было правдой только отчасти. Вот-вот Нед начнет по-настоящему готовить; так что она не просто оттягивала момент, когда придется уйти и приступить к работе за стойкой, а еще и собиралась полюбоваться, как он режет на кусочки, выбирает, пробует.

Рик достал три упаковки нормандского масла, выложил их на металлический столик и толкнул в ее сторону.

— Блюдца в ящике, видишь?

— Да. — Айона взяла маленькие белые блюдечки и начала вдавливать в них теплым ножом масло. Получалось не очень удачно, потому что стоило ей выровнять масло с одного края, как оно начинало вылезать с другого. — Так что, Тамаре новый парень не понравился? У него что, на лбу вытатуировано число 666? Или у него просто плохая карма? Или он недостаточно ироничен? — Она выровняла масло в первом блюдечке, прижав к нему нож плашмя.

— Он не «он». В этом-то все и дело, — сообщил Нед из-за огромного холодильника.

— Нет! — воскликнула Айона, подняв глаза с радостью и облегчением. — У нас что, бармен, который сделал операцию по смене пола? Ангус знает?

— Собеседование проводил Джим.

— Здравствуйте, — до боли правдоподобно передразнил Рик застенчивое бормотание Джима. — Не могли бы вы, э, снять куртку, пожалуйста? Великолепно. А это ваши… настоящие? То есть, не накладные, или не… Понятно, мм… Отлично, мы берем вас на работу. Спасибо. Большое спасибо. Не сделаете ли вы мне чашечку кофе, пожалуйста? Очень крепкого?

— Это девица, — объяснил Марк. — Ее зовут Келли. Брюнетка. Когда они с Тамарой встали утром за стойку, казалось, что воссоединилась «АББА».

— И Габриэл был в роли блондина, а Джим — бородатого. То есть, само собой, он-то был без бороды. Мило. Очень мило. По крайней мере, с нашей точки зрения, — согласился Рик.

— Ох. — Айона состроила рожицу. Она знает, как справиться с женщинами. — Да, мы все знаем, что случилось с «Аббой»! Как такое только бывает в мире молодости и мечты?

— Все не так здорово, — сухо сказал Нед. — Марк спустился в погреб за льдом и увидел, что Тамара раскладывает на бочонке «Кроненберга» кельтский крест из карт таро, бормоча при этом проклятия.

— Проклятия?

— Проклятия. А карты, наверно, сказали, что нужно по-быстрому вывести Габриэла на свежий воздух.

— И он все еще не может прийти после этого в себя, поскольку Тамара уже за стойкой, — отметила Айона. — А Габриэла что-то не видно.

— Неужели? — Нед изобразил некоторый интерес и стер тыльной стороной ладони пот со лба. — Возможно, — ну, просто предполагаю, — они не хотят возвращаться вместе, а то вдруг кто-нибудь заподозрит об их отношениях.

— Ты прав, Шерлок Холмс.

— Ну, ему стоит все же в ближайшие полчаса вернуться, или я его сам заставлю. Ему нужно еще успеть до вечера приготовить яблочный пирог.

— А разве он еще и за этим сюда приходит?! — деланно изумился Марк. — А я думал…

— Марк, ты что-то уж слишком, — прервала его Айона. — Я бы сказала, что он…

— Хм, — Рик кивнул Айоне, предупредив ее — в кухню вошла Тамара.

Тамара, судя по всему, бурно реагировала на появление новой девушки, — она сбросила привычный сияющий и аккуратный образ, и да, Марк был прав: казалось, что она в ярости. Ее светлые волосы растрепались, как будто она только что встала с постели, но при этом отнюдь не казалась неряшливой, — Айона знала, что сама она с такими волосами выглядела бы безобразно, — а Тамара походила на ангелочка-замарашку, и сходство еще более усиливалось размазанным вокруг ее зеленых глаз черным карандашом. Общее впечатление от нее, в этих узких джинсах и футболке без рукавов, было таким же, как от рекламы «Шанель» в иллюстрированном журнале: все выглядит совершенно невообразимо, но на Тамаре кажется совершенно уместным. Айона порадовалась, что этого не видит Джим. Кухня и без того предельно негигиенична.

— Айона, — заговорщически зашептала Тамара. — Ты видела Келли? — Она закатила глаза, показывая, что, если Айона видела, то и говорить тут больше не о чем.