Ей оставалось только надеяться, что он cумеет быстро выяснить, кто виновен, и наказать мерзавцев. Второй подобный случай станет катастрофой.

Она причалила, надежно привязала лодку и зашагала в сторону крепости, погрузившись в раздумья. Ее мысли занимал Тралл, его отношение к Орде. За все время их знакомства он никогда не казался столь... неуверенным в том, что способен управлять ею. Она была потрясена его решением. Тралл никогда в душе не смог бы смириться с таким бессмысленным насилием. Следовательно, как он может мириться с этим публично?

Она мимоходом улыбнулась страже крепости и вошла в башню, на вершине которой располагались ее личные покои. А еще был Вариан... Судя по всему, ему было все так же непросто примирять в себе две отдельные личности. Было бы лучше, если бы какое-то время он провел в спокойствии, но обстоятельства были против. Альянс ввязался в жестокую войну с тем человеком (если еще можно было так его называть), который был когда-то другом ее детства и который отнял десятки тысяч жизней. А как же юный Андуин? Он был одаренным парнем, умным и проницательным. Но ему нужен был отец, который... заботился бы о нём, как подобает отцу.

Она вошла в гостиную. В очаге весело потрескивал огонь. Было уже поздно, и она не удивилась, что слуги выставили чайный сервиз.

Чему она удивилась, так это светловолосому юнцу, который сидел с чайным блюдечком и чашечкой на коленях и озорно ей улыбался.

— Привет, тетя Джайна, — сказал он. — Твой камень возвращения отлично работает.

— Во имя Света, Андуин! — вздрогнув, воскликнула Джайна, но в голосе ее слышалась радость. — Мы виделись всего несколько дней назад!

— А я предупреждал вас, что мы будем часто видеться, — усмехнулся он.

— Что ж, мне безумно повезло.

Она подошла к нему, потрепала волосы и пошла к серванту, чтобы налить себе чаю.

— А почему на вас этот ужасный плащ? — спросил Андуин.

— Ох, ну, — сказала Джайна, застигнутая врасплох, — я не хотела привлекать к себе внимание. Я уверена, что и тебе не всегда хочется, чтобы люди узнавали тебя, когда ездишь верхом или что-нибудь вроде того.

— Да я не против, — сказал Андуин. — Но дело в том, что я не встречаюсь тайно с орками не пойми где.

Джайна резко развернулась, расплескав чай.

— Как ты?..

— Да! — Андуин весь светился. — Я был прав! Вы действительно уходили встречаться с Траллом!

Джайна вздохнула и махнула рукой на свою одежду, с облегчением подумав, что на ней были эти замызганные и грубые одеяния, а не ее аккуратная повседневная одежда.

— Твоя излишняя проницательность может не довести тебя до добра, Андуин, — сказала она.

Он вдруг стал серьезным.

— Лишь благодаря этому я сегодня жив и сижу здесь, — сказал он сухо. Джайна ощутила, что ее сердце защемило от сочувствия к мальчику, но тот не искал жалости.

— Должен признать, я удивлен вашей с ним встречей. Я хочу сказать, то, что мне удалось подслушать из рассказа часовых об этом нападении, говорит об исключительной жестокости. Не похоже, чтобы Тралл мог одобрить такой поступок.

Она прошла к огню с чашкой чая в руках, придвинув себе стул.

— Он его и не одобряет.

— Так он собирается принести свои извинения и выдать убийц?

Джайна покачала головой.

— Нет. То есть, извинения будут... Но только за сам факт нарушения договора, а не за происшедшее.

Лицо Андуина вытянулось.

— Но... если он ответственен за это и если он не думает, что это была хорошая идея, то почему нет? Как это поможет заслужить доверие?

"Действительно, как?", — подумала Джайна, но вслух ничего не сказала.

— Одно из тех правил, которым тебе предстоит научиться, Андуин, заключается в том, что не всегда можно поступать так, как тебе хочется. Или даже так, как ты считаешь правильным — по крайней мере, не сразу. Тралл, конечно же, не хочет войны с Альянсом. Он считает сотрудничество лучшим способом сосуществования. Но во многом Орда мыслит по-другому, нежели Альянс. В том числе, у них другие представления о том, каким должен быть их вождь. Они считают, что демонстрация силы — это то, что позволяет лидеру управлять своим народом.

Андуин уставился на свою чашку с чаем.

— Это похоже на Ло'Гоша, — пробормотал он.

— Вся ирония в том, что — да, эта личность твоего отца превосходно объясняет менталитет Орды, — сказала Джайна. — Это одна из причин того, почему его... хм... карьера гладиатора была такой успешной.

— То есть для Тралла выйти и принести извинения прямо сейчас может стать фатальной ошибкой, так?

Андуин закинул в рот маленькое печенье, покрытое кремом и джемом. На приятную секунду Джайна забыла о войне, и ее заняла мысль, хватит ли всех булочек и небольших бутербродов, чтобы накормить взрослеющего паренька. Она вздохнула. Если бы сытость мальчика была самой тяжелой из ее забот.

— По сути — правильно, — она не хотела вдаваться в подробности, а потому просто добавила: — Но я точно знаю, что это не его рук дело, и все произошедшее ужаснуло его.

— Вы думаете, что он позволит этому... повториться?

Это был серьезный вопрос, на который нужен был серьезный, продуманный ответ. Ей потребовалось время, чтобы дать его.

— Нет, — наконец сказала она. — Это лишь мое мнение, но... я думаю, это застало его врасплох. Теперь он начеку.

Андуин допил чай и пошел к серванту, чтобы налить вторую чашечку и досыпать себе в тарелку пирожные и бутербродики.

— Вы правы, тетя Джайна, — сказал он тихо. — Иногда невозможно делать то, что велит сердце. Нужно подождать, пока не придет подходящее время, пока не появится достойная поддержка.

Джайна улыбнулась про себя. Перед ней мальчик, который в десять лет побывал королем. Правда, при нем был такой хороший советник, как верховный лорд Болвар Фордрагон, но она повидала достаточно, чтобы знать, что со многими трудностями он справился в одиночку. Быть может, перед ним никогда не стояла такая проблема, как перед Траллом, но он хорошо мог понять вождя.

К ней вдруг, как и множество раз за последнее время, пришло осознание того, что ей ужасно не хватает присутствия мудрой и саркастической Магны Эгвин. Как бы она хотела, чтобы эта великая женщина, бывший Страж Тирисфаля, была еще жива, чтобы она дала ей свой мудрый, пускай порой колкий, совет. Что бы Эгвин сделала на ее месте, в беседе с сидящим у ее очага мальчиком, этим чересчур серьезным молодым человеком с добрым сердцем?

Улыбка коснулась губ Джайны. Она точно знала, что сделала бы Эгвин. Разрядила бы напряженность.

— А теперь, Андуин, — сказала Джайна и почти ощутила присутствие мудрой пожилой дамы в комнате, — расскажи мне обо всех придворных сплетнях.

— Сплетнях? — Андуин выглядел ошеломленным. — Я их даже не знаю.

Джайна пожала плечами.

— Тогда придумай.

Андуин вернулся в Штормград почти вовремя — опоздал к обеду на три минуты. Появившись из ниоткуда в своей комнате, он увидел, что Уилл разложил его одежду на кровати. Плеснув в лицо водой из чаши, он наскоро накинул официальную обеденную одежду и помчался вниз по лестнице, чтобы присоединиться к отцу.

В замке были огромные банкетные залы, но их с отцом обычные обеды проходили в одной из личных комнат Вариана. Атмосфера последних нескольких разделенных ими трапез была натянутой и дискомфортной. Между Андуином и Варианом маячила тень Ло'Гоша. Но сегодня, когда он скользнул на свой стул и потянулся за салфеткой, он посмотрел на отца через стол без следа былой обиды, что раньше туманила его взор. Его визит к Джайне позволил ему развеяться и просто... побыть подальше от всего этого, хотя бы ненадолго.

И глядя на отца, он увидел не Ло'Гоша. Он увидел человека, у которого вокруг глаз начинали появляться морщинки — из-за возраста и усталости, а не из-за шрамов. Он увидел, как тяжела корона, как тяжелы многочисленные решения, которые каждый день приходится делать. Решения, которые стоили денег или требовали даже большей платы — чужих жизней. Андуин не жалел отца — Вариан не нуждался в жалости — но сочувствовал ему.