Мартьянов подбежал к машине, будто боясь, что Круглов не даст дослушать ему этой звучной песни.
Знамен развернуты шелка,
Привольно дышит грудь,
В строю родимого полка
Мы вновь свершаем путь!
К машине подошла Анна Семеновна и молча остановилась позади Мартьянова. Далекий красноармейский хор оканчивал песню:
Как знамя, молодость несет
И песню над собой,
И с этой песнею пойдем
Мы, если скажут, в бой!
Эти последние слова громко и отчетливо доносились сюда, будто казармы и городок, и вся тайга пела их, и воздух, свежий, прозрачный, наполнился этим звучанием песни.
— Не хочется тебе уезжать, Сеня, — вкрадчиво сказала жена.
— Нужно… Начинается новый поход, — промолвил он, — нам еще предстоит бой, — и быстро вскочил в машину, бросив шоферу:
— Ну, вот теперь трогай, Круглов!
— Счастливого пути, Сеня!
Голубая струйка дыма вырвалась из раструба, и машина докатилась по шоссе. Анна Семеновна вышла на средину дороги и долго смотрела вслед умчавшемуся автомобилю.
Ново-Волочаевка — Москва — Челябинск
1933—1937 и
1957—1958 годы.
