Кроме того, добавил Правитель, он также просит меня принять в подарок Айрат, молодую кобылу эльфийской породы.

Ничего себе! Красавица Айрат, серая в яблоках четырехлетка, была любимицей Эрвиэля. Я совершенно точно знала, что эльф лично вырастил и выездил ее. Словом, это был очень непростой подарок. Откажешься — нанесешь Перворожденному серьезную обиду. Примешь — ну-у-у… в общем, настолько драгоценный дар никто просто так не делает!

— Благодарю вас, Правитель, — смущенно пробормотала я, — я очень, очень тронута, честное слово! Но вы ставите меня в неловкое положение. Не думаю, что имею право принять такой дорогой подарок… вам не следовало бы…

— Милая моя Веслава, — сдержанно усмехнулся Эрвиэль, — сделайте милость, окажите всем нам эту честь! Что-то мне подсказывает, что в самом недалеком будущем, в котором я принимаю самое искреннее участие, вас ждут крайне непростые дороги. А ведь ваша жизнь дорога каждому эльфу — гораздо дороже лошади, пусть даже самой распрекрасной, уж вы мне поверьте! Мне было бы намного спокойнее, если бы я знал, что по этим дорогам вас несет на своей спине моя умница Айрат. Ну и, вполне возможно, подружившись с нею, вы не сможете забыть Земли Священных Деревьев и станете почаще нас навещать…. Светодар, пожалуйста, прошу вас, позвольте своей очаровательной супруге принять этот скромный символ нашей дружбы и заботы.

Несколько мгновений мужчины пристально смотрели друг другу в глаза, Дар — испытующе, Эрвиэль — грустно и серьезно. Я даже поёжилась от ощущения нарастающей неловкости. Ну почему, почему мужчинам так нравится всё усложнять? Вот не явись ко мне накануне Эрвиэль с дурацким предложением надеть на себя брачное ярмо, тьфу ты, браслеты — и я бы могла гораздо спокойнее принять его необычный подарок, который, я чувствовала, он и в самом деле делал от всей души.

Потом чародей перевел взгляд на меня и слегка кивнул.

— Славушка, я думаю, Пресветлый Эрвиэль искренне заботится о твоей безопасности. Не стоит обижать его отказом.

— Спасибо, Правитель, — благодарно прошептала я. — Обещаю, что стану хорошо заботиться о вашей девочке. Скажите, а можно, я попробую научить её разговаривать? Ну, как Степку?

— Ох, — испуганно округлил свои фиолетовые глазищи эльф, — вот только не как Степку! Не могу себе представить, чтобы моя умница принялась трещать, как это серое недоразумение!

— Но-но, я бы попросил! — раздался ленивый кошачий голос. — Это кто тут ещё недоразумение?

Степан удобно расположился на мягкой, затянутой аксамитом круглой табуретке, откуда с удовольствием следил за нашей беседой. По счастью, сегодня кот не был расположен скандалить, да и Артаса со счетов списывать не стоило, так что неосмотрительное замечание Эрвиэля сошло эльфу с рук. Спрыгнув на пол, Степка неспешно подошел ко мне и требовательно мявкнул. Я безропотно нагнулась и взяла его на руки. Кот самодовольно ухмыльнулся, демонстративно лизнул меня в шею, стрельнул глазами сперва на Дара, затем на Эрвиэля и толстым, солидным голосом сказал:

— Значит, говорить свою лошадку научишь? Вот это хорошо, это правильно! Хоть будет с кем поболтать долгими зимними вечерами! Не с вами же, занудами этакими, в самом-то деле… — и, уже не скрывая торжества, обвел сияющими глазами собравшихся гостей и сладко потерся ухом о моё плечо.

Ох…. Чует моё сердце — напрасно я надеялась, что наглая кошатина хотя бы после моей свадьбы угомонится и начнет вести себя поприличнее. Но, судя по всему, это вряд ли. Похоже, Степка чувствует себя примерно как ребенок, которому вместо обещанной лошадки-качалки родители с какой-то непонятной радости "подарили" новорожденного плаксу-братика. Теперь малявка орет и постоянно писается, мама с утра до вечера носится с хныксой, почему-то вдруг ставшей для глупых взрослых центром мироздания, ну а несправедливо отодвинутый на второй план старшенький мрачно ревнует и изо всех силенок старается напомнить о себе. Ну, хоть кто-нибудь, хоть как-нибудь, хоть когда-нибудь, пожалуйста, ну обратите же на меня внимание!!!

Ещё раз погладив разомлевшего кота, я тихонечко вздохнула. Хорошо, что праздник уже заканчивается.

А спустя совсем немного времени, сразу после завершения короткого, но емкого торжества, Правитель Эрвиэль наотрез отказался присоединяться к начинающейся войне с распоясавшимся Сивелием и его хорошо организованной нежитью.

— Конечно, никаких доказательств того, что именно старый некромант стоит за планомерным наступлением на Синедолию, у нас нет, — откровенно признался Дар. — Однако думаю, Веслава не ошиблась, заподозрив его. По крайней мере, хищной нежити в подчинении у этого сумасшедшего чернокнижника предостаточно. Кроме того, интуиция мою жену ещё ни разу не подводила.

Я хмыкнула. Особенно моя интуиция отличилась тогда, когда, собираясь на Роданицу, я последовала совету старых княгинь и сняла все до единого амулеты и обереги! Впрочем, как раз интуиция-то этой глупости отчаянно сопротивлялась. Но вот шибко умная голова велела ей заткнуться и распорядилась по-своему. Вернее, так, как того пожелал Сивелий.

— Охотно вам верю, Светодар, — кивнул Эрвиэль. — И что же?

— Конечно, Сивелий — больной на всю голову, — задумчиво продолжил мой муж, — но при этом он — могучий маг. Вполне возможно — сильнейший в нашем мире. И он ясно дал понять: его целью является вовсе не какая-то там Синедолия. Старик помешан на идее мирового господства. Так что, вряд ли он оставит в покое эльфийские леса, орочьи степи или рощи кентавров. Рано или поздно он явится и сюда. И, конечно, не один. Думаю, людям и старшим народам стоит забыть о былых распрях и объединить усилия.

Правитель рассеянно посмотрел в окно. Задумчиво побарабанил длинными пальцами по подлокотнику кресла. Совершенно по-простецки почесал нос.

— Сивелий, Сивелий, — пробормотал он. — Что ж, пусть будет Сивелий…. Светодар, не буду морочить вам голову. Эльфы вместе с людьми сражаться не будут.

— Но… почему?! — я не смогла скрыть своего разочарования.

Эрвиэль бросил на меня короткий взгляд, но ответил, снова обращаясь к Дару.

— Светодар, вам не стоит обольщаться. Перворожденные вовсе не изменили своего отношения к людям. Двести лет — не такой уж большой срок, особенно для эльфов, чтобы забыть и перестать ненавидеть. Мы просто сделали одно исключение — одно-единственное — для вашей молодой супруги. Я уже говорил и повторю ещё раз: она — одна из нас. Не Перворожденная, но эльфийка. Ради своих мы готовы идти на многое. Но не на невозможное.

— Из-за старых предрассудков, — укоризненно сказала я.

Правитель покладисто кивнул.

— Пусть так — называй это, как хочешь. Однако не стоит забывать, что старинная вражда с течением времени приобретает закалку хорошего клинка. Конечно, невозможно не признать того, что с твоим появлением в Священном Лесу изменилось многое. Всего полгода назад никому бы и в ночном кошмаре не могло присниться, что эльфы и люди сядут за один стол. Может, наша ненависть за долгие годы выдохлась, стала пустой привычкой и поэтому так легко дала трещину. Но всё-таки, прежде чем человек и эльф начнут сражаться не друг с другом, а плечом к плечу против общего врага, пройдет ещё немало времени. И, думаю, основанием для такого шага должно будет стать что-то посерьезнее, нежели угроза нападения какого-то там колдуна-одиночки и кучки нежити…. А кстати, что же ваши остальные государства? — вдруг заинтересовался эльф. — Они-то согласны объединяться? Или среди людей это не принято?

— Отчего же? — Дар пристально посмотрел на эльфа. — Принято. Особенно тогда, когда нападают и на них. Морания и Чиатта сами стонут от засилья нежити. В Подгорье она пока не суется — видимо, команды не было, — однако эта страна соседствует с небольшим княжеством Сольст. Вернее, соседствовала, поскольку жители Сольста практически полностью истреблены невесть откуда взявшимися стаями воргов. Так что, предусмотрительные подгорийцы не собираются дожидаться, когда монстры хлынут и на их земли. Их маги и воины уже очищают от нежити приграничные леса соседей.