– Если вы очень устали леди, можете лечь спать, а если нет, предлагаю убрать со стола и поиграть в карты.

– С удовольствием, – ответила Гелла.

Привычная и вкусная пища помогла ей согреться, а чай с пирогом придал сил и спать пока не хотелось.

Сират как младший быстро убрал посуду на маленький столик в углу, оставив лишь чайнички с чаем и сладости, а Силен, вынул из шкафчика роскошную колоду карт с малиновой рубашкой украшенной серебристой вязью. Сатра с сонным удивлением посматривала на картинки, Синуш с любопытством, а Гелла с воодушевлением. Как она раньше скучала на длинных приемах, где гостям предлагали развлечься карточными играми! А теперь наблюдала за длинными аристократическими пальцами вампира едва ли не с затаенной нежностью. Силен перехватил ее взгляд, и карты в его ладонях буквально запорхали.

Первый кон сыграли «в открытую», что бы смысл игры был понятен орчанкам. Потом начали играть обычно, изредка отвлекаясь на ошибки орчанок, чашки с чаем и сладости.

Сатра непрерывно зевала, и вскоре извинившись, ушла наверх Синуш быстро наскучила игра, в которой ее выбивали первой, а поскольку Сират вылетал следующим, ему тоже было не весело. И вскоре Синуш испросив у Сирата разрешения, отправилась мыть посуду, а парень стал протирать чистые тарелки. За столом остались Силен и герцогиня, и тут развернулась настоящая борьба.

Классическим карточным играм, принятым у знати Геллу учила бабушка, вдовствующая герцогиня, по ее мнению, светская дама должна уметь просчитывать свои действия на два три хода вперед, и карты лучший способ этому научится. А вот брат, окончивший военное училище, научил мелкому шалопайству, приемчикам профессиональных игроков и шулеров. И потому Гелла мысленно потирала свои изящные ладошки, предвкушая разгром противника, а Силен чуть насмешливо щурил светлые глаза и небрежными движениями сдавал карты.

Покончив с посудой, Синуш и Сират уселись на лежанку у печки и запасшись орешками в меду, наблюдали за развитием событий. Круглая висячая люстра с полудюжиной толстых свечей выхватывала из полумрака круг света, в котором виднелись только руки и лица:

– Пятерка треф!

– Беру.

– Виконт в придачу!

– Хм, а так виконт, виконт и виконт!

Силен был придворным, но не светским повесой, а потому в карты играть умел, но делал это не слишком часто. А Гелла еще не забыла теорию и со всем пылом юности желала победить. Когда количество партий, выигранных соперниками сравнялось Силен предложил последнюю партию превратить в «Игру судьбы».

Гелла на миг, оторвалась от попыток вспомнить все условия и ограничения такой партии, и вдруг услышала легкий смешок. Девушка огляделась и поняла, что за окнами глухая ночь, на лежанке спит Синуш, уложив черноволосую головку на колени блондину, и он в свою очередь дремлет, прислонившись к теплой печи. И эта ночь и все еще шуршащий по крыше дождь, а может быть появившиеся в голове мысли о дальнейшей дороге убедили герцогиню согласиться.

Каждый игрок взял кусочек бумаги и написал то, что хотел бы получить в случае выигрыша, потом вампир вынул из шкафчика новую колоду и протянул ее герцогине – проверить. У этих карт рубашка была другой – на ярко-синем фоне золотом сияло луноликое солнце, а вокруг россыпь звезд, складывалась в созвездие «Меч и кувшин».

Положив листочки с желаемым выигрышем на край стола, игроки на ощупь взяли по одной карте, а потом, глядя друг другу в глаза, открыли. У советника оказался «виконт», у Геллы «Император». Встав из-за стола, Силен эр Миат поклонился и развернул листочек с выигрышем герцогини, там было только одно слово: «сопровождение».

Поклонившись еще раз, вампир помог герцогине подняться со стула и проводил ее до лестницы, а потом вышел в дождливую ночь. Едва за отцом закрылась дверь, Сират бережно переложил голову девочки на подушку и метнулся к столу, поднял с пола листочек, отброшенный Силеном, прочел, улыбнулся, потом развернул второй листок и зашипел, там тоже было одно слово: «брак».

Принц и герцог выезжали из города на рассвете. Ворота, ведущие к границе, едва только растворились и перед ними переминались около дюжины пешеходов и два десятка всадников. Амиран хмуро смотревший вперед вдруг развернулся к принцу и прошептал:

– Ваше Высочество, взгляните на стражу!

Принц, поправлявший некстати сбившийся плащ, взглянул на трех коренастых мужчин, взимавших пошлины и осторожно привлек внимание герцога: рядом со стражей переминался с ноги на ногу тощий тип в ученической мантии. Вышитый на мантии знак относил его будто бы к школе стряпчих, как и перо, заткнутое за ухо и свиток для записей, но малозаметный жест, которым он встречал каждого путешественника, говорил скорее о магической школе. Мысли принца лихорадочно метнулись – выезжать из толпы нельзя, но маг может увидеть даже не сквозь мороки, а просто сам факт наличия магической пелены, как быть? Подъехавший ближе Тирос пожал плечами и шепнул только одно слово:

– Портал.

Что ж, вариантов нет, сбившись в плотную кучку, путешественники прикрыли собой принца, творящего волшбу, и успели заметить, как вскинулся маг, осмотрелся и раскрыл рот, привлекая внимание стражников криком, попутно пытаясь перебить открытие портала. Юнец оказался силен, ощутив горячую волну чужой воли, принц с усилием дернул рамку портала, накрывая ею спутников, миг темноты, а потом сильная тошнота и судороги, дергающие тело, словно неумелый кукольник своих подопечных.

Вокруг что-то булькало и плескалось, резкий запах тухлых яиц и гниения ударял в ноздри, изредка сменяясь запахами леса. Солнце било в глаза заставляя их слезится и Калабриан прикрыл лицо руками пытаясь скорее прийти в себя и рассмотреть окружающую обстановку. Наконец рези и судороги утихли, и принц смог оглядеться: волны седого и изумрудного мха, торчащие осклизлые остовы деревьев и пучки осоки не оставляли сомнений – сбой телепорта перенес его в болото!

К счастью лето было довольно сухим, и потому край болота, куда угодил принц, слегка обмелел. Всего в ста пятидесяти метрах от него обломки тоненьких березок переходили в обычный подлесок, а потом в густой смешанный лес, но эти сто пятьдесят метров нужно было пройти! А тем временем одежда вымокла по пояс, да не в чистой водичке, а в вонючей жиже, над головой надсадно звенели комары, а острые стебли рогоза и сухие ветки грозили расцарапать лицо и руки.

Вздохнув принц снял ножны с мечом и улегшись на них грудью осторожно пополз по пышной мшистой поверхности – идти он просто не решился. Однажды наставник поделился с ним воспоминаниями о путешествии через старое торфяное болото, и теперь Калабриан страстно молил богиню о помощи, осторожно огибая подозрительно ровные места с изумрудной травой и тонкими зелеными веточками. Вскоре Кэл позабыл о запахе и гудящих насекомых – ладонь вперед, поискать опору, передвинуть ножны, и осторожно подтянуть тело. И снова движение, рука провалилась до плеча, пробив тонкий слой мха, назад, обойти! Голова мотнулась от усталости, и лицо украсили разводы грязи, не беда еще немного!

Неподалеку раздалось ржание лошади, и принц порадовался – кажется, их разбросало не слишком сильно, есть шанс быстро отыскать всех. Еще усилие и он выползает на твердую землю. Стоит полежать, хватая ртом воздух, и идти искать коня, или Тироса, или оруженосца, мысли уплыли в сторону и последним, что мелькнуло перед глазами принца, было удивленное девичье личико в ореоле солнечного света.

Король, сжав кулак, легонько постукивал им по колену, выслушивая доклад лебезящего придворного в лиловом камзоле. Его длинные завитые волосы ярко рыжие от хны то и дело подметали гладкие мраморные полы малой приемной залы.

Выслушав все и просмотрев бумаги, король кивком головы отпустил баронета, и устало откинулся на неудобную спинку кресла. За драпировкой, окружающей тронное возвышение отворилась небольшая дверца и в зал вошла королева – чуть утомленная, в длинном халате поверх ночной рубашки, но волосы еще были уложены в высокую прическу, а на руках поблескивали перстни. Король привстал и ласково коснулся поцелуем руки супруги: