Арриан представила себя матерью его ребенка, и на ее губах вдруг расцвела лучезарная улыбка.

— Но мама, что же в этом плохого, если у меня родится ребенок? Ведь по закону я жена Уоррика. Кэссиди недоверчиво покачала головой:

— Я не понимаю: ты что, этому рада?

— Я сама поняла это только сейчас. Кэссиди, которая от волнения не могла усидеть на месте, встала и начала ходить по комнате.

— Почему-то мысль об этом до сих пор не приходила мне в голову.

— Ах, мама, ведь это значит, что частичка Уоррика всегда будет со мной. Как вы думаете, он обрадуется, когда узнает?

Пытаясь успокоиться, Кэссиди прислонилась лбом к холодной мраморной доске камина. Скорее бы уж приехал Рейли и помог ей распутать этот невообразимый клубок. Впрочем, и без Рейли было ясно: Арриан действительно любит Уоррика Гленкарина.

— Доченька моя, возможно, наши подозрения еще не оправдаются.

Но Арриан с улыбкой протянула к ней руки:

— Порадуйтесь за меня, мама, потому что я очень счастлива.

— Как я могу радоваться тому, что принесет тебе лишь новые страдания, — сказала Кэссиди вслух, про себя же подумала, что, кроме страданий Арриан, им предстоит еще тяжелое объяснение с Йеном, к тому же неизвестно, как сам лорд Уоррик отнесется к своему неожиданному отцовству.

Словом, страсти в Давиншеме накалялись все сильнее, и Кэссиди молила Бога, чтобы Рейли приехал раньше, чем грянет гром.

Солнце уже клонилось к горизонту, но Арриан не думала о времени. Как всегда, когда на душе у нее бывало неспокойно, она решила отправиться на прогулку. Пройдя по тропинке вдоль стены замка, она задержалась возле большого фонтана, украшенного статуей купидона. На плечах у купидона восседали два целующихся попугайчика. «Интересно, — подумала она, — кому из Макайворсов пришло в голову воздвигнуть такую безвкусицу? Во всяком случае, не прадедушке: Джилл Макайворс никогда не отличался чрезмерной слащавостью».

Вздохнув, Арриан вернулась к своей тропинке и к своим невеселым размышлениям. Она уже не сомневалась, что у нее будет ребенок, и следовало бы сообщить об этом Йену. «Но как лучше это сделать?» — думала она, с тоской глядя в небо. Единственное, что она знала совершенно точно, — это что разговор должен происходить без свидетелей:

Когда вдалеке показалась фигура Йена, Арриан невольно замедлила шаг. Он направлялся на псарню и, по всей видимости, не заметил ее.

«Что ж, — собравшись с духом, решила Арриан, — я скажу ему о ребенке сегодня. Возможно, тогда ему придется примириться с тем, что им уже никогда не быть вместе. В самом деле, зачем ему добиваться женщины, которая носит под сердцем ребенка его заклятого врага — Уоррика Гленкарина?

Лишь когда она дошла почти до самой псарни, Йен наконец заметил ее и улыбнулся.

— Сука гордон-сеттера Амбра, дедушкина гордость, ощенилась сегодня ночью. Впрочем, нет, — тут же поправился он. — Амбра уже не дедушкина гордость, а моя. Пора отвыкать от того, что все вокруг дедушкино.

Арриан погладила по голове резвого двухлетнего сеттера из прошлого помета Амбры. В ответ пес лизнул ее руку и радостно помахал хвостом.

— Не верится, что дедушки больше нет, — сказала она. — Даже и сейчас порой кажется, что он вот-вот появится на тропинке, а Амбра увяжется за ним u следом.

Йен пристально взглянул на нее:

— Ты зашла сюда случайно или потому, что увидела меня и решила наконец поговорить?

На пшеничных волосах Йена играли лучи заходящего солнца, темные глаза смотрели на нее серьезно и внимательно, и весь он был сейчас похож на того, прежнего Йена. Арриан захотелось снова отложить неприятный разговор, чтобы не нарушать его приподнятого настроения.

— Можно взглянуть на помет? — спросила она.

Йен отворил дверь небольшого вагончика, в котором помещалась сука со щенками, и они вошли внутрь. Амбра, помнившая Арриан, доверчиво замахала хвостом.

Наклонившись, Арриан подняла с подстилки маленький черный комочек и поднесла его к своей щеке.

— Я и забыла, что щенята бывают такие милые и пушистые! Этот малыш просто прелесть.

— Он твой, — немедленно объявил Йен. — Как только щенков отнимут от матери, можешь забирать его, воспитывать и натаскивать, как тебе вздумается.

— Нет, что ты! — Арриан осторожно подложила малыша обратно к матери. — Щенок Амбры — это слишком дорогой подарок. Я ведь знаю, какая у нее безупречная родословная. Дедушка как-то рассказывал мне, сколько знатоков с нетерпением дожидается каждого ее помета.

Йен, улыбаясь, взял ее за руку.

— Арриан, как ты не понимаешь: все, что у меня есть, принадлежит тебе. Я хочу, чтобы ты была хозяйкой моего дома и матерью моих детей, чтобы всегда сидела напротив меня за моим столом. — Он поднес ее руку к губам. — И чтобы все завидовали тому, какая умница и красавица у меня жена.

«Пожалуй, откладывать разговор больше нельзя», — додумала Арриан.

— Йен, я не могу быть твоей женой, — сказала она. — Да ты и сам этого вряд ли захочешь. Они вышли из псарни, и Йен закрыл дверь.

— Не стану уверять тебя, что я в восторге от того, что произошло с тобою в Гленкарине. Но я все обдумал и пришел к выводу, что ты все равно нужна мне. Я согласен ждать сколько нужно, пока ты будешь свободна и сможешь выйти за меня замуж.

Они ступили на ту же тропинку, по которой Арриан шла на псарню. Дойдя до фонтана, Арриан опять остановилась.

— Дело не только в этом, Йен. Боюсь, что обратного пути уже нет.

Он развернул ее к себе лицом.

— Арриан, меня не интересуют твои чувства к этому человеку. Моя любовь к тебе столь сильна, что я готов простить тебе все.

— Все? — Она взглянула ему прямо в глаза. — Даже то, что я собираюсь родить ребенка от Уоррика Гленкарина?

За какую-то долю секунды взгляд Йена из нежного сделался холодным и злым, лицо смертельно побледнело.

— Нет! — задыхаясь, выкрикнул он. — Ты не станешь рожать ублюдка! Я тебе этого не позволю, слышишь, Арриан?

В эту минуту Арриан стало по-настоящему страшно.

— Но Йен, — пятясь, пробормотала она, — это будет не ублюдок, а законнорожденный ребенок. Ведь по закону я жена Уоррика, и, кроме того, что случилось, то случилось, и изменить этого уже нельзя.

Он схватил ее за руку и рывком притянул к себе.

— Нет, можно! Женщина всегда может избавиться от нежеланного младенца. Магда, старуха из моей деревни, тебе поможет.

Арриан в ужасе зажала ладонью рот:

— Ты с ума сошел, Йен! Ты что, думаешь, что я сделаю что-то во вред еще не родившемуся ребенку?

— Ты сделаешь то, что я велю, а я велю тебе избавиться от вражьего ублюдка!

Она выдернула у него руку и отбежала на несколько шагов.

— Я уже говорила тебе, Йен, я не твоя собственность и у тебя нет права распоряжаться моей жизнью!

Он догнал ее и грубо схватил за плечо, так что она ударилась спиной о забор.

— Если бы не этот негодяй, мы с тобой были бы уже женаты и я распоряжался бы всей твоей жизнью, без остатка! Не сегодня, так завтра, но к Магде ты все равно пойдешь.

В этот момент, к величайшему облегчению Арриан, на тропинке показалась служанка, по всей видимости, спешившая к ним.

— Леди Арриан! — крикнула она, задыхаясь от быстрой ходьбы. — Там у парадного крыльца вас спрашивают!

Йен со злобой оттолкнул Арриан от себя.

— Ступай, это, наверное, твоя мать. Только не думай, что наш разговор на этом закончен. По мне, пусть ты лучше умрешь, чем станешь матерью Драммондова отродья.

Дрожа от страха, Арриан отступила на несколько шагов, потом развернулась и бросилась к служанке как к своей спасительнице. Неожиданная жестокость бывшего жениха, о какой она даже не подозревала, потрясла ее до глубины души.

— Там приехал какой-то господин, миледи, спрашивает вас. Назвался Мактавишем.

Арриан в ужасе оглянулась, чтобы убедиться в том, что Йен не слышал слов служанки. Но он, по-видимому, вернулся на псарню.