— Как ты узнала об этой миссии? — спрашиваю я Кьярис.

— Джо, — выпаливает она. — Ну, Макс рассказал, кажется,- озадаченно говорит она.

— Черт, — говорит Алина. — Черт, черт, черт, черт, черт! Если только Абель попадется мне... — Она сжимает кулаки.

— Абель знает об этом?

— Ну конечно знает. Только он очень избирателен в том, что касается передачи информации.

Мимо нас проходит группа милиционеров.

— Алина, ты идешь? — спрашивает один из них.

— Конечно, — говорит она и спиной идет к ним, успевая губами показать мне только одно слово: полночь.

Макс все не засыпает и не засыпает. Он лежит в кровати, я на полу. Каждый раз как я открываю глаза, то ловлю его на том, что он следит за мной. Если он замечает, что я не сплю, то улыбается. Иногда подмигивает, но в остальном только холодная улыбка, как будто он точно знает, что я собираюсь делать.

— Иди ко мне в кровать, — в какой-то момент говорит он и откидывает одеяло, обнажая свою широкую, татуированную грудь. От него исходит легкий аромат мускуса.

— Нет, спасибо, — я закрываю глаза.

Почти полночь, остальные уже наверняка ждут. Несмотря ни на что я приказываю себе расслабиться. Его дыхание наконец замедляется, такое ощущение что это длилось несколько часов. Он громко храпит. Я сажусь и подползаю к кровати, чтобы внимательнее разглядеть его. Глаза у него полуоткрыты, но, тем не менее, он глубоко и крепко спит.

Его брюки висят на двери. Сначала одной, затем другой рукой я залезаю в карманы, чтобы найти ключ. Его нет. Я осматриваю задние карманы, пока наконец мои пальцы не нащупывают холодный металл. Как можно осторожнее я вытаскиваю связку ключей из его брюк. Макс пускает слюни во сне. Я бы могла сделать с ним все, что захотела. Храпя, с открытым ртом, Макс уже не такой суровый парень, как обычно. Но я не могу терять время, мне нужно выбираться.

Не разбирая, я вставляю один из ключей в замок. Не получилось. Следующий подходит, но не поворачивается. Я продолжаю, и вот наконец, после девятой или десятой попытки я подбираю ключ, который подходит и проворачивается. С громким скрипом дверь открывается. Я запираю Макса с другой стороны и семеню по коридору до спрятанной за картиной двери.

Там меня уже ждут Сайлас, Зонг, Абель и Квинн. Все загружены кислородными баллонами и маленькими сумками.

— Где ты была? — шепчет Сайлас.

— Макс никак не хотел засыпать.

— Ключи? — спрашивает Абель. Я протягиваю их ему, и он так обхватывает их руками, как будто я поднесла ему золотой кубок. — Где Дориан застрял?

— Кажется, он хочет остаться, — спокойно говорит Сайлас.

— Он бы этого не сделал. Я посмотрю, где он.

— У нас нет на это времени. — Сайлас хватает меня за руку. — Он однозначно сделал свой выбор.

— Он сам нам сказал, что не хочет жить как извергнутый, — говорит Зонг.

— Мы не можем уйти без него, — говорю я. Мы вместе пришли и вместе должны уйти. Кроме того, мы не будем извергнутыми, если свергнем министерство.

В одной из комнат над нами раздается голос.

— Тихо, — предостерегает Абель. Он отодвигает картину в сторону. — Вперед! — Голоса над нами становятся громче, теперь они сопровождаются и шагами. Если мы и дальше останемся стоять и дискутировать, то они нас поймают и тогда вообще никто не сможет убежать.

— Я вернусь и заберу его, — говорю я. И это не просто слова. Я спасаю Мод и Брюса не для того, чтобы оставить здесь Дориана. Он был с самого начала вместе с мятежниками, я уже давно его знаю. И я знаю, что за ночь он не мог измениться.

— Пойдем уже, — говорит Сайлас.

Абель ведет нас мимо картины внутрь и возвращает ее на прежнее место. Осторожно мы спускаемся по лестнице, чтобы не поскользнуться и не полететь кувырком друг на друга.

— Я пойду вперед. Эту святыню я успел разведать за несколько дней, так что я примерно знаю, как тут все устроено, — говорит Абель.

— А план? — спрашивает Сайлас.

— Мы заходим, освобождаем как можно больше учредителей и детей и быстренько смываемся, — говорит Квинн. Он любезно не упомянул ни Купол, ни Беа.

Все по порядку.

Абель открывает дверь к святыне. Только мы собрались проскользнуть внутрь, как раздался крик. Черт, у нас нет оружия. Побороть медсестру или медсестер не являлось частью нашего плана.

— Отставить, — шепчет Сайлас. Мы отскакиваем от двери. Свет загораживается чьей-то тенью.

— Ваня? — голос звучит напряженно. Как только свет тускнеет, Сайлас бросается из темноты на медсестру. Мы запрыгиваем сверху. Медсестра сопротивляется, извивается на полу в своей белой униформе и орет как резанная. Я вытаскиваю из сумки футболку и запихиваю ее ей в рот. Абель держит ее за руки, а Квинн и Зонг не дают ей пинаться.

Сайлас встает и толкает ее ногой в бок.

— Свяжите ее, — говорит он. Она все еще не прекращает дергаться, поэтому Сайлас также достает из рюкзака футболку и рвет ее на лоскуты. Я завязываю клочья узлом, чтобы связать медсестру по рукам и ногам.

— Кто-то из нас должен освободить учредителей, в то время как еще один охраняет ее, — говорит Абель. — Сестры заходят сюда, только когда меняется содержание кислорода, так что в нашем распоряжении около двадцати минут.

Сайлас коротко раздумывает.

— Где они хранят воздух? — спрашивает он. Без значительного запаса кислорода мы никуда не доберемся.

— В конце коридора есть комната, где они раздают учредителям баллоны с кислородом, если те должны бегать или заниматься альпинизмом. Посмотри в шкафах. Вот, лови! — Абель бросает Сайласу связку ключей, в то время как Сайлас вытаскивает из-за пояса медсестры пистолет и бросает его Абелю.

Зонг, Абель и я бежим по коридору, а Сайлас и Квинн остались приглядывать за медсестрой.

В комнате полная темнота, за исключением тонкой полоски лунного света. Абель включает фонарик, чтобы все осветить. Это то отделение, которое мы видели вчера вечером, с рядами кроватей, стоящих друг против друга и привязанными к ним людьми. Рядом с кроватями шипят и пищат аппараты.

— Там, — говорит Абель и направляет свет фонарика в самый дальний угол. — Джо! — он идет к ней, тормошит и отвязывает ее запястья и ноги. Вытащив шланги из ее носа и рта, его взгляд падает на иглу от капельницы на тыльной стороне кисти.

— Я могу ее вытащить, — говорю я и отталкиваю его в сторону. Не то чтобы я это уже и раньше делала, но сомнения Абеля никогда не предвещали ничего хорошего. Я надавливаю на иглу и вытаскиваю ее из руки. Джо взвизгивает. Хрипя, она показывает на рот и Абель одевает ей свою маску, чтобы облегчить дыхание.

— Вы пришли, — говорит она и отодвигает маску в сторону. Ребенок все еще у нее в животе. Они проводили эксперименты над беременной.

Только я хотела освободить учредителя, лежащего в следующей кровати, как раздался голос Мод.

— Вы, однако, не торопились. У меня уже вся задница болит. Живее, освободи меня.

Она сбрасывает рубашку, обнажая свое исхудавшее тело.

— Где твоя одежда? — спрашиваю я. Она указывает на мусорное ведро в углу, переполненное тряпьем. Я помогаю ей встать, вытаскиваю шланги и иглы. Она ковыляет до ведра и составляет себе комплект одежды. В течение нескольких минут то же самое проделывают остальные учредители.

Я иду от кровати к кровати, освобождаю худые руки и ноги и вытаскиваю шланги.

— Быстрее, — торопит Абель.

Сайлас забегает с хныкающим младенцем на руках. Абель стонет.

— Она должна заткнуться! — Если бы ситуация не была такой серьезной, его напряжение было бы даже забавным.

— Это ты заткнись! — шипит на него Мод и дает Абелю пощечину. Абель ощупывает щеку, как будто она горячая плита.

— В общем и целом их не так уж и много, — говорит Сайлас.

— Вы нашли баллоны с кислородом?

— Это взял на себя Квинн, — говорит он.

Абель чешет бровь, в то время как ребенок продолжает плакать. Такой рев может заменить любую сигнализацию. Сайлас пытается закрыть малышке рот.