Мош стрелял молниеносными взглядами по сторонам. Двери открыты, охраны нет, но невидимые барьеры не дадут ему сбежать. Вздохнув, он пополз по белой линии, нарисованной на полу. Путь был долгим и утомительным, ещё бы, ведь соотечественники Моша не привыкли передвигаться на своих мелких псевдоножках на такие большие расстояния. Белая линия закончилась. Впереди было большое открытое помещение, в котором царила тьма, кроме одного освещённого круга по центру. Мош вполз в него и замер в ожидании.

Его обдало болезненным порывом ветра, когда автоматическая дверь позади него захлопнулась. В гнетущей темноте появился белый светляк, который задором стал описывать круги около головы Моша.

— Подсудимый Мош, органическая форма жизни второго уровня, вы обвиняетесь в грубом нарушении законов межгалактического содружества о паразитизме с летальным исходом, готовы ли вы принять своё наказание? — оглушил преступника голос откуда-то сверху.

— Конечно, давай, как будто у меня есть выбор, — зло ответил Мош, мысленно прикидывая, сколько ещё протянется эта канитель.

— В соответствии с кодексом гражданской ответственности вы приговариваетесь к заточению в магнитном поле на подземной станции-тюрьме спутника третьей планеты от солнца данной системы сроком на пять циклов, — продолжал голос.

Червеобразное тельце пришельца изогнулось в радостном предвкушении. Что такое пять циклов для него? Он просто погрузиться в спячку.

— Так же вчера было принято постановление, ужесточающее данное наказание, — поубавил положительных эмоций голос.

— После более пристального изучения способностей вашей расы было выявлено, что вы можете погружаться в гибернацию, тем самым сводя на нет приговор. Поэтому вам в мозговое вещество будет вживлён «моргус», — пророкотал голос на универсальной лингве. В тот же миг весёлый светляк впился в тело Моша.

Нет, он не почувствовал боли, как таковой, из-за отсутствия развитых нервных окончаний, но сама мысль присутствия другого организма внутри него сводила с ума. Он никогда не слышал об этих «моргусах» и не имел понятия, чем они могут помешать скорому погружению в сон.

Голос, всё ещё гремевший в отдалённых участках сознания Моша, смолк окончательно. Под ним открылся люк, и он упал в тоннель. Используя последние мгновения свободы, в лице свободного падения, преступник решил разузнать о своём новом соседе. Он дотронулся частью своего сознания до разума «моргуса». Вначале всё шло гладко. Спутник представлял собой сгусток, вместилище для чего-то очень важного. Мош запустил мозговое щупальце поглубже в мозг светляка. То, что было дальше, невозможно описать словами. Мош заверещал на такой частоте, что практически онемел от напряжения. «Союзник» оказался тайником боли и страдания, преступлений и отчаяния сотен и сотен разнообразнейших существ. Дотронувшись своим щупом, Мош испытал частичку этого «клада» на себе.

«Судя по всему, если я засну, то они прорвутся сквозь тонкую заслонку моего мозга и будут меня мучить», — подумал Мош.

— «Нет, так дело не пойдёт!»

Туннель пошёл на сужение. Впереди маячили двери спускаемой капсулы на Луну. Мош сжался в клубок, напрягая мышцы. Затем стремительно выпрямился, высвобожденная энергия от толчка немного пододвинула его траекторию падения. Этого было достаточно. Перед шлюзовыми дверьми был небольшой выступ, вот за него-то и ухватились цепкие псевдолапы преступника. К несчастью, поверхность оказалась без единой царапины — не за что было зацепиться, и Мош стал медленно, но неумолимо соскальзывать вниз. Казалось, судьбу не проведёшь, но тут на глаза космическому паразиту попалось смотровое отверстие какого-то служебного помещения. Грозно потрясая свисающими лапками, Мош направил психическую энергию в эту дыру и не прогадал. За тонкой металлической перегородкой были живые существа. «Палачи», — догадался он.

Липкое щупальце скользило по простому сознанию гуманоида. За какие-то пару мгновений Мош узнал всё о своей жертве. Ею был оператор капсул судебного корабля, то есть именно он отвечал за конечную транспортировку преступников к месту отбывания наказания.

«Так, так. Тут надавим, здесь нажмём!» — бодро действовал Мош.

Гуманоид стал нажимать на кнопки управления посадочной капсулой. Глаза его остекленели и смотрели в мёртвую точку перед собой. Программа полёта изменилась. Мош издал хрюкающий звук и скатился вниз по туннелю в маленький космический аппарат. Дверь шлюза захлопнулась над его головой. Пошёл предстартовый отсчёт.

Верно следуя только что намеченному курсу, капсула с хлюпом вылетела из недр судебного корабля и устремилась к Луне. Только в отличие от других подобных полётов временное пристанище Моша имело другую траекторию. Капсула обогнула бессменный спутник Земли по широкой орбите, набирая ускорение, и направилась к голубой планете примитивов.

Всеми забытый телескоп в дворике среднего жилого дома в Сандерленде одиноко наблюдал, как ночной небосвод прочертила яркая полоска метеорита-капсулы и врезалась где-то за ближайшим леском. Завыли собаки, почуяв дрожь земли, или то, что на Землю прибыл великий и ужасный червяк длиною с фут. В его планы входило: затаиться и подождать, пока его перестанут искать, затем можно выбраться на поверхность и захватить весь мир, или поесть. Смотря, что будет проще, но сейчас он слишком устал, поэтому, свернувшись в клубок, заснул.

Эндрю Гастингс нервно курил сигарету. Из его дрожащих, пожелтевших пальцев вывалился окурок, когда к нему подошли два здоровых бугая в синей униформе.

— Пошли, Гастингс, но только без фокусов, — сказал один из них, тыкая его резиновой дубинкой под рёбра.

— Сейчас, сейчас, — еле слышно ответил он, беря кирку в руки. Солнце только встало, но вдоль опушки леса уже трудились десятки заключённых местной тюрьмы. Взлёты и падения мотыг, лопат оглашали окрестности монотонным стуком. Эндрю повели расчищать завал камней у обгорелой сосны. Плюнув на руки, он привычно взялся за рукоять кирки и нанёс первый удар по пыльной земле. Вопреки его ожиданиям вместо глухого удара о камень раздался звонкий металлический звук. Эндрю присел на одно колено и стал раскапывать странный каплевидный объект под сосной.

— Что за ерунда? — сказал он вслух свои последние слова, когда увидел, как из капсулы вылезло странное существо и прыгнуло на него, целясь в рот.

Человек упал на бок. Его тело сотрясали конвульсии. Подбежали охранники, окружая Гастингса.

— Что с ним? — спросил один из них.

— Не знаю, может ему плохо. Надо отнести его в лазарет, — заключил другой.

На том и порешили, никто не хотел брать на себя ответственность за гибель заключённого. По крайней мере — досрочную гибель. Начальник смены велел четверым молодым уголовникам взять обмякшее тело Эндрю и отнести его в медпункт с особой осторожностью.

Врачи не обнаружили ничего странного и заключили, что это был солнечный удар и общая слабость из-за нервного потрясения. Ещё бы, ведь накануне Гастингс узнал, что ему отказали в помиловании. Маньяк-педофил был приговорён к смертной казни через инъекцию ядовитого вещества. Приговор должен был осуществиться через неделю.

Эндрю-Мош очнулся в своей новой камере. Он встал со скамьи и осмотрелся.

«Неплохо, неплохо. Самое лучшее место, чтобы спрятаться!» — заключил он.

Управлять новым телом было легко. Единственное, что его обескураживало, это то, что примитивом было крайне сложно управлять с помощью психической энергии. Читать мысли — пожалуйста, а чтобы целенаправленно напрячь мускул, приходилось использовать все свои возможности! Весь день он ходил по камере или отправлялся на принудительные работы. Там он давал команду телу совершать требуемые действия, а сам погружался в мысли о мировом господстве. Прошла неделя.

Что-то было не так. Охранники прошли мимо него на утреннем построении, уводя остальных людей на работы. Затем к нему пришёл какой-то человек в рясе, стал читать молитвы и окроплять святой водой.