– Что такое творится? Что вы там устроили?

Нас пригласили для беседы в офис ГУВД на Литейном. Разговаривать с нами вышла тетенька из пресс-службы, которая все спрашивала, что нам надо? А мы отвечали, что хотим только, чтобы нас не трогали. Чтобы дали спокойно заниматься своим делом.

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): Об этой облаве мы тоже сообщали в «Камышах». Хотя мы старались не зацикливаться только на Петербурге. Бывали и в других городах. Как-то в Москве за одну ночь объехали целых пять заведений. Первая точка – открытие клуба «Утопия». Впечатление было совершенно дикое, потому что билеты стоили, как сейчас помню, $100. Для середины 1990-х это было очень круто.

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Ах, это была ночь открытий! Из «Утопии» мы попали в «Титаник». К тому времени клуб работал только десятый день…

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): К нам вывели директора клуба Олега Цодикова, Цодиков сказал, что (изображает пьяную речь) «Сссцену снимать ннизя». Почему? «Низззя! Там отдыхают (свистит, изображая высоких шишек), а вас – (свистит, показывая тазом, что именно с нами сейчас случится)». Мы все равно зашли и до нас тут же докопались два свирепых чувака… Ну, все, как надо: малиновый пенджик, цепь, кольца-гайки, рубаха шелковая. Они стали интересоваться:

– Скока твоя камера стоит?

Оператор честно ответил, что двадцать пять тысяч долларов, и те полезли за деньгами. Нас еле увели оттуда, потому что, боюсь, эти красавцы у нас ее бы купили, вместе с отснятым материалом. (Смеется.)

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): А еще знаешь, что? Убери из книги все наскоки Сергея, связанные с пьянством «Самолетов», ладно?

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): А я требую, чтобы все было оставлено, потому что это все правда.

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): Это все неправда. От начала до конца. Это его гнусные выдумки.

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Не слушайте этого старого, толстого малоприятного человека. Он так говорит только потому, что теперь будет бояться ходить в «Грибоедов» в связи с тем, что я рассказал о делах «Самолетов» правду.

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): Это неправда!

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Правда, правда!

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): Обиднее всего, что страна не знает своих героев. Но сейчас я вам все расскажу. Сейчас вы узнаете, кому обязаны всем хорошим в своей жизни. Вы ведь хотите узнать правду?

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Сейчас уже и не вспомнить, каким ветром нас занесло на радио «Рекорд». Просто с Виктором Михалычем Резниковым, знаменитым певцом и композитором, написавшим песню «Динозаврики, может, вы попрятались в Африке?», мы были знакомы очень давно. Кажется, познакомились в начале 1990-х, когда он тоже сотрудничал с телевидением. А может, и нет. Ну, неважно. Важно, что в те годы он умудрился получить деньги с какого-то немыслимого сталелитейного комбината. Каким-то образом он извлек из них сто с лишним тысяч долларов, и на эти деньги соорудил продюсерский центр, при котором существовало и радио «Рекорд». Он открыл центр, он открыл радио, а потом скоропостижно скончался. И его жена, Людмила Александровна, оказалась в очень сложной ситуации. Муж погиб, на руках двое маленьких детей, как жить дальше – непонятно. Но она все-таки вытянула радио, и вещание продолжалось. За это ей можно сказать только огромное «Спасибо». Радио работало, эфир заполнялся, дела как-то шли.

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): А дальше мы просто пришли на «Рекорд» и попросились на работу. Натурально – пришли и предложили, чтобы там выходила радиоверсия «Камышей» в нашем исполнении…

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Потом запустили еще шоу «Модный Бум». Оно выходило каждый вечер…

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): А через какое-то время мы пришли к Людмиле Александровне и сказали:

– Людмила Александровна! Понимаете, мы ведь, в общем-то, супергерои. И лучше нас все равно нет, поэтому давайте мы станем здесь самыми главными. Как вы считаете?

Людмила Александровна думала не очень долго. Она предложила нам огромные деньги, гигантские зарплаты, и мы, конечно, не могли отказаться. И стали заниматься радиостанцией. Хотя никакой станции на тот момент еще не существовало. Включив 106,3, человек мог услышать сигнал. Нормального вещания еще не было. Потому что до нас программными директорами «Рекорда» работали все кому не лень.

DJ Федор Бумер: Чтобы отыграть на этом радио, нужно было записаться заранее, договориться чуть ли не за месяц, что ты поиграешь, и следить, чтобы тебя поставили в эфирную сетку. В положенный день я брал проигрыватели под мышки, а в сумке у меня лежал микшерский пульт и пластинки. Нагруженный всем этим я ехал на радио. У них техники тогда вообще не было.

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Был период, когда программный директор куда-то на четыре недели пропал. И радио четыре недели плейлист вообще не меняло. Компьютер просто выдавал одни и те же песни. При этом с самой музыкой творилось что-то невообразимое. Любой человек мог прийти и начать втирать, будто его музыка – самая передовая. И его тут же ставили в эфир.

DJ Костя Лавски (Константин Петров): На радио «Рекорд» брали всех подряд. Первое время там был такой арт-директор, который в музыке не разбирался вообще. Он ходил на вечеринки, читал флаеры, а потом нанимал диджеев, исходя из того, что на флаерах было написано.

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): Личных музыкальных пристрастий Людмилы Александровны я не знаю. Но думаю, она и до сих пор не очень отличает драм от бейса. Зато она хорошо отличает рубли от долларов. И вообще ориентируется.

Сориентировавшись, она передала свою радиостанцию в наши руки. Потому что на тот момент «Рекорд» мог в течение нескольких дней не выдать в эфир вообще ни одной популярной песни. А такого на радио не бывает. Так что первым делом мы начали радио форматировать. И сделали из «Рекорда» то, чем они являются сегодня.

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): У нас в компьютере лежало до хрена «колбасы». Нужно было что-то с этим делать, и я придумал ставить ее по ночам. Я сделал плей-лист, состоящий исключительно из «колбасы»: каждый день, с понедельника по пятницу она играла с двух ночи до пяти утра. Нужно было как-то все это обозначить, и я предложил название «Колбасный Цех». Почему – не знаю. Говорят, сейчас «Колбасный Цех» – крупнейший рейв Восточной Европы. Но началось все с того, что я просто сделал ночную программу.

Вадим Воронов (теле-и-радиоведущий): Через какое-то время делами радиостанции стал заниматься еще и сын Людмилы Александровны, Андрюша Резников. Помните, наверное: когда он был маленьким, то вместе с сыном Михаила Боярского пел папину песню про динозавриков. Ну вот! К тому времени Андрюша вырос и взял радиостанцию в свои руки. Мы четыре месяца объясняли ему, как все это работает, и, кстати, Андрюша помнит добро. Он до сих пор нас благодарит. В отличие от всех остальных.

Сергей Мельников (теле-и-радиоведущий): Четыре года подряд я вставал в пять утра. А Воронов – в полшестого. Каждый день у нас было утреннее шоу. Мы отрабатывали его, но домой после этого уехать, конечно, не могли. Нужно было заниматься дневными делами. А потом еще и ночными делами. В общем, мы сидели там до полной потери пульса.

К тому времени на «Рекорде» существовало драмэнд-бейс шоу. Оно называлось «Рикошет», а вели его DJ Федор Бумер и DJ Тук. При этом Бумер уже тогда вел себя, как телепроповедник: задирал подбородок и крестом складывал на груди руки. Федя вообще не приезжал на эфиры. Он заранее записывал программу на кассету, и Тук, как младший по званию, эту кассету привозил к нам в студию. Бумер считал себя суперзвездой, хамил всем окружающим, а потом даже перестал являться на мероприятия, где его участие было заявлено. В общем, Бумер обидел руководство компании.