Парни смеялись. Они еще не воспринимали происходящее всерьез. Но многоногое насекомое успело отложить личинку в их плоти. Парни запомнили происходившее той зимой в Ялте. Запомнили приятное… сладкое и тягучее ощущение.
5
Героиня фильма разрывалась между спокойной жизнью с богатым папиком и самоубийственным романом с молодым негодяем Африкой. Она выбрала негодяя… и сотни девушек страны последовали за ней.
Нескладные… нелепые приятели Африки вдруг оказались в роли секс-символов. Это была совершенно не их роль. Трудно было найти людей, меньше подходивших на эту роль. Но играли ее именно они.
К аксессуарам в этой компании относились тщательно. Можно было иметь дыру в подошве (иметь ботинки вообще без подошвы), и никто не обращал на это внимание, зато внимание обращали на то, что семейные трусы модников были украшены искусственными цветами или декорированы меховой оторочкой.
Девушки теряли головы. Именно на съемках АССЫ Африка познакомился с будущей женой: моделью Иреной Куксенайте.
Африка был рок-звезда. Во время какого-то из концертов он разделся до пояса и остался в одном белоснежном девичьем бюстгальтере. К его соскам были прикреплены голубки. Сердце Ирены таяло.
Сережки, браслеты, фальшивые чешские бриллианты… Ах! – лучшие парни на свете живут в Петербурге!
6
Саундтрек к фильму записывался в студии «Мосфильм». Не в конспиративной конуре, а в роскошной студии, нашпигованной самой современной звукозаписывающей аппаратурой в стране. Музыканты чувствовали себя козлами, которых пустили не в огород, а в Эдемский сад.
Гребенщиков продал в фильм свою музыку, а остальные втиснули туда самих себя… свой образ жизни… воздух, которым они дышали столько лет подряд.
Фильм нашпигован их словечками, шутками, картинами, мультфильмами, музыкой, стилем одежды и манерой поведения. Страна внимательно осмотрела то, что вышло. И полюбила этих странных парней.
1986–1988 годы были началом горбачевской перестройки. Ее самым радостным моментом. Все менялось… никто не знал, в какую сторону, но перемены чувствовали все. И радовались.
Старое кончилось. Должны были прийти молодые и все изменить. АССА была довольно заурядным crime-movie. Зато в фильме демонстрировалось: молодые (те, кто придут) выглядят вот так.
В героях фильма поколение узнало себя. И полюбило себя. Теперь, если речь заходила о новом искусстве, о молодой крови, то назывались именно их имена: лопоухий Африка, группа «Кино», петербургские «Новые художники». Они стали легендой… а никто другой не стал.
7
Любовный треугольник был разрулен режиссером по всем правилам: пожилой криминал убивает молодого бездельника, а девушка стреляет в самого криминала и отбывает в тюрьму. Все кончилось плохо. Но после надписи «The End» последовал еще эпилог.
Заключительные кадры АССЫ стали границей эпох. Три минуты семнадцать секунд экранного времени изменили общественный строй СССР.
Эпизод состоял в следующем. Герой убитого Африки работал певцом в ресторане. Теперь на его место приводят устраиваться нового певца. Эту роль сыграл 24-летний петербургский кочегар по фамилии Цой.
Затянутый двухчасовой фильм стоило смотреть только ради последних двухсот секунд. Цой приходит устраиваться на работу, и толстая, тусклая женщина-администратор долго зачитывает ему должностную инструкцию: «Параграф такой-то, пункт такой-то… запрещается… Параграф такой-то, пункт такой-то… предписывается…»
Женщина напоминала подушку, лежа на которой последние двадцать лет дремала страна. А Цой был острым, как нож, вспарывающий эту подушку. Не слушая женщину, Цой встает и в развевающемся плаще идет долгими неосвещенными коридорами… и звучит его песня «Мы ждем перемен»… и из коридоров Цой выходит на гигантский стадион, где тысячи людей подпевают ему ПЕ-РЕ-МЕН!.. И зрители в кинозалах тоже вставали… и плакали… и зажигали в темноте огоньки зажигалок… пытались отогнать тьму… тоже орали: ПЕ-РЕ-МЕН!.. Песня была старая и не о том, о чем все подумали, но теперь это было неважно… в этих кадрах видно, что неуклюжий Цой понятия не имеет, как двигаться на сцене… он до дыр засмотрел концертные записи иностранных коллег, но так ничему и не научился… его обезьяньи ужимки смешны… но кто бы стал обращать на это внимание?.. Он орал ПЕРЕМЕН! И вызвал перемены, как шаман вызывает дождь… Советский Союз пал от его визгливого голоса… и мир изменился… изменилось все… и знаменем поколения стала компания петербургских весельчаков из галереи АССА.
2. Галерея АССА (1982–1986)
1
В 1982 году 23-летнего Тимура Новикова выгнали с работы. Он числился электриком в Русском музее. А теперь превратился в безработного.
В советские времена демонстрировать публике русский авангард 1920-х годов было не принято. Картины Малевича, Кандинского и Шагала грудой свалили в подвалах. Запасники Русского музея были тогда единственным местом в стране, где желающие могли прикоснуться к ТОМУ искусству.
Ради того, чтобы ходить в запасники, Новиков и устроился на работу в музей. Иногда он был электрик. Иногда – кочегар. Главное, что он был здесь.
В Русском музее Новиков свел знакомство с несколькими милыми старушками. С Алисой Порет – последней подругой Даниила Хармса. С Марией Синяковой-Уречиной, подругой поэта Велимира Хлебникова. С Марией Спендиаровой, приятельницей первых русских авангардистов.
Ему казалось, что Малевич и Кандинский жили тысячелетия тому назад на другом континенте. А оказалось, что girl-friends художников все еще живы.
Старушки по секрету водили его в музейные подвалы, разрешали покопаться в картинах и иногда задирали брови:
– Надо же! Эта картина Павлика еще сохранилась! Я не видела ее с 1918 года…
Это было все равно, что сострить, заставить всех рассмеяться и первым на планете увидеть кривые зубы Джоконды. Пока никто не заметил, Новиков пальцами трогал полотна. Они принадлежали только ему. Никто на свете не видел их уже много десятилетий. А он мог смотреть на картины каждый день и сколько влезет.
Ну, а потом столь веселая жизнь не понравилась кураторам в серых костюмчиках, и лавочку прикрыли. Вышибли не только электрика Новикова – вышибли чуть ли не все руководство музея. Новиков остался без работы.
2
Зато жилищные условия у него улучшились. Молодой человек получил комнату в коммуналке на Шпалерной улице, 24. Почти сразу коммуналку стали расселять. Вскоре Новиков оказался единственным владельцем громадной квартиры, длиной в целый этаж. Там он устроил первую частную галерею в Ленинграде.
Галерея получила название АССА. Просуществовала она с 1982 по 1988 год. Когда Новиков въехал в дом на Шпалерной, ему едва исполнилось двадцать три. Когда съехал – было уже к тридцати.
На самом деле это был не первый сквот Новикова. Еще в конце 1970-х он жил в здании церкви Святых Кирилла и Мефодия. Теперь в этом здании – грузинский национальный приход, а тогда оно пустовало и разрушалось.
Охраняла церковь сильно пьющая женщина-сторож. За какое-то количество алкоголя с ней удалось договориться. Несколько месяцев приятели Новикова отжигали по полной.
Именно там Новиков познакомился с Густавом Гурьяновым. Парня привел кто-то из знакомых. Парень был нелюдим и неразговорчив. Густав всегда был нелюдимым и неразговорчивым парнем.
В том году Густав как раз закончил школу. Ему не исполнилось еще и восемнадцати. Густав коллекционировал модные пластинки и сам учился играть на барабанах. Сперва барабанил всерьез, без скидок. Стук был слышен на расстоянии квартала от его дома. Соседи несколько раз вызывали милицию и при встрече в парадной грозили отломать руки, чтобы уроду нечем было барабанить.
Густав стал барабанить не палочками, а щетками. В бас-барабан он клал подушку, чтобы получалось не так громко. Участковый все равно сказал, что еще один концерт и молодой человек поедет в тюрьму. Там как раз туго с самодеятельностью и очень не хватает барабанщиков.
