Стараясь скрыть свою оплошность, какое-то время Гарик поблуждал камерой по часовне, остановился, любуясь серафимчиками на цветных стеклах окон, и вдруг опрометью рванул назад. Он опоздал. Настя, уже пораженная ядом, из последних сил судорожно цеплялась за руку жениха и вдруг резко соскользнула на пол. Мирошников рухнул на колени и закричал: «Ей плохо! Помогите кто-нибудь!» Первым на помощь ринулся Ратников. Нащупал пульс и уверенно стал делать закрытый массаж сердца. Помогал ему молодой священник. Мирошникова как будто парализовало. Он ничего не слышал, ничего не понимал из того, что ему говорили, только с ужасом смотрел на свою невесту, неподвижно лежащую на каменном полу. Лариса Николаевна и ее дочь почти одновременно достали мобильные телефоны и начали лихорадочно нажимать на кнопки, но простейший номер им не поддавался, так сильно они были напуганы. Диана Каширская стояла, прислонившись к стене, и, похоже, из последних сил сопротивлялась обмороку. И только Денис Круглов почему-то не попал в поле зрения видеокамеры.

Ратников четко продолжал манипуляции, но вдруг остановился и виновато взглянул на Виталия. Это был конец.

«Наконец-то, — с облегчением подумала Аня. — Сил моих больше нет смотреть этот кошмар. Я и не знала, что это так трудно — увидеть смерть собственными глазами. Видит Бог, но либо все они гениальные актеры, либо действительно не ожидали такого поворота. И я склоняюсь к последнему. Все без исключения выглядели здорово напуганными. Никто из славной компании себя не обнаружил. Что же, выходит, Мирошникова ошибается и убийца кто-то посторонний?»

Оставалось выяснить еще одну малость: зачем Тане понадобилась конспиративная съемка? Ответ удивил своей откровенностью и простотой.

— Мы хотели продать запись. На телевидение или в газеты, не важно. Лишь бы подороже.

— Кто это «мы»? — переспросила Аня.

— Мы с Денисом. Кстати, это была его идея. Дэн сказал, что будет только справедливо, если он заработает немного денег на моем великом братце.

— Почему справедливо?

— Виталик не захотел помочь ему в трудную минуту, — грустно ответила Таня. — Если называть вещи своими именами, просто пожалел денег. Хотя в свое время они были лучшими друзьями. Денису грозила тюрьма, а Виталик и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ему выпутаться из передряги. А помог ему один очень влиятельный человек, Борис Станкевич. Может, слышала про такого? Разумеется, не безвозмездно, в долг. И когда Денис обратился к Виталику с просьбой помочь этот долг погасить, брат просто указал ему на дверь. Не понимаю, как он мог так поступить.

«Так вот почему Круглов устроил побоище в офисе «ВитаМира», — догадалась Аня. — Между прочим, в статье упоминалось, что он угрожал Мирошникову и обещал отомстить».

— Денег Денису взять было негде, — продолжала Таня. — И ему ничего не оставалось, как поклониться в ножки Станкевичу и попросить отсрочку. И знаешь, что он ему ответил: «Ну что ты, сынок, какие проблемы! Ты мне очень нравишься, и дочка у меня на выданье, а между родственниками какие счеты?» И Денис стал мужем Лины Станкевич. Эта сучка купила его, понимаешь? Давно хотела купить. И купила, как только случай представился. Стерва, гадина, дрянь. Ненавижу ее!

— Ты знакома с Линой Станкевич? — удивилась Аня.

— Еще как знакома. Мы учились с ней в одном классе и были лучшими подругами, пока Виталий не познакомил нас с Денисом. Мы обе были влюблены в него, но Дэну всегда нравилась я, теперь я в этом уверена! Эта мафиозная принцесса Станкевич купила его и увезла в Штаты, но все напрасно. Денис вернулся ко мне. Он любит меня. Скоро он разведется, и мы поженимся. Вот почему мне так нужны деньги.

Аня уходила из дома Мирошниковых несколько разочарованная. Просмотр кассеты так ничего и не дал из-за небрежности Гарика Данилова, который глупейшим образом умудрился прохлопать момент, когда жениху предстояло сделать глоток отравленного вина. Аня сама не понимала, почему ее так занимал этот момент. Она ни на секунду не верила, что Виталий причастен к убийству своей невесты, но была убеждена, что здесь что-то не так. Его сестра тоже ничего не заметила, хотя стояла достаточно близко от жениха и невесты. Оставался священник. Он наверняка видел, что произошло, но Аня не была уверена, имеет ли право беспокоить святейшую особу по такому пустяковому поводу.

Сославшись на выпитый мартини, Таня отказалась отвезти Старцеву обратно на работу, предложив взамен Савченко, который «отлично знает дорогу к метро».

«Савченко так Савченко, — подумала неизбалованная Аня. — Заодно и поговорю с адъютантом его превосходительства».

— Пройдемся до «Арбатской»? — предложил Олег.

— Давай.

В молчании они шли по Новому Арбату, думая каждый о своем. Аня никак не могла придумать повод начать интересующий ее разговор.

— Зря ты связалась с Мирошниковой, — вдруг сказал Олег. — Втянет она тебя в историю и бросит. Танюша хитрая бестия, тебе не по зубам.

— Да мы вместе учимся в университете… — начала девушка.

— Ладно врать-то, — перебил ее Олег. — Я тебя на свадьбе видел и отлично запомнил. Ты журналистка Старцева, и это ты написала статью, которая очень сильно не понравилась нашему боссу. Скажи спасибо, что Лариса была слишком расстроена и не узнала тебя, а то бы досталось тебе по самое ой-ой-ой. Это ж надо додуматься, залезть прямо в осиное гнездо.

— Я ведь не журналистка «Репортера», Олег, — призналась Старцева. — Так, стажерка на неделю. Это расследование — мой единственный шанс зацепиться за работу. И если я докопаюсь до правды, представляешь, какой будет убойный материал! Предложения о работе посыплются на меня как из рога изобилия, я просто уверена. Хотя, конечно, шансов раскрыть это дело у меня немного, я понимаю. Один журналист из нашей газеты вообще считает, что я авантюристка со съехавшими мозгами. Не знаю, может, я вправду такая.

Аня по-настоящему расстроилась. Она теперь понимала, как прав был Андрей, когда говорил, что для непрофессионала занятие это совершенно безнадежное. Ну что она может сделать в одиночку? «Может, и правда послать все на фиг, — размышляла Аня. — Занять денег у Ветрова, отдать Мирошниковой — и гудбай. Отсижу смирно неделю в офисе, может, оценит Гудковский мою дисциплинированность и старательность».

— Да ладно, не кисни ты, — словно прочитал ее мысли Савченко. — Всегда лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном. А поиск ответа на вопрос может быть интереснее, чем сам ответ. Расскажи лучше, что удалось выяснить?

— Много интересного, — бодро начала Аня. Она была благодарна Олегу за то, что хоть он ее поддержал. — Но ничего конкретного. Как только я нахожу какое-нибудь подозрительное обстоятельство, ему быстренько находится вполне невинное объяснение. Железным и непотопляемым остается только факт обнаружения в сейфе Мирошникова ампулы с ядом и его арест в этой связи.

— Абсурд и полная ерунда! — безапелляционно заявил Савченко. — Подбросить ампулу с ядом мог кто угодно. Да хоть бы и я, код электронного замка мне известен. Кроме меня, пароль знает Лариса Николаевна, возможно, кто-то еще. А что ты удивляешься? В сейфе хранятся важные документы, которые могут понадобиться в любой момент, а Виталия частенько не бывает в офисе.

— Подбросить ампулу мог кто угодно, — согласилась Аня, немного ошарашенная тем, что личный сейф Виталия Мирошникова, оказывается, чуть ли не общественная кладовая, где каждый волен хранить все, что ему заблагорассудится. — Но как на ней могли появиться отпечатки его пальцев?

— Не знаю, — задумался Савченко. — В принципе отпечатки можно снять с дактилоскопической карты, если таковая имеется. А вообще я думаю, что задачка имеет очень простое решение. Более того, ответ на этот вопрос автоматически укажет на убийцу.

Возле Арбатских ворот они расстались, причем Аня с сожалением — Олег Савченко ей понравился. Спокойный, рассудительный, а главное — настоящий друг. Не сдал ее, хотя мог бы, чтобы выслужиться перед шефиней. Уже спускаясь в метро, Аня вспомнила, что не задала Олегу один важный вопрос. По счастью, тот еще не успел скрыться из вида, и Аня помчалась вдогонку, ловко маневрируя между прохожими.