К последнему следует добавить, что в своих благотворительных акциях Кеннеди отнюдь не отдавал предпочтение католической церкви, к которой принадлежал. Обычно он распределял пожертвования среди протестантов, католиков, еврейских религиозных организаций, а также бойскаутов и герлскаутов, учебных заведений, создаваемых негритянскими объединениями. Несколько раз он направлял деньги организациям кубинских эмигрантов{689}.
Хотя содержание Белого дома проходило по особой статье расходов и к финансовой стороне этого дела президент не имел прямого отношения, он, верный тому, что заложил в него родитель, время от времени проверял, как тратятся суммы, ассигнованные на резиденцию. Однажды он счел, что содержание трех садовников излишне, что можно обойтись меньшим числом рабочих, которые, по его мнению, часть рабочего времени бездельничали. Он распорядился, чтобы на приемах буфетчики ни в коем случае не открывали одновременно много бутылок шампанского и к тому же не обходили с бутылками тех гостей, бокалы которых еще не были полностью опустошены{690}.
Женщины президента
После того как супруги Кеннеди перебрались в Белый дом и Жаклин стала первой леди страны, существенных изменений в личной жизни ее супруга не произошло. Отношения интимного характера занимали в жизни Джона определенное и, надо сказать, — не очень скромное место. Судя по существующим источникам и литературе, Кеннеди привлекал внимание окружавших женщин как своей внешностью, так и способностью общаться, что для американской аудитории, более чем для любой другой, является особенно важным. Выделялся он также своим образованием и военной биографией. Естественно, что Джон имел немало поклонниц, которым и сам оказывал знаки внимания. После смерти Джона Кеннеди в прессе и в литературе появилось немало историй, часть из которых, возможно большая, была явной данью вкусам массового потребителя. Однако некоторые из них были правдой.
У Джека временами появлялись новые симпатии и пассии, с чем Джеки вынуждена была мириться во имя сохранения президентской семьи и ее авторитета.
Правда, Джон говорил одному из своих знакомых Чарлзу Бартлетту, что, став президентом, он намерен прекратить свои амурные дела, что будет стремиться сохранять Белый дом «чистым»{691}. Однако эти слова остались лишь благим пожеланием. В действительности и в годы пребывания на высшем государственном посту Джон Кеннеди не оставлял своих полигамных привычек.
Авторы этой книги неоднократно ставили перед собой вопрос — следует ли освещать эту сторону жизни знаменитого американского государственного деятеля, не превратится ли книга в некое желтое чтиво. Мы решили, однако, что без соответствующего описания образ Джона останется неполным. Ведь сексуальные интриги и даже авантюры занимали немаловажную часть его времяпрепровождения, а иногда даже соприкасались с политикой, хотя в значительно меньшей степени, чем об этом твердили его политические противники и просто охотники за «жареным».
Свою повышенную сексуальность Кеннеди, естественно, не демонстрировал на публике, но не считал ее чем-то предосудительным, не скрывал от людей, которым доверял, в том числе даже от некоторых крупных государственных деятелей зарубежных стран. Премьер-министр Великобритании Гарольд Макмиллан при всей своей невозмутимости консервативного лидера был озадачен, когда в разгар переговоров на Бермудских островах в декабре 1961 года его собеседник вдруг заявил: «Интересно, как это происходит с вами, Гарольд. Если у меня в течение трех дней не будет женщины, я буду чувствовать ужасную головную боль»{692}. Если считать, что эта реплика отражала его реальные ощущения, можно предположить в этой сексуальной озабоченности даже некий болезненный компонент. На эту сторону, правда, многочисленные лечащие врачи Кеннеди внимания не обращали. К услугам сексопатологов он не прибегал, а урологи, которые его иногда пользовали, занимались совершенно другими сторонами физического состояния, в частности рано возникшим заболеванием предстательной железы{693}. Очевидно, в повышенной сексуальности играли роль и лекарства, которые принимал Джон, в частности амфетамин.
Хотя сведения о внебрачных связях главы сильнейшей мировой державы иногда проникали в печать, ни одного скандала так и не произошло. Ни Жаклин, ни покинутые Джоном любовницы не устраивали публичных сцен. Дамам было достаточно, что до них снизошло первое лицо государства. После свидания (они происходили в Белом доме, когда там не было супруги, в домах родственников и друзей, чаще всего в доме шурина — актера Питера Лоуфорда) Джон провожал свою пассию до лифта и иногда произносил дежурную остроту: «Вручаю вас в руки секретной службы. Постарайтесь выглядеть девственницей». В этих словах был, пожалуй, скрытый подтекст — предупреждение, чтобы пассия вела себя скромно, не разглашала своей связи с высшим лицом государства.
Что касается Жаклин, то она как-то сама завела разговор на скользкую тему со своей подругой Бетти Спеллинг. Бетти рассказывала: «Я вспоминаю один случай, когда Жаклин начала откровенный разговор со мной по поводу любовниц мужа. Она знала, что Джон не был ей верен. Во время разговора она спросила, соответствует ли действительности, что у ее мужа длительный роман с Памелой Тернер. Я ответила, что ничего не слышала об этом. Действительно, я не знала об этой связи. Но если бы и знала, ничего не рассказала бы»{694}.
Упомянутая в этом разговоре Памела Тернер была одним из секретарей Кеннеди во время его сенаторства, а после перехода в Белый дом он забрал ее с собой и вскоре сделал пресс-секретарем супруги. Жаклин вначале отказывалась от помощницы, но вскоре убедилась, что она просто не в состоянии выдержать постоянного общения с прессой, и не очень охотно согласилась на выбор супруга. Расчет был точным. Когда первая леди покидала Белый дом, она старалась не брать с собой Памелу. Джон имел возможность устраивать любовные свидания с секретаршей жены, о которых хорошо знали его охранники, но они в течение многих лет держали язык за зубами{695}. Для президента Памела Тернер была важным источником информации о том, что происходило в стенах Белого дома, о чем говорили его сотрудники и даже первая леди. Так что выполняла она двойную роль: и любовницы президента, и его своеобразного «секретного агента».
Дольше других продолжалась связь с актрисой Джудит Кэмпбел-Экснер, которую он «отбил» или скорее получил в наследство от Питера Лоуфорда, женатого на младшей сестре Джона Патриции (перед этим Джудит побывала любовницей знаменитого певца Фрэнка Синатры). Это, видимо, был единственный случай, когда в личную жизнь президента вмешался вездесущий глава ФБР Э. Гувер. Гувер передал Роберту, который был его начальником (ФБР входило в систему министерства юстиции), донесение, полученное по инстанциям, о том, что актриса поддерживала отношения с известными деятелями преступного мира — мафиози С. Джианканой и Д. Роселли (была установлена ее сексуальная связь с Джианканой). Это был сигнал тревоги. Неразборчивая актриса могла только догадываться о том, по каким причинам президент, который был к ней перед этим столь внимателен, вдруг стал полностью недоступен{696}.
Впоследствии Кэмпбел-Экснер опубликовала мемуары, полные, с ее точки зрения, душераздирающих подробностей ее связи с Джоном Кеннеди, в том числе откровенных постельных сцен, включая и якобы имевшие место попытки коллективного секса, от которого она отказывалась. Актриса поведала и о своей связи с Джианканой и другими главарями мафии, но отрицала, что была их связной{697}.
