Кеннеди говорил позже, во время следствия, что в мотеле он всю ночь бродил по комнате в полубредовом состоянии, не понимая, куда могла из машины исчезнуть девушка, но был вроде бы уверен, что она действительно «испарилась»{1276}. При этом он как бы забыл, что «всю ночь» бродить не мог, так как спустился в вестибюль посреди ночи. Утром оба брата возвратились на место катастрофы и обнаружили, что тело несчастной девушки уже извлечено из автомобиля и лежит на берегу. Теперь не оставалось ничего иного, как известить полицию. Произошло это не менее чем через десять часов после аварии[89].
Но полиция уже знала о происшедшем, знала и имя водителя машины.
Как оказалось, рано утром два рыбака заметили, что в воде находится автомобиль и примерно в половине девятого утра об этом были оповещены местные стражи порядка. В десять часов появился шеф полиции Эдгартауна Джеймс Эрина, который вызвал специалистов с необходимым оборудованием. Они возились под водой не менее десяти минут в водолазных костюмах, прежде чем смогли открыть дверцы машины и извлечь тело Мэри Копечне, которое оказалось на полу автомобиля и не было видно через окошко{1277}.
Так что Эдвард Кеннеди был прав в том, что, ныряя, он не смог увидеть Мэри. Прав он был и утверждая, что ни он один, ни с напарником, не имея опыта и технических средств, не был в состоянии спасти девушку. Подлинная его вина состояла в том, что о происшедшем не были немедленно извещены власти. Позже Эдвард утверждал, что, повернув к шаткому мостику, он просто заблудился: он думал, что направляется к парому, тогда как оказался на немощеной дороге, неизвестно куда ведущей{1278}.
Трагедия явилась страшным потрясением для последнего из братьев Кеннеди. Он в полной мере осознавал, что вел себя неадекватно, проявил трусость, безответственность, что в том случае, если бы чрезвычайные меры были приняты сразу же, девушку удалось бы спасти. Объективные наблюдатели в этом сомневались хотя бы на том основании, что, когда Мэри была обнаружена в полузатонувшей машине, понадобилось немалое время, чтобы извлечь ее тело и вытащить его на берег{1279}.
Однако осознание этого пришло к Эдварду далеко не сразу. Тяжело переживая гибель спутницы, он стал деградировать как личность. Испортились до предела отношения с женой, Пьяные загулы стали чаще, причем они сопровождались подчас хулиганскими выходками, скандалами не только с родными и близкими, но и с совершенно посторонними людьми.
По делу о гибели Мэри Копечне было проведено краткое следствие, а в последних числах июля состоялся еще более краткий, продолжавшийся менее часа, судебный процесс. Эдвард был признан виновным в том, что покинул место происшествия, не поставив в известность власти. Местный судья Джеймс Бойл проявил, однако, завидное снисхождение к высокопоставленному обвиняемому и вынес исключительно мягкий приговор, заявив: «Я понимаю, что он уже наказан и будет продолжать чувствовать свою вину — намного большую, чем может определить этот суд. Поэтому правосудие будет удовлетворено минимальным приговором к тюремному заключению, который будет носить условный характер».
Судья приговорил Эдварда к двум месяцам условного наказания и под стражу его не взял{1280}. Можно не сомневаться, что на этот удивительно снисходительный приговор определяющее влияние оказало имя обвиняемого. Эдварду повезло — видимо, судья был из числа почитателей семейства Кеннеди.
Вслед за этим Кеннеди выступил с пространным заявлением по телевидению, в котором отрицал многое из того, что могло быть ему инкриминировано: что он вел машину в пьяном состоянии, что он совершил «аморальный поступок» (имелся в виду предполагаемый секс с Мэри Копечне), что только по «соображениям здоровья» его жена не была с ним во время путешествия, что после инцидента с машиной он вел себя безответственно. Единственным, что он признал в качестве своей вины, был факт «несообщения полиции немедленно о происшедшем»{1281}. Кеннеди поставил перед гражданами Массачусетса вопрос, следует ли ему оставаться на посту сенатора или подать в отставку, если избиратели «утратили доверие к его характеру или способностям». Он завершил выступление цитатой из книги брата «Мужественные профили». Никаких требований отставки официально не поступило, и Эдвард остался в сенате.
Общественность, однако, была возмущена его поведением, трусостью, несобранностью. Если демократы в основном отмалчивались или отделывались общими осуждающими фразами, то республиканцы дали волю своим чувствам.
Даже президент Никсон счел нужным упомянуть об инциденте, причем в речи, связанной с торжественным событием — выходом астронавта Нейла Армстронга на лунную поверхность. Поздравив Армстронга и других астронавтов, всех тех, кто обеспечил успешный полет на Луну, Никсон не удержался и злорадно добавил: «Вы знаете, сегодня произошло событие и на другом фронте. Для всех Кеннеди будет тяжело прийти в нормальное состояние: слишком много репортеров хотят получить Пулицеровскую премию». Своим же помощникам Никсон заявил еще более определенно: «Это означает конец Тедди»{1282}.
Для того чтобы окончательно добить Эдварда, его противники настояли на дополнительном расследовании, которое носило гражданский характер, то есть не влекло за собой привлечения сенатора к уголовной ответственности. Происходило оно в январе 1970 года и пришло к неутешительным для Эдварда выводам: Кеннеди и Копечне не собирались двигаться в направлении парома, а сознательно остановились на глухой улице; на старой фунтовой дороге машина двигалась с непозволительно высокой скоростью; Кеннеди безусловно не проявил необходимой осторожности при пересечении моста. Общий же вывод состоял в том, что «мистер Кеннеди небрежно вел машину, и это стало причиной смерти Мэри Копечне»{1283}.[90]
Семья погибшей девушки получила от Эдварда Кеннеди 91 тысячу долларов и еще 50 тысяч от его страховой компании{1284}. От компенсации она не отказалась, но на всю жизнь сохранила ненависть к самому имени Кеннеди.
Почти тотчас возникли, как это часто бывает в подобных случаях, конспирологические версии происшедшего, которые сводились к трем вариантам: Кеннеди вообще не было на месте преступления, а всю историю искусно сконструировали его враги; Кеннеди пытался скрыть преступление (иногда прямо говорилось, что он прикончил чем-то перед ним провинившуюся девушку), выдав это за несчастный случай; Кеннеди пытался при помощи этого инцидента скрыть свои прошлые преступления.
Все эти слухи были убедительно опровергнуты компетентными судебно-следственными органами и вскоре перестали повторяться{1285}. Но общее крайне негативное впечатление от этого весьма печального случая сохранилось на многие годы.
Либеральный законодатель
Трагическое событие действительно стало концом Тедди как возможного претендента на президентский пост (это, правда, стало ясно не сразу), но не завершило его политической деятельности.
После катастрофы на мосту и после смерти отца 15 ноября того же несчастливого 1969 года Эдвард стал постепенно приходить в себя. Он, по всей видимости, осознал, что является теперь главой большого и известного всей Америке клана, что несет ответственность за его будущее, да и за собственную репутацию.
