— Поехали, Оделл, — сказал один из карателей. — Здесь нам нечего делать. — «Кровавые скауты» разворачивали лошадей.

Оделл остервенело почесал подбородок. Левый глаз вирджинца дергался.

— Ты потерял это место, Морган, — прошипел он. — Я навешу на тебя столько обвинений, что ты сгниешь в тюрьме.

С этими словами Оделл вскочил в седло и, послав Исаву презрительную ухмылку, дал шпоры коню. Остальные, взметнув за собой клубы пыли, поскакали следом.

Только после того как они скрылись из виду, Исав закрыл глаза и облегченно вздохнул.

— Я не могу обещать, что он…

Мушкет женщины был нацелен на молодого человека.

— Буду вам признательна, если вы покинете мой двор, — сурово сказала она.

Исав удивленно воззрился на нее.

— С чего такая неблагодарность?.. А если я откажусь?

— Я вас пристрелю, — холодно произнесла хозяйка дома.

— Да? И каким образом? Из какого оружия? Из вашего мушкета? Он без кремня. Или из мушкета, ствол которого почему-то гнется? А может, из того кривого?

Женщина медленно опустила мушкет.

— Вам сильно повезло, что Оделл туп. Будь он поумнее, нам не жить!

Хозяйка дома взяла себя в руки. Она откинула с лица прядь волос и решительно шагнула к Исаву. Ее челюсти были сжаты, умные глаза сузились от гнева.

— Я не просила о помощи! — воскликнула она. — Я сама могу защитить свою собственность!

— Ну да, я это видел, — ответил Исав. — Прошу прощения, сударыня, что я спутал ваши планы. Но примите напоследок совет: пользуйтесь настоящим оружием, порохом и пулями!

— Вы закончили? Если да, покиньте мой дом! — Изящная ручка указала, в каком направлении ему следует двигаться.

— Больше всего на свете я хочу отсюда убраться, мэм.

Прежде чем сесть в седло, Исав проверил свой мушкет. Затем он дал коню шпоры и выехал на дорогу. И все же он не мог не оглянуться. Светловолосая женщина стояла подбоченившись у своего дома и смотрела ему вслед.

Исав отъехал недалеко: через несколько минуту в него выстрелили из-за дерева. Пуля просвистела совсем близко от его лица. Молодой человек скатился с лошади и больно ударился о землю. Словно из-под земли возле него выросли зловещие фигуры — это были каратели.

— Гляньте, парни, кто нам попался, — раздался злорадный голос Оделла. — Мы поймали горностая! Поднимите его.

Четыре пары рук схватили Исава и поставили его на ноги. Оделл приблизил свое лицо к лицу молодого человека. Один глаз вирджинца вперился в Исава, другой смотрел в сторону. Изо рта Оделла несло помоями.

— Вот что будет сказано в отчете, — проскрипел главарь «Красных скаутов». — Мы преследовали сторонника революции. Он был настроен воинственно, скажу больше — совсем рехнулся. В руке он держал вот это. — Оделл указал на здоровенный охотничий нож, который висел у него на поясе. — И тут появляется Исав Морган. Я кричу ему: «Не подходи к этому сумасшедшему!» Но разве Морган подчинится моему приказу? Конечно, нет! — Голос вирджинца окреп. Войдя в роль рассказчика, он помогал себе жестами и мимикой. — Бедный старина Исав попытался схватить безумца. Преступник бросается на несчастного и начинает безжалостно кромсать его ножом — ноги, руки, живот, лицо. Я кинулся на помощь. Но — увы! Поздно. Раненый Морган роняет свой мушкет… — Один из мужчин сунул Оделлу мушкет Исава. — Сумасшедший хватает его! Бах! Ой! Бедный, бедный Морган! Пуля разнесла ему череп! Какая жуткая смерть! Само собой, мы попытались задержать убийцу, но к тому времени, когда мы оправились от потери нашего бесценного Исава, он убежал слишком далеко!

Оделл злобно ухмыльнулся.

— Ну, что ты на это скажешь?

После падения Исаву все еще было тяжело дышать, поэтому он коротко бросил:

— Тебе не поверят.

— Поверят! — воскликнут Оделл. — Сам ведь знаешь: на войне и не такое случается. — А затем, отрывисто приказал: — Привяжите его к дереву.

Исава швырнули к дереву; он ударился спиной о ствол. У молодого человека перехватило дыхание. Согнувшись, он жадно ловил ртом воздух. Сильные руки мужчин прижали его к стволу. Оделл приблизился к Исаву с ножом в руке.

— Я намерен получить удовольствие, — криво усмехнулся он.

— Отставить! Что здесь происходит?

Стук копыт оповестил о приближении отряда. Впереди скакали офицеры, за ними маршировали солдаты.

— Что вы делаете с этим человеком? — резко спросил высокий офицер.

Левый глаз вирджинца задергался — на лице Оделла изобразилась усиленная работа мысли.

— Допрашиваю, сэр.

— С какой целью?

— Полагаю, он помогает врагам, сэр.

— Точнее.

— Сэр, он не подчинился моим приказам, помог бежать человеку, подозреваемому в измене. Я убежден: он был с ним в сговоре.

— Понятно.

— Это неправда! — выкрикнул Исав.

Оделл ударил его локтем в живот.

Это не понравилось лейтенанту.

— Пусть говорит! — приказал он.

— Ему нельзя верить, сэр. Он предатель!

— Это я решу сам.

Прежде чем заговорить, Исав с минуту приводил в порядок дыхание.

— Они хотят меня убить, лейтенант, — выдавил он наконец.

— Лживая собака! — завопил Оделл.

— Закройте рот. Пусть он договорит или я прикажу вас арестовать! — Лейтенант дал знак двум солдатам. Они сделали шаг вперед и повернули штыки в сторону Оделла.

Исав продолжил:

— Я действительно не подчинился его приказу.

— Ага! Что я вам говорил? — торжествующе взвыл Оделл.

— Но только потому, — продолжил Исав, — что он хотел ограбить достойную женщину. Он использует свою власть в корыстных целях… и еще удовольствия ради. Я не мог наблюдать со стороны за тем, как он рушит жизнь хороших людей.

— Вы всегда подвергаете сомнению приказы командира, солдат? — резко спросил лейтенант.

— Да постоянно, сэр! — влез Оделл.

— Сэр, та женщина ни в чем не виновата. Ее муж, полковник Маттесон, был гренадером.

— Маттесон? — Лейтенат вскинулся так, словно ему дали пощечину. А затем впился глазами в Оделла. — Белый дом с зелеными ставнями?

Вирджинец онемел. За него ответил Исав:

— Да.

Лейтенант спешился и шагнул к Оделлу.

— Да как вы смеете! — еле сдерживаясь, процедил он. — Миссис Абигайль Маттесон самая замечательная женщина из всех, кого я знаю! Она такой же предатель, как я. Я похож на предателя, солдат?

Оделла бросило в дрожь.

Лейтенант выкрикнул пять имен, одно за другим. Столько же солдат вышли из колонны и взяли в кольцо «Кровавых скаутов».

— Отвяжите этого человека! — приказал лейтенант, указав на Исава, а затем отчеканил: — Вы все находитесь под арестом. Если вы окажете сопротивление или попытаетесь сбежать, в вас будут стрелять!

— Сэр, — спросил Исав после того, как веревки упали к его ногам, — можно ли известить о моем аресте майора Андре?

И снова лейтенант среагировал на имя. Он приблизился к Исаву.

— Зачем?

— Мы с ним занимаемся одним делом. Он должен знать, где я нахожусь.

Лейтенант осмотрел Исава с ног до головы, прикидывая, что с ним делать.

— Можете сесть на свою лошадь, солдат.

Исав сидел, привалившись спиной к холодной каменной стене. «Да, это помещение не назовешь просторным», — сказал он сам себе и взглянул на свои вытянутые ноги — они занимали половину камеры. Было сыро, темно и холодно. В маленьком, находящемся под потолком окошке синел кусочек неба. В углу камеры стоял ночной горшок. Кроме него и деревянных нар, на которых в данную минуту расположился Исав, в помещении ничего не было. Нары были отшлифованы спинами заключенных — о занозах думать не приходилось. Молодого человека пробирала нервическая дрожь. История с Оделлом стала своеобразным примечанием к его новой, «английской» жизни.

До сих пор все, что случалось с ним на английской территории (исключая дружбу с Андре), причиняло ему моральные страдания. Когда он принимал решение о переходе к англичанам, новая жизнь ему виделась иной. «Но ведь, — говорил себе Исав, — я еще не в Англии. Там все будет по-другому. Совсем по-другому».