Вечером того же дня в честь полковника Арнольда и его офицеров в имении Натаниела Трейси закатили веселую пирушку. Обед, последовавший за проповедью, взбодрил Исава. Блюда и вино радовали отменным качеством, скатерть сверкала белизной, серебро блестело так, как и положено серебру. Для молодого человека этот вечер был символом всего того, что он ценил в жизни. Печаль вызывало только одно: наступит рассвет, и люди полковника Арнольда начнут свое утомительное и рискованное странствие.

В понедельник, чуть свет, вернулись посланные в разведку корабли. Ни одного английского патрульного судна в прибрежных водах замечено не было. Людей спешно погрузили на корабли, и к семи утра экспедиционный отряд полковника Бенедикта Арнольда вышел в Атлантику. Возглавлял поход флагман «Брод Бэй». Менее чем через двадцать четыре часа корабли достигли реки Кеннебек и стали на якорь.

Этот стомильный поход вдоль восточного побережья Северной Америки был, как предполагали поначалу, самым рискованным и опасным этапом экспедиции. Хотя плавание в целом завершилось благополучно, без неприятностей не обошлось. К сожалению, не всем кораблям удалось преодолеть песчаные отмели Ньюберипорта. Перегруженная шхуна «Свалоу», на борту которой помимо провизии находилось двести пятьдесят человек, застряла в прибрежных песках. Долгие мучительные часы судно пытались снять с мели при помощи гребных шлюпок. Все это время в океане, словно утки в заводи, болтались остальные корабли, с ужасом ожидая, когда их обнаружит британский охотник. В конце, концов Арнольд приказал переправить солдат на другие корабли. Частично перевезли и груз. Однако все было напрасно: шхуна не сдвинулась с места. Расстроенному полковнику ничего иного не оставалось, как бросить «Свалоу».

При дальнейшем продвижении вдоль берега два корабля — «Конвей» и «Абигайль» — из-за проливного дождя и густого тумана проскочили мимо устья реки Кеннебек. А шлюп «Ханна» сел на мель — впрочем, он довольно быстро сумел с нее сняться.

Настроение участников похода было бодрым. Они полагали, что самая опасная часть пути уже позади, и воспринимали это как залог успеха всего предприятия.

Исав Морган стоял, облокотившись о борт «Абигайль»; взгляд молодого человека был устремлен на скалистый, поросший соснами берег. Густой туман лениво плыл над Атлантикой, обволакивал скалы, дымился над дремлющей рекой. Звуки корабельной жизни встревожил птиц. Огромные стаи уток и канадских казарок, тяжело вспарывая воздух, поднялись в воздух и, вытянувшись клином, полетели прочь; поспешила укрыться от людей и колония бакланов. В неверном, приглушенном туманом свете по берегам реки полыхали ярко-красными кострами клены.

После шестичасовой передышки экспедиция вновь продолжила свой путь. Теперь кораблям предстояло пройти по реке Кеннебек и отшвартоваться в трех милях от Гардинерстоуна. Там отряд должен был высадиться на берег и отправиться вверх по реке в канадских плоскодонках.

Перед тем как покинуть Кембридж, полковник Арнольд отдал распоряжение изготовить двести лодок. Контракт на постройку заключили с майором Рубеном Колберном — он подрядился выполнить работы в двухнедельный срок на принадлежащей ему верфи.

Исав присутствовал при осмотре готовых плоскодонок. В первые минуты ему показалось, что Колберн выполнил заказ должным образом. Но при более тщательном осмотре стали видны нарушения в постройке лодок. На бортах плоскодонок, срубленных из тяжелой влажной молодой сосны, явственно проступали трещины. Под сосновыми планками находились более тяжелые дубовые. Полковник Арнольд попытался поднять одну из плоскодонок — и не смог. В среднем каждая посудина весила около четырехсот фунтов. Как их нести на плечах несколько миль, да еще по крутым склонам?

Кроме того, не все лодки имели одинаковую длину. Договаривались о плоскодонках в двадцать пять футов. Однако некоторые лодки оказались восемнадцатифутовыми скорлупками, в которых при всем желании не могли поместиться шесть человек с поклажей и оружием.

Несмотря на свое возмущение, полковник не стал тратить время на пререкания с Колберном. А просто сделал заказ на постройку двадцати новых плоскодонок, после чего потребовал довести до ума самые пригодные из уже имеющихся лодок. Еще одной задержки экспедиции было не избежать.

В течение трех дней полковник Арнольд и его штаб находились на борту «Брод Бэй». Большая часть отряда была расквартирована в Гардинерстоуне. Руководитель экспедиции использовал непредвиденную задержку для издания приказов, анализа сложившейся обстановки и написания рапорта Вашингтону. Кроме того, по его заданию сто человек отправились на плоскодонках вверх по реке к форту Вестерн. Остальным солдатам пришлось пройти сорок пять миль по грязи, чтобы забрать в Галифаксе запасы провианта. Полковник доложил главнокомандующему, что хотя продовольствия хватит на сорок пять суток, он по-прежнему надеется достигнуть Квебека за двадцать дней. Помимо этого полковник Арнольд провел на борту флагмана слушания военно-полевого суда. Трое солдат из Коннектикута обвинялись в нарушении субординации, одного сержанта публично разжаловали в солдаты, одного человека, уличенного в воровстве, с позором изгнали из отряда. Несколько солдат арестовали за мародерство: они грабили дома лоялистов в Гардинерстоуне и его окрестностях. Среди них был и Абнер Страйкер.

— Капитан Морган, если не ошибаюсь, этот человек уже осуждался за мародерство?

На палубе, против грот-мачты, за столом восседал полковник Арнольд. Прямо перед ним замер Исав. Страйкер, со связанными руками, стоял сбоку от стола.

— Да, сэр. Он был осужден в Ньюберипорте по аналогичному обвинению.

— Сэр, — встрял Страйкер, — вы же не собираетесь слушать эту английскую свинью?

— Прикусите язык, солдат! — оборвал его полковник.

Мародер вновь открыл было рот, но пронзительный взгляд серых глаз полковника заставил его призадуматься.

— Капитан Морган, — продолжил меж тем Арнольд, — какое наказание было назначено этому человеку в Ньюберипорте?

— Ему было запрещено покидать судно, сэр.

Полковник накарябал что-то на полях обвинительного акта.

— Какое наказание, на ваш взгляд, он должен понести за повторное преступление?

Исав наделся, что этот вопрос не прозвучит. Полковник явно его проверял. Слишком суровый приговор укажет на сочувствие лоялистам, а снисходительный даст понять, что он дурной офицер.

— Думаю, Страйкера следует вернуть в Кембридж и приписать к другой части, — ответил молодой человек нарочито спокойным тоном.

Полковник положил руки поверх бумаг и слегка подался вперед.

— И вы считаете это наказание справедливым, капитан?

— Да, сэр. Страйкер уже нарушал закон. В ходе разбирательства в Ньюберипорте он признал, что знаком с приказом генерала Вашингтона. Стало быть, он игнорирует его намеренно, из-за личного предубеждения. К тому же такое поведение свидетельствует о систематическом нарушении законов и доказывает, что этот человек склонен подчиняться только тем приказам, с которыми он согласен. В то время как каждый из нас, вопреки своим сомнениям и пристрастиям, должен приказы не обсуждать, а исполнять. Если мы отправим его в Кембридж, он сможет не только осознать свои ошибки, но и принести пользу нашей стране с оружием в руках.

Полковник откинулся на стуле и изучающе уставился на своего подчиненного. Исав чувствовал себя подсудимым, ожидающим вердикта судьи.

— Отлично, капитан, — наконец изрек Арнольд, — соблюдайте дисциплину, но не забывайте проявлять сочувствие. Принимается. Страйкера вернуть в Кембридж.

И тут на Исава обрушилась отборная брань.

— Этот человек предатель, сэр! Английский шпион! Я работал на его семью в Бостоне. И вы слушаете этого проходимца, которому нельзя доверить даже уборку нужника?

С этими словами Страйкер повернулся и плюнул в Исава.

Побледнев, Арнольд рывком сорвался со стула.