– Прекрати выпендриваться! – рявкнула Нина Петровна. – И без тебя тошно.
Она явно приложила усилие, взяла себя в руки и заговорила с зятем совсем другим тоном:
– Как ты считаешь, Лидия сможет сыграть Ларису? Да или нет?
– Захочет – сможет. А ради дочери захочет.
Костя посмотрел на меня.
– Лидия, вам не потребуется никого убивать. Вам не потребуется ничего воровать. Но вам придется постоянно находиться при Славке. Не думайте, что это легко. У вас вполне может возникнуть желание его убить. У моего братца и до аварии характер был не сахар, а теперь он стал совсем несносным. Да, его постоянно мучают боли. У него же все тело было переломано. Нога, рука, чуть ли не все ребра. Не помню точно. Еще и эта амнезия. Мы не знаем, что он помнит, что нет и кто может воспользоваться его состоянием. Мы не хотим подпускать к нему никакую сиделку. Она вполне может оказаться засланным казачком.
– От кого? – спросила я.
– От конкурентов.
– Чем занимается ваш брат? Или занимался до аварии?
– Много чем. Бытовая химия. Косметика. Косметологическое оборудование. Еще у него есть типография, а незадолго до аварии он зарегистрировал издательство, в первую очередь, чтобы печатать свои книги.
– Существующие издательства не брали его книги?
– А такое чтиво сейчас не продается. Или у тех, кто стал бы это читать, нет денег на книги. Только на еду.
– Что это за книги?!
– Мой брат – математик. Но поскольку математикой в наше время сыт не будешь – по крайней мере у нас в стране, а уезжать он никуда не хотел, – мой брат занялся бизнесом. И бизнес у него хорошо пошел. Вероятно, его способность все просчитывать в этом деле помогла. Он уже издал две свои книги. Я пытался одну прочитать и ничего не понял. Она на специалистов рассчитана. Наверное, ее нужно продавать в технических вузах, в каких-то специализированных научно-исследовательских институтах. Не знаю!
– Но сейчас в больницу к нему толпами идут еще и авторы – те, которых не берут в других издательствах. Он из комы выйти не успел, а там уже толпа с рукописями, – сообщила Алена.
– И все – математики? – спросила я.
– А кто их знает-то?! – воскликнула Нина Петровна. – На лбу у них не написано! Один точно поэт. Он у больницы под Славиным окном свои стихи читал. Все больные из окон высовывались на этот бесплатный концерт поглядеть. Правда, медсестер он так достал, что они его уже водой сверху поливали. Не помогло. Теперь он перед Славкиным домом стихи читает. Так что вам тоже придется слушать. Его никакой поганой метлой не отогнать, да и вашим соседям – то есть Славкиным соседям – многим нравится. Бесплатное развлечение. Вообще-то он безобидный. Вы – если захотите – будете ему еду выносить. Но не пускать в квартиру! Никого из этой толпы не пускать! Мало ли, кого принесет…
– То есть вам нужно будет еще и охранять моего брата от писателей и поэтов, – продолжал Константин. – В первую очередь потому, что в эту толпу могут затесаться совсем не писатели и совсем не поэты.
– Лидия, вы должны будете стать нашими глазами и ушами, – произнесла Алена.
– Нас интересуют ВСЕ контакты Славы, – добавила ее мать. – И еще. Если мы вам скажем, что к Славе нельзя кого-то пускать, вы этого человека к нему пускать не будете.
– Это возможно? Как я смогу кого-то не пустить?
– Ну, например, скажете этому человеку, что после его прихода у Славы ухудшается состояние. Мы подумаем, что и кому говорить. И вы должны нам будете сообщать обо всех его планах.
– А он делился всеми своими планами с Ларисой?
Все трое кивнули.
– Мы должны знать, какое еще предприятие он планирует открыть, куда собирается ехать, с кем встречаться.
– Он рассказывал Ларисе обо всех своих встречах? – поразилась я. – Но он же, насколько я поняла, занимается бизнесом.
– О важных рассказывал, – сообщил Константин.
– У Славы есть еще какие-то родственники? – спросила моя мама.
– Единственный родственник – Константин, – ответила Нина Петровна. – Ну а самая близкая родственница – жена. Вот ее и должна изображать ваша дочь. Всем она будет говорить, что не могла прервать курс лечения и вообще ей про несчастный случай с мужем никто не сообщал – опять же, чтобы не повредить лечению. Да и кто знал, как с ней связаться? Если бы Лариска на самом деле отправилась в клинику, то никому не стала бы оставлять координаты.
– А многие знали про пагубную привычку Ларисы? – спросила я.
– Да все знали, кроме Славки, – усмехнулся Константин. – Он последним узнал и никак не хотел верить.
– Почему она стала наркоманкой? – поинтересовалась моя мама.
– От нечего делать. Из-за жажды острых ощущений, – пожала плечами Нина Петровна. – Кто-то дал попробовать на какой-то тусовке, она испытала невероятные ощущения – и пошло-поехало. Так что вам, Лидия, явно будут предлагать соответствующий товар. Надеюсь, у вас нет желания пробовать эту дрянь?
Я покачала головой.
– Я считаю, что у вас, Лидия, все может получиться именно потому, что человек после лечения в Швейцарии должен серьезно пересмотреть свою жизнь. И должен понимать, что от старых компаний нужно уходить. Никакой близкой подруги у Лариски не было. Ей они не требовались. Подруга – это конкурентка. Конечно, она с кем-то общалась, да даже очень много общалась, обожала тусовки и ночные клубы, но душевной близости у нее не было ни с кем.
– Лариска не знала, что такое душа, – вставила Алена.
Мать сурово посмотрела на нее и снова заговорила, обращаясь только ко мне.
– К тому же ваш – то есть Ларисин – муж серьезно пострадал. Я не думаю, что настоящая Лариса могла бы резко измениться, порвать со старым…
– Лариса бы не смогла, – вставил Константин.
– Но вы будете играть Ларису, – продолжала Нина Петровна. – И для старого ее окружения должно быть понятно изменение ею образа жизни. Решила завязать. Поняла, что катится в пропасть, а умирать не хочется. К тому же Славу нужно возвращать к жизни. Все деньги-то были от Славы. Своих у Лариски не было.
– Она любила Славу?
– Ну, когда-то точно любила, – ответил Константин. – И он ее обожал и носил на руках. И бизнесом-то он занялся из-за нее – чтобы любимая девочка ни в чем не нуждалась, ни в чем себе не отказывала. Лариса была для него стимулом, талисманом…
– Но в таком случае он должен заметить подмену! – воскликнула моя мама.
– Лариса – то есть Лидия – признается ему, что лечилась от наркомании. Напомнит, что подсела на наркотики, но ее любовь к Славе, желание не потерять его заставили ее согласиться на лечение. Да алкоголики завязавшие меняются! Неужели вы не видели завязавших алкашей?
– В нашем городе не завязывают, – ответила мама. – У нас мрут. Но я согласна с вами. Женщина должна была измениться, пересмотреть свою жизнь. Но осталось тело. И любящий мужчина не может не помнить тело женщины.
– Вот поэтому вашей дочери и придется отправиться к пластическому хирургу, – сказала Нина Петровна. – У вас родинки есть, Лидия?
– Крупных нет. Меленькие кое-где, но не выпуклые, а самые обычные. Вот как на руке.
– Это ерунда, – махнула рукой Алена. – У Лариски тоже что-то такое было.
– Грудь надо будет подправить, – подал голос Константин. – Вы же еще, наверное, кормили ребенка?
Я кивнула.
– Да, грудь у вас провисает, – заметила Алена. – Такая не пойдет. Но это легко исправляется.
– Но… – сказали мы хором с мамой.
– Да не бойтесь вы, – махнула рукой Алена. – Сейчас такую грудь делают – закачаешься. Она у вас будет мягкая, дотронуться приятно! Это не первые искусственные сиськи, которые потом под мышку лезли.
– Да, Ларискину точно в руку брать было приятно, – кивнул Константин. – Отвисшие сиськи не подойдут. После лечения от наркозависимости сиськи не провисают.
Алена высказалась непечатно.
– Интересно, а кто, кроме меня, сможет подсказать пластическому хирургу, что именно нужно делать? – посмотрел на жену Константин. – И кто, кроме меня, сможет проинструктировать Лидию? Ты хочешь подключить к делу других Ларискиных любовников? Взять в дело еще консультантов?
