– Ммм… – промычал Хип. – Это совсем другое дело! Если есть подозрение на перелом – нужно сразу в больницу! – Он задумался: – Да и если по голове ударили и не тошнит – тоже лучше сходить в больницу! Врач лучше знает, есть сотрясение или нет.

– Я про это и говорю. Лучше не заниматься самолечением, а идти к врачу. Ладно, Хип, продолжим занятия.

С каждым разом я стал замечать, что начинаю разбираться в технике олли, привыкать к ней и – представляете! – через два часа попыток и падений я подпрыгнул вверх вместе с доской и благополучно приземлился на доску – так, как стоял на ней пару секунд назад!

– У меня получилось, получилось! – ликовал я. Радости моей не было предела, мне снова хотелось всех обнимать и целовать. На многочисленные ссадины и ушибы я не обращал внимания.

– Молодчина, Сандро! – обрадовался и Хип. – Пробуй еще!

Дальше все пошло как по маслу. Падения чередовались с успешными приземлениями и вопросами Хипа, не тошнит ли меня, радость от победы заряжала еще большим желанием учиться скейтингу. Я чувствовал себя счастливым!

К вечеру научился хорошо делать олли, падал уже редко, все чаще в целости и сохранности приземляясь на доску.

…Целые дни напролет я был на площади, осваивая олли. Мне хотелось владеть этим триком в совершенстве. К тому же мне просто нравился сам процесс езды на скейте. Ты как будто скользишь по асфальту, шорох колес ласкает слух… Это так здорово! Я поднимался ни свет ни заря и спешил на площадь, а домой возвращался поздно вечером. Я не замечал, как летит время, настолько меня захватил скейтинг. Я не представлял, что буду делать, когда наступит первое сентября и придется идти в школу. Но это еще ничего. А когда наступит зима? Как кататься? Правда, скейтеры говорили, что зимой они находят большие помещения и катаются там, так что, в принципе, при желании кататься можно и зимой.

Родители очень заинтересовались скейтингом по моим рассказам и однажды даже пришли на площадь посмотреть, как мы катаемся.

– Ну надо ж! – восхищались они, сидя на лавочке и глядя на виртуозные трюки профессиональных скейтеров.

– Никогда бы не подумал, что это так интересно! – сказал папа.

– Давай, сынок, катайся, – одобрила мама. И напомнила: – Но только не отвлекайся от других дел. Не забывай читать книги!

Я сделал все, как сказали родители. Днем стал кататься на скейте, а вечером, когда приходил домой, садился за школьную литературу.

Я по-настоящему увлекся спортом. Мне очень хотелось, чтобы Лешке тоже понравился скейтинг. Вот вернется он, и я его тоже к скейтингу приобщу. Если, конечно, этот вид спорта ему понравится. Это так увлекательно! Кроме того, опытные скейтеры говорили, что заниматься скейтингом в подростковом возрасте полезно, он помогает росту костей.

Пока что я вижу в скейтинге только плюсы!

С тех пор как мы с Хипом побывали в магазине «Свой в доску!», прошло пять дней. У меня началась новая жизнь, и точкой отчета этой жизни можно считать тот день, когда Хип подарил мне скейтборд. За эти дни я успел сдружиться со многими скейтерами, понять их образ жизни и влиться в него.

Однажды, когда я сидел на лавочке и поджидал Хипа, который поехал домой за подшипником, произошел один случай. Сидел я, стало быть, и с нетерпением ждал возвращения Хипа. Он обещал обучить меня новому трику, который назывался «нолли».

– Чего скучаещ? – подошел ко мне скейтер, с которым я никогда не общался, но много раз видел его. Это был высокий худой узбек с добродушной улыбкой, дарящей окружающим заряд оптимизма, и черными глазами, то же самое дарящими.

– Да вот, Хипа жду, он должен научить меня новому трику…

– А что за…

Узбек оборвал речь на полуслове, улыбка исчезала с его лица. Он посмотрел через мое плечо, побледнел и произнес:

– Спасайся!

Не успел я понять, что случилось, как увидел скейтеров, бегущих и едущих друг за другом с площади. Бежали они, как стадо газелей от гиен. В их глазах был страх.

Я боялся, что живой поток меня раздавит.

– Спасайся! – повторил узбек. – Ты слышищ или нет?

– Что случилось?! – закричал я и отметил, что у него заметный узбекский акцент.

– Скины идут! Скины! – быстро сказал скейтер, и мы с ним, подхватив свои доски, побежали. Ехать уже было невозможно, так как со всех сторон были бегущие скейтеры.

Я не знал, кто такие скины, поэтому на бегу спросил:

– А кто это?

– Ну, скинхеды! Бритоголовые! – оглянулся запыхавшийся узбек.

– А чего им от нас надо?

– Сащка, ты что, не знаещ, кто такие скины?! – поразился он.

– Не знаю! – ответил я.

– Так знай! Это пацаны, которые собираются в компании, бреются налысо, бьют всех подряд и говорят: «Россия для русских!» Они не любят нерусских! Это неправильно! Потому что люди всех национальностей должны дружить! Надо жить в мире! Также они ненавидят все, что прищло из Америки, а скейтинг – американское изобретение! – рассказывал мне узбек. – Так что нам может достаться вдвойне! И за то, что мы скейтеры, и за то, что нерусские! – старательно пугал он меня. – Правда, эти скины противоречат сами себе! Ведь их движение прищло к нам из Америки!

– Да?! – осознал я весь ужас. – У меня в роду и грузины, и цыгане… И русские, само собой.

– А я узбек! По тебе видно, что ты смешанный! Такой смуглый!

– А по тебе – что ты узбек!

Мы с узбеком свернули налево и забежали в кафе, вынырнув из людской лавины. Сели за самый дальний столик в тени огромной пальмы.

– Кстати, как тебя зовут? – встрепенулся я.

– Карим – в жизни, на языке скейтеров – Рим.

– Откуда ты узнал, что меня Сашкой зовут, а не Сандро? – запоздало спросил я.

– Да у нас всех Сащек зовут Сандро.

– Ясно… Ну так вот, Карим, это не дело – каждый раз убегать.

Тут мы услышали разгневанный мужской голос:

– А ну марш из кафе! Тут вам не парк! Не дом отдыха! Нашли где со своими лыжами сидеть!

Следом за голосом показался его обладатель – грузный мужчина в черном костюме, без конца вытирающий носовым платком потный лоб. Чтобы он не раздражался, мы с Каримом заказали по чашке горячего шоколада и по булочке.

– Интересно, а где Хип? – всполошился я.

– Не знаю… – протянул Карим. – Я его не видел. Может быть, он тоже успел убежать и где-нибудь спрятаться.

– А вдруг попал в руки скинов? – потревожился я.

– Будем надеяться, что нет. Сащка, идем отсюда. Нужно в музыкальный магазин зайти, посмотреть, выщел ли альбом Ирины Ландыш.

– Ландыш? – изумился я. – А кто это?!

– Узбекская певица, – пояснил Карим.

– Ясно… А я люблю группу «Кабриолет». Подожди, шоколад допью. И все-таки мне интересно, где Хип. – Я выпил остатки шоколада и поднялся из-за столика. – Идем в магазин, заодно Хипа поищем. Волнуюсь я за своего учителя.

– Я смотрю, вы с Хипом сдружились. Скольким трикам он уже обучил тебя?

– Пока что я только олли научился делать.

– Хм… – пробормотал себе под нос Карим. – Медленно что-то Хип… Вдруг не успеет…

– Что? – не расслышал я. – Кто что не успеет?

– Не обращай внимания, это я так, о своем… – сказал Карим, и мы покинули кафе.

Осторожно, перебежками, скрываясь и прячась за деревьями, как в каком-нибудь детективе или шпионском фильме, мы с Каримом добрались до музыкального магазина, купили диск и так же осторожно, перебежками, прячась, вернулись на площадь. Скинов уже не было. Почти все скейтеры вернулись на свои места: на лавочки, на лужайки и парапеты. Около лавочки стоял Хип и без конца глядел по сторонам. Заметив меня и Карима, ринулся к нам.

– Сан, где вы пропадали?

– От скинхедов прятались. А ты где был?

– Тоже прятался. Я шел из дома, к площади подходил и увидел толпу скинов, ну и скрылся. Они вас не тронули?

– Нет, мы в кафе укрылись, – ответил я.

– А, ну хорошо. В этот раз скины ни на кого не успели напасть. Вовремя все убежали и уехали.