— Кто бы ни убил ее, дух ее не был похищен, — тихо добавила Сабриэль, как бы разговаривая сама с собой. — Интересно, почему?

Ни Моггет, ни Тачстоун ничего не ответили Сабриэль. Она решила было спросить у самой погибшей, но воспоминания о предыдущих путешествиях в Смерть быстро заставили ее передумать. Тогда она развязала веревки на руках и ногах убитой женщины и уложила ее в позе спящего человека.

— Я не знаю твоего имени, целительница, — прошептала Сабриэль. — Но надеюсь, ты скоро пройдешь за Последние Ворота. Доброго пути.

Она отошла на шаг и шепотом вызвала знаки Хартии для погребального огня, как делала это всегда, но пальцы ее дрожали и слова звучали неуверенно. Зловещее влияние расколотого Камня давило на нее, казалось, кто-то схватил ее за горло и при этом сжал ей челюсти. По лбу катился пот, боль пронзила легкие, язык стал заплетаться в пересохшем рту.

Но вдруг Сабриэль почувствовала, что ей кто-то помогает: ее снова наполнила сила, знаки оживились, руки напряглись, голос очистился. Она завершила молитву, и над женщиной вспыхнули искры, превратившиеся в пляшущее пламя, которое яростно разгорелось, охватило все тело женщины — и вскоре на месте убитой целительницы осталась горстка серого пепла — легкая добыча для морского ветра.

На плече Сабриэль лежала рука Тачстоуна, от которой исходила эта живительная сила. Как только Сабриэль выпрямилась, Тачстоун немедленно снял руку с ее плеча. Сабриэль глянула на него, но он уже рассматривал ближайшие дома, будто бы и не делал ничего, чтобы ей помочь.

— Спасибо, — сказала Сабриэль.

Тачстоун оказался сильным магом Хартии, возможно, сильнее, чем она сама. Это почему-то удивило ее. Сабриэль решила, что просто он знает больше знаков и заклинаний.

— Нам нужно торопиться, — сказал Моггет, бегая взад-вперед, но тщательно избегая осколков расколотого Камня. — Мы должны найти лодку и выйти в море засветло.

— К заливу надо идти вон той дорогой, — быстро добавил Тачстоун и указал направление кончиком меча. Оба, и Моггет, и Тачстоун, явно хотели поскорее уйти от расколотого Камня, подумала Сабриэль. Впрочем, так же, как и она сама. Здесь даже в ярком солнечном свете висела мрачная дымка. Трава пожухла, и тени от деревьев казались чернее и гуще. Сабриэль вздрогнула, вспомнив Расколотый Крест и чудовище по имени Тралк.

Залив лежал к северу от утеса. От берега в зелено-голубую воду выступало несколько деревянных пирсов. Берег и залив защищала от моря огромная дамба.

В заливе не было ни одного корабля, у причалов не было даже небольших лодочек. Сабриэль остановилась на ступеньках спуска, глядя вниз и думая о том, как рушатся их планы. Она посмотрела на воду, бурлящую под причалами, на тени снующих в воде рыб. Моггет, принюхиваясь, молча сидел у ее ног. Тачстоун сзади охранял тыл.

— Ну и что же теперь? — спросила Сабриэль, указывая на пустой залив.

— На острове есть люди, — ответил Моггет, зажмурив от ветра глаза. — А лодки спрятаны между двумя скалами на юго-западе.

Сабриэль посмотрела туда, куда кивнул Моггет, но ничего не увидела и достала из рюкзака телескоп. Тачстоун стоял молча, будто бы снова превратившись в деревяшку.

Глядя в телескоп, Сабриэль поняла, что Моггет прав. Между двумя скалистыми выступами в море было спрятано несколько лодок, там ощущалось какое-то присутствие жизни, кто-то прошел мимо домиков, которые прилепились к юго-западному склону скалы.

Направив взгляд на волнорез, Сабриэль увидела, что ровно посередине его идет разлом, сквозь который яростно перекатываются волны. Волнорез вел к острову. Когда-то их связывал мост, который сейчас был разрушен.

— Похоже, что люди перелетели на остров, — сказала Сабриэль, опуская телескоп. — Вода, бегущая между берегом и островом, — это идеальная защита от Смерти. Думаю, что даже Мордикант не решится перейти через эти бушующие волны.

— Нам надо идти, — пробормотал Тачстоун. Он снова нервничал.

Сабриэль посмотрела на него, затем подняла голову и увидела, что с юго-востока катятся темные облака, несущие дождь. В воздухе стояла тишина, но это было затишье перед бурей. Вот-вот скроется солнце и наступит темнота.

Без лишних слов Сабриэль стала спускаться к заливу по направлению к волнорезу. Тачстоун следовал за ней, поминутно оглядываясь назад. То же самое делал Моггет, он внимательно разглядывал домики.

А из-за приоткрытых ставень за движущейся под защитой солнечных лучей и ужасной воды троицей следили мрачные глаза. Гнилые зубы скрежетали в пастях скелетов. Все они знали, кто идет по берегу моря.

Одна из этих теней беззвучно скользнула в Смерть. Их хозяин находился далеко, и самый короткий путь к нему лежал через реку за Первыми Воротами. Сообщение было доставлено. Посыльный рухнул за Последними Воротами и навсегда исчез из Жизни.

Разлом в волнорезе был футов в пятнадцать шириной, глубина его составляла два роста Сабриэль, да к тому же его защищали стрелы с острова. Одна их них попала в камень прямо перед Сабриэль.

Тачстоун немедленно загородил собой Сабриэль, и она почувствовала, как ее охватила магия Хартии. Тачстоун взмахнул мечом, и светящиеся линии, оставленные им в воздухе, образовали круг.

С острова долетели четыре стрелы. Одна, ударившаяся в сверкающий круг, исчезла, три других упали в море.

— Защищаются стрелами, — вздохнул Тачстоун. — Мы отступаем?

— Пока еще нет.

Сабриэль почувствовала суету обитателей Смерти позади, но тут же увидела и лучников. Их было четверо, каждый за высоким камнем в месте соединения волнореза с островом. Их стрелы представляли собой серьезную угрозу путешественникам.

— Не стреляйте! — крикнула Сабриэль. — Мы друзья!

Им никто не ответил, но выстрелов не последовало.

— Как называли в деревне управляющего? — быстро, шепотом спросила Тачстоуна Сабриэль, снова понадеявшись на его знания обычаев Старого Королевства.

— В мое время, — медленно ответил Тачстоун, — в мое время в деревне такого размера его называли Старшим.

— Мы хотим поговорить с вашим Старшим! — крикнула Сабриэль и, указав на надвигающиеся облака, добавила: — Прежде, чем наступит темнота!

— Подождите! — донесся ответ, и один лучник помчался от камней к домикам.

Через несколько минут он вернулся. За ним по камням прыгал немолодой мужчина. Трое лучников, увидев их, опустили луки. Тачстоун убрал из воздуха защитный круг, после которого еще несколько секунд в небе светилась радуга.

Вид Старшего отвечал его титулу. Вокруг его морщинистого лица тонкой паутиной развевались седые волосы, и двигался он с осторожностью старого Человека. Казалось, он ничего не боится, возможно, благодаря своему возрасту, близкому к естественной смерти.

— Кто вы? — спросил Старший, когда добрался до разлома в волнорезе и, как пророк из легенды, встал над бушующей водой. Его оранжевая одежда трепетала на ветру. — Чего вы хотите?

Сабриэль открыла рот, чтобы заговорить, но Тачстоун уже начал свою речь:

— Я Тачстоун, меченосец, присягнувший на верность Аборсену. Она стоит перед вами. Разве стрелами встречают таких людей, как мы?

Старик немного помолчал, его глубоко посаженные глаза рассматривали Сабриэль. Она ответила ему прямым взглядом, но уголком рта прошептала Тачстоуну:

— Почему ты решил говорить вместо меня, не лучше было бы представить нас друзьями. И если уж ты мой…

Она остановилась, потому что старик, прочистив горло, сплюнул в воду. Сабриэль подумала, что таков ответ, но ни Тачстоун, ни лучники не обратили внимания на этот жест. Видимо, он ничего не означал.

— Наступили плохие времена, — сказал Старший. — Нас выгнали из наших домов. Многие из жителей Ньюстоува мертвы. В такие времена путешественники редко появляются здесь, и иногда они не те, за кого себя выдают.

— Я Аборсен, — с неохотой произнесла Сабриэль. — Враг Смерти.

— Я помню, — медленно ответил старик. — Аборсен был здесь, когда я еще был молодым. Аборсен…

Я помню эту одежду, что на тебе, синюю, как глубокое море, с серебряными ключами. У тебя должен быть и меч с…