— «Капуччино», — ответил я.

— А мне «эспрессо», — заказал он. — Может, это еще и не бросается в глаза, но я уже едва волочу ноги, Пит.

Старик за стойкой слегка приоткрыл один глаз, сварил нам кофе и вновь погрузился в дремоту. Мы взяли чашечки, направились к блондинке и сели так, чтобы зажать ее в угол. Она угрюмо наблюдала за нашим маневром, время от времени фыркая.

— Тебя, случайно, не Мэри С. зовут? — обратился к ней Стэн.

— Была здесь когда-то девчонка с таким именем, но она давным-давно откинула копыта, — фыркнула девица.

— Мы из полиции, мисс, — представился я.

— Не может быть! Ты шутишь! Никогда бы в это не поверила! — с глубоким сарказмом воскликнула блондинка.

— Вы — Мэри С.? — спросил я. — Так ведь?

— Вы же сами прекрасно знаете, что так, — пробурчала она. — Так же, как я знаю, что вы фараон.

— Вы знакомы с человеком по имени Джонни Фармер?

— Я знакома со множеством Джонни, — кивнула Мэри. — И даже знаю несколько фермеров.

— Может, вам будет лучше и веселее в участке? — мягко поинтересовался Стэн.

— Мне будет лучше, если вы исчезнете… Да, я знаю многих Джонни, но никакого Джонни Фармера среди них нет.

— Может, узнаете его по приметам? — проговорил я и описал парня.

— О, черт! — буркнула блондинка и скорчила недовольную гримасу. — Вот вы кого имеете в виду!

— Вы его знаете?

— Достаточно, чтобы держаться от него подальше.

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что этот парень — сумасшедший. Я говорю вполне серьезно.

— Вы видели его сегодня?

— Видела в забегаловке за углом, но не была с ним. Я вообще велела ему не приближаться ко мне на пушечный выстрел.

— Почему?

— Меня от него воротит, вот почему!

— Он вам дарил подарки?

— Какие, например?

— Ну, например, серьги.

— Он никогда мне ничего не дарил. — Мэри замолчала на несколько секунд и добавила: — За исключением разве что пары долларов.

— За что?

— Ну, скажем, мне захотелось выпить, и, сами понимаете…

— Очень захотелось? — поинтересовался Стэн.

— Так сильно, что я поехала к нему домой.

— Где он живет? Назовите адрес.

— Не знаю. Где-то на Барроу-стрит, номер дома я не знаю. — Она негромко откашлялась. — В подвале.

— Сможете узнать, если мы отвезем вас на Барроу-стрит? Как насчет того, чтобы немного прокатиться?

— Только до его дома и все?

— И все.

— Хорошо, поехали, — согласилась Мэри и встала. — Мне как раз нужно проветриться.

Вскоре мы добрались до Барроу-стрит, и Стэн повернулся к Мэри:

— Это не тот квартал?

Она повернулась и посмотрела в окно.

— Нет, дальше. — Через несколько секунд девушка воскликнула: — Здесь. Вон тот маленький дом с досками на окнах, — и показала на двухэтажное каркасное здание, когда-то оштукатуренное в желтый цвет. Сейчас штукатурка изрядно обвалилась и потрескалась, в доме, вне всяких сомнений, давно никто не жил.

Стэн проехал мимо дома, повернул направо и остановился.

— Достаточно далеко от дома, Мэри? — спросил он. — Если вас беспокоит, что кто-то может увидеть вас, выходящей из нашей машины, мы можем отвезти вас куда-нибудь еще.

— Какая разница? — пробурчала она в ответ.

— Мы благодарны вам за помощь, Мэри, — сказал я, выходя из машины и держа дверцу открытой. — Думаю, Джонни больше не будет приставать к вам.

— Он узнает, кто его заложил? — спросила девушка. — Хотя какая разница, если и узнает.

— Нет, конечно, разница есть, — кивнул я. — Не бойтесь, не узнает. Считайте, что мы с моим напарником уже забыли о разговоре.

— Он сделал что-то плохое?

— Достаточно плохое.

— Его посадят?

— Очень вероятно. Если не за одно, так за другое.

Она посмотрела по сторонам и медленно пошла по темнеющей улице, словно не зная, в какую сторону идти.

По соседству с домом, в котором жил Джонни Фармер, расположился маленький магазин канцелярских принадлежностей. Владелец впустил нас, провел через торговую комнату и выпустил через маленькую дверь в крошечный задний дворик, весь заросший травой.

— Спасибо, — поблагодарил Стэн Рейдер. — Дальше мы пойдем сами.

— Надеюсь, стрельбы не будет, — сказал старик, владелец магазина.

— Мы тоже надеемся, — кивнул Стэн. — Но лучше оставайтесь внутри и не высовывайте носа.

Старик закрыл за нами дверь, а мы со Стэном прошли через дворик и остановились перед ступеньками, ведущими в подвал соседнего здания.

— Черт, уже стемнело. Придется включать фонарик, — недовольно проворчал Стэн.

— Говори потише, — прошептал я, спустился по ступенькам к деревянной двери, взялся за ручку и потянул. Дверь поддалась на дюйм и остановилась. — Закрыта на крючок изнутри, — тихо сообщил я Стэну, который спустился за мной и сейчас стоял рядом.

— Ты крупнее и сильнее, так что иди первым, — заметил Стэн.

Я просунул пальцы между дверью и косяком и как можно медленнее и равномернее начал поднимать крючок. Послышался негромкий треск гнилого дерева, и дверь распахнулась.

Мы прислушались, но из подвала не доносилось ни звука. Через секунду мы уже вошли в сырой, покрытый плесенью коридор, заваленный разным хламом. В коридоре царила абсолютная темнота, лишь посередине на искрошившемся бетонном полу виднелась полоска оранжевого света. Там должна была находиться дверь.

Стэн положил руку мне на плечо и спросил:

— Видишь?

— Да.

— Что будем делать?

— Хочешь сказать, стоит ли нам стучать, как принято у вежливых людей?

— Угу.

— Нет, стучать не будем. Я выломаю дверь. На всякий случай, прижмись к стене. — Я бесшумно двинулся по направлению к свету, вытаскивая на ходу револьвер.

Добравшись до двери, прижался плечами к стене напротив, дождался, когда Стэн станет рядом, поднял ногу и изо всех сил ударил в дверь. Не успела прогнившая дверь распахнуться, как мы со Стэном ворвались в комнату.

Здесь было очень жарко и воняло, как на мусорной свалке в знойный солнечный день. В одном углу на полу валялись два грязных матраца. Вместо ковра пол устилали газеты. Тут же находились туалет и раковина, повсюду — остатки еды и сигаретные окурки. Большая картонная коробка рядом с дверью была доверху завалена пустыми бутылками из-под спиртного и пивными банками. На гвоздях, вбитых в стены, висела кое-какая одежда. Около матрацев на перевернутом ящике из-под мыла стояла керосиновая лампа. А на одном из них лежал мужчина. Нам со Стэном хватило мимолетного взгляда, чтобы понять, что он не доставит никаких неприятностей. Мужчина лежал с открытым ртом, и его грудь медленно поднималась и опускалась. Желтоватый дрожащий свет лампы падал на мокрое от пота лицо.

Жена Бенни Ведра сказала, что Джонни Фармер был самым высоким человеком, которого она когда-либо видела за пределами баскетбольной площадки. Увидев Джонни, я понял, что Флосси не преувеличивала.

— Наверное, парень рос ввысь, а не вширь, — сказал Стэн. — Готов поспорить, что весит он не больше меня.

— Да и красавцем его явно не назовешь, — заметил я. — Давай наденем на него наручники и разбудим.

Я нагнулся, завел руки Джонни Фармера за спину и надел наручники, после чего грубо потряс за плечо. Он застонал, пробормотал что-то неразборчивое и отвернул голову.

— Пьяное оцепенение, — усмехнулся Стэн. — Скорее всего, придет в себя нескоро.

Когда мои глаза постепенно привыкли к слабому свету лампы, я увидел то, что не заметил сразу. Между краем одного матраца и стеной лежал большой серый металлический ящик для рыболовных принадлежностей, который, по словам Мартина Хатчинса, убитая девушка держала в нижнем ящике своего комода. На болтающихся крепких скобах должен был висеть замок, но замка не было.

Фармер снова застонал и слегка пошевелил ногой.

— Лучше обыскать его, пока он такой тихий, Стэн, — сказал я. — Только оставь все личные вещи в карманах. Не стоит ему давать поводов для жалоб.