— Я не уйду без Жени! Убивайте, не убивайте, делайте, что хотите, я пришёл сюда за ней, и покину этот дом только с ней или мёртвым.
— Это тоже дело времени. Всё равно нам от неё толку мало… а вы ей нравитесь… Где-то в глубине души.
— Ну, так отпустите её, раз она не нужна…
— Хотите, я вам ещё что-нибудь о ней расскажу, из личного?
— Нет, не хочу.
— Я так и подумала. — С улыбкой сказала Ольга.
— Нет, вы знали, что я отвечу именно так.
— И вы решили меня не удивлять, чтобы поскорее наскучить. А вы уже видели Императора?
— Нет. Это весьма загадочная личность. Впрочем, загадки на таких высотах меня пока не касаются.
— А я его видела, и не раз.
— И наверняка не одного — а шестерых или семерых — сколько их там на вашем веку сменилось…
— Можно и так сказать. — Снова улыбнулась она.
— Лидер Инквизиции выглядит гораздо убедительнее. Бог даровал ему бессмертие, Бог хранит его, слава Богу. А кто скрывается под маской Императора? Да мало ли кто…
— Никакого уважения у молодёжи, как я погляжу.
— Нет, я уважаю Императора, он управляет огромной страной, в которой всё на порядок лучше, чем на всём остальном материке. Но Император — фигура обезличенная, и, быть может, это совсем не тот человек, которого все считают Императором.
— А кто же он, по-вашему? — Лёгкая улыбка не сходила с её губ, его ответы казались ей забавными.
«Ну и потешайтесь. Мне всё равно, лишь бы Женю отпустили…». И Серов отвечал:
— Я не знаю. Разные люди обычно меняют русло правления — это многократно исторически подтверждённый факт. Меняют не потому, что им не нравились прежние порядки и устои, просто сам человек, вставший у руля власти — другой, не такой, как прежний правитель. У него другой характер, другая манера держаться, какие-то свои мысли и амбиции. И всё это незамедлительно отражается на состоянии страны. В Империи же почти всё стабильно — да, перемены при разных правителях были, но развитие не отклоняется от намеченного курса — нет резких скачков, развитие и расширение медленное, постепенное, будто направляемое уверенной, многоопытной рукой. Что, если все эти преемники Императора — не более, чем обычные политические куклы? А управляет ими всегда — один и тот же Кукловод?..
— Очень интересно. Но не верно.
— Это всего лишь предположение. Я не могу знать точно. Да и… мелкая я сошка, нечего мне соваться в большие политические игры…
— Неужели вы так и хотите остаться на этом уровне? Что-то не похоже…
— Не хочу. Но я трезво оцениваю свои возможности. Моей жизни не хватит, чтобы достигнуть тех высот, к которым я стремлюсь. Вы несколько раз намекнули, что не собираетесь убивать меня, и я всё же уйду отсюда живым. Тогда, быть может, я достигну Девятого Уровня и степени Архимага. Но к тому времени я начну стареть, и то, что интересует меня сейчас, к тому времени может перестать интересовать. Кроме того, я честно признаюсь — вы рискуете, отпуская меня. Я буду бороться с «Единой Империей», пока я жив…
— Жизнь — вечная борьба, так почему бы не посмотреть противнику в лицо.
— А это не ваш ли муж идёт сюда? — Спросил Андрей, невольно обратив взгляд на дверь. Аура приближающегося существа была притягательной и опять-таки знакомой. Как у Клевера, только гораздо мощнее. — Кажется, я скоро начисто лишусь способности удивляться…
— Да. Интересно, как он отреагирует на вас.
— Если мои предположения верны, и это ещё один сын Аристарха, то от меня, пожалуй, останется лишь горстка пепла…
За дверью послышались мягкие шаги. Дверь открылась, в комнату вошёл Вениамин, в одной руке у него была вешалка, вроде бы с платьем, которое скрывал чехол из белой материи. Метнул сердитый взгляд на Андрея, и следом за взглядом в него полетел сорвавшийся с ладони свободной руки, огромный огненный шар. Ольга мгновенно выбросила вперёд правую руку, остановив движение шара, и тут же поглотила его энергию. Андрей облегченно вздохнул.
— Вы всё никак не научитесь стучаться в эту дверь? — Обратилась она к вошедшему.
Вениамин положил вешалку на комод, и, уничтожающе глянув на Серова, отозвался:
— Тогда, когда Вы, наконец, перестанете принимать незваных гостей, сударыня…
— А кто Вам сказал, что они — незваные? Вы его и пригласили, правда, он сначала решил зайти ко мне.
— Да? — Глава «Единой Империи» пристально посмотрел на Андрея, и тот почувствовал, что его память снова читают, только вторгаясь в самое сокровенное гораздо более жестким и бесцеремонным образом. Сознание беспощадно взломали. Перед глазами Серова всплыли и замелькали воспоминания о разных событиях, в том числе тех, которые он предпочёл бы вообще забыть. Процедура была довольно болезненной, но Андрей предпочёл не сопротивляться — чтобы не усугублять своё положение и не задерживать процесс.
И минут через пять эта экзекуция, наконец, закончилась.
— О, какой забавный молодой наглец. — Насмешливо улыбнулся Вениамин. — Впрочем, немало повидал за свои жалкие двадцать лет. Потенциально опасный тип — с его способностями многого добился бы. А Вы видели, как искренне он ненавидит «Единую Империю» и наши идеи? Давненько я уже не наблюдал, чтоб у инквизиторов были столь яркие чувства. Система его еще не обработала, не сломала, а вот длительное общение с эльфами сказывается.
— Так, может, Вы выйдете, мы тут беседовали с молодым человеком до вашего прихода.
— Выйду, но только вместе с вами, Ольга. — Вениамин галантно протянул руку, чтоб помочь ей подняться с кресла.
— НЕТ, Вениамин. — Широко улыбнулась она.
— Почему — «нет»? — Удивлённо приподнял брови тот.
Серов не менее удивлённо и заинтересованно наблюдал за всем этим.
— Потому что НЕТ, любимый.
— Но ведь сегодня — особая дата… и ночь такая же чудесная, звёздная, как тогда… Помните — столик в центре зала, в том маленьком ресторанчике? Ваши любимые орхидеи в вазе… и ваш наряд. — Вениамин взял с комода вешалку, снял чехол — под ним оказалось роскошное серебристо-серое, расшитое жемчугом платье. — Поедемте, Ольга, карета уже ждёт нас у ворот…
— Пускай подождёт, у меня гости.
— Я, в общем-то, тороплюсь. — Вдруг вмешался Андрей, чем вызвал негодующий взгляд Вениамина, будто ощутимо стиснувший его горло, но он продолжал: — Цель моего визита — Евгения Светлитская. Я пришёл сюда за ней. И уйду сразу же, как только вы отдадите мне её, не буду задерживать вас.
— Ах ты, наглый щенок, ты ещё смеешь вторгаться в наши разговоры? Да ты жив до сих пор лишь потому, что у меня нет времени на тебя, и я не хочу пачкать полы твоим прахом! Ольга, я хотел бы, чтоб мы оказались там в тот же час, что и тогда…
— Он жив, потому что Я ТАК ХОЧУ. — Перебила Вениамина Ольга.
— Хорошо, пусть остаётся в живых, раз вы так хотите. Может, подскажете ещё, что делать с девчонкой? Она совершенно бесполезна, госпожа Светлитская сказала, что гроша ломанного за неё не даст. И ещё высказала в адрес «Единой Империи» весьма нелестный отзыв. В общем, здорово испортила мне настроение, змея гремучая…
— Я тебе сразу сказала, что идея глупая.
— Теперь буду внимательнее прислушиваться к вам. Вообще-то, надо бы девчонку убить, чтоб и эта Светлитская, и вся Инквизиция наконец поняла, что «Единая Империя» — это серьёзно!
— Как серьёзно… — Усмехнулась Ольга. — Они и так в курсе, только вот вы всё равно не похожи на беспощадного головореза.
— Вы правы — что я, изверг что ли? У меня рука не поднимается убить девчонку. Она, по сути, не виновата в том, что её родители — больные на голову инквизиторы, безжалостные даже к собственным детям. Казалось бы — люди, а, по сути — какие-то бессердечные и бесчувственные гады. Бедняжка ещё жизни не видела — все помыслы — чистейшая невинность. Даже возвращать не хочется, испортит ребёнка система.
— И что же вы сделаете с ними?
— Спрошу мудрого совета у вас. Как с ними поступить, Ольга?
— Вы же меня обычно не слушаете.
— Я делал это совершенно напрасно. Каюсь. Как можно было не принимать во внимание мнение жены?..
