Единственная проблема была в том, что они все время смотрели картины и стояли ко мне спиной. А единственный раз, когда Деми повернула голову, чтобы спросить у охранника, где дамская комната, я тоже не смогла использовать: я уже приготовилась щелкнуть затвором, и Деми мне улыбнулась, но охранник вырвал у меня из рук камеру и сказал: «Никаких фотографий в музее», а Деми сбежала в туалет.

Думаю, что я даже не буду проявлять снимки. Здесь, в Риме, все такое старое, и никто не говорит по-английски. Не могу дождаться, чтобы снова вернуться в Монтану. Я должна решить, что же на самом деле я хочу делать дальше в жизни.

С любовью

Мэнди

Я захихикала. Мэнди всегда смешила меня. Однако я знала, что она имела в виду. Хватит делать карандашные наброски будущего! Пора обвести свои планы тушью.

Я начала думать, что в Голливуде есть какой-то особенный магнит. Иначе почему меня сюда что-то притягивает?..

За три года я сумела продвинуться вперед на всех фронтах: училась на престижных курсах по подготовке среднего медицинского персонала в частном колледже в Портленде и последние шесть месяцев встречалась с отличным парнем по имени Уэс, с которым я познакомилась «вслепую» на свидании, организованном Мэри, моей наставницей в институте нянь. Райан пошел служить на флот. Его семья, которую я всегда обожала, время от времени сообщает мне о нем последние новости. Я рада слышать, что у него все в порядке, но мое сердце определенно уже не с ним. Мне кажется, что Голливуд теперь так же, как Райан, в миллионах миль от меня.

Однако этот город каким-то непостижимым образом, кажется, пытается втянуть меня в свою жизнь. Снова.

Внезапно позвонила Pea. Я не виделась и почти не разговаривала с семьей де Вито со времени моего предыдущего недолгого пребывания с ними в Нью-Мексико. Едва я услышала ее голос, как поняла — им понадобилась моя помощь. И верно. Pea предложила мне поработать во время отпуска. Они собрались на Гавайи и приглашают меня с собой. На Гавайи? Я не стала долго раздумывать. Занятий в колледже сейчас не было, и, по правде говоря, я считала, что Гавайи достойны того, чтобы посетить их еще раз. Тем более что во время моего последнего пребывания я почти ничего там не видела.

Но — быть в Голливуде и не думать о Брэндоне? Прошло уже два года с тех пор, как я видела Овитцев вживую. С чувством глубокой благодарности я часто вспоминала тот давний вечер, когда Майкл отдал нам с Делмой свои билеты на «Лейкерс»; поэтому я знала, куда смотреть во время трансляции матчей НБА по телевизору. Я до сих пор записывала все игры с участием «Лейкерс» в надежде хотя бы мельком увидеть кого-нибудь из детей, пришедших на матч вместе с отцом. Это была единственная возможность для меня — посмотреть, как они выросли. Несколько раз я видела Джоша и Брэндона — в течение какой-то доли секунды — на экране. Иногда мельком видела Майкла и Джуди рядом. (Она выглядела, как всегда, прекрасно.)

Вскоре после приезда в дом де Вито я позвонила Делме в надежде, что она все еще работает у Овитцев.

— Здравствуйте, резиденция Овитцев, — ответил мне незнакомый голос.

— Здравствуйте, могу ли я поговорить с Делмой? — Даже теперь, через годы, мой голос дрожал.

— Могу ли я узнать, кто звонит?

— Это Кассандра из универмага «Робинзон», — не моргнув глазом произнесла я в трубку, сочиняя на ходу первое, что мне пришло на ум. — У меня, э… вопрос по поводу ее счета.

— Подождите минутку, пожалуйста.

— Хэллоу? — О, это ее неповторимый акцент!

— Привет, Делма, это Сьюзи.

— Сю-ю-ю-зи! — закричала она.

— О Боже, там рядом никакого нет? — ахнула я. Мне не хотелось, чтобы у нее были неприятности.

— Все в порядке, — успокоила она меня. — Они уехали в Нью-Йорк.

— А кто ответил мне по телефону? — спросила я.

— Это новая секретарша миссис Овитц, она работает здесь, в доме. Ну ты знаешь.

— Что ж, пожалуй, для тебя это к лучшему, больше не надо передавать никаких телефонных сообщений. — Мы обе засмеялись. — Ну что? Как ты поживаешь? Как дела у Кармен? Как дети? О Господи, какие они теперь? Наверное, большие?

— Брэндон такой большой, что ты не поверишь, и у Кармен все хорошо.

— Пожалуйста, передай ей от меня привет и скажи, что я по ней скучаю.

— У нее сегодня выходной. Но я обязательно передам, как только увижу ее. Неужели ты думаешь, что я смогу утерпеть и не сообщить ей, что разговаривала с тобой?

— Ты по-прежнему няня? Или они взяли кого-то другого?

— Нет, я все еще няня, и я не ношу никакую форменную одежду! — Она захихикала, я тоже. — Знаешь что, Сьюзи? — сказала она с особым выражением.

— Что?

— Я беременна!

— Не может быть, ты шутишь! — воскликнула я. — Правда?

— Совсем не шучу, — ответила она с оттенком гордости в голосе.

— Ты вышла замуж?

— Нет, это ребенок от моего бойфренда Хуана.

— Боже мой. Как давно вы вместе?

— О, около четырех месяцев.

— И что ты собираешься делать? Приносить ребенка на работу?

— Не знаю. Посмотрим, — ответила она задумчиво. — Миссис Овитц очень добра ко мне. А еще — знаешь, — она понизила голос, — мистер Овитц попросил меня зайти в его кабинет. Второй раз в моей жизни…

— Угу…

— Он спросил меня, рада ли я, что у меня будет ребенок, и я ответила: «Да, очень рада». А он сказал: «О, понятно. Я хотел знать, можем ли мы как-то помочь тебе выпутаться из этого затруднительного положения», или что-то в этом роде. А я сказала: «Я хочу сохранить ребенка, мистер Овитц». Тогда он сказал: «Хорошо. Конечно». И потом обнял меня.

— Возможно, он действительно хотел помочь тебе выпутаться из затруднения, поскольку знал, что ты не замужем, — робко предположила я.

— Наверное, ты права, только это выглядело немного странно, — возразила она. — Думаю, возможно, я просто испугалась. В этом его огромном кабинете, ну ты помнишь…

— О да, еще бы!

Я всегда считала, что Делма будет отличной матерью — в самом деле очень хорошей, если Майкл доверил ей своих троих детей.

— В любом случае я очень рада за тебя. Мне бы хотелось увидеть детей.

Я не могла удержаться и добавила, что прекрасно понимаю, что это вряд ли возможно.

— Да, теперь они слишком большие, и ведь ты сама понимаешь, что они могут все рассказать.

— Понимаю, Делма. Это просто мое желание.

— Послушай, Сьюзи, мне пора идти. Дети только что вернулись из школы.

— Хорошо.

В глубине я услышала детские голоса. Брэндон?

— Пожалуйста, обними их за меня!

Положив трубку, я разрыдалась. И плакала долго. Я знала, что больше никогда никого из них не увижу.

Я сошла вниз, стараясь поскорее забыть этот разговор. И была приятно удивлена, увидев на обеденном столе какую-то старую записку.

Дорогие Дени и Pea!

Весь этот год мы вспоминали те прекрасные моменты, за которые вам искренне признательны. Мы поняли, что мы гораздо более счастливы, чем большинство людей. Мы окружены комфортом и удобствами и имеем все, что только можно пожелать. Поэтому вместо того чтобы покупать для вас — наших лучших друзей — подарки, мы пожертвовали деньги в вашу честь одному из детских приютов.

С любовью,

Арнольд и Мария.

Впервые я осознала, что среди знаменитостей есть и те, кто признает, что ведет жизнь, отличную от той, какой живет большая часть населения штатов. Мое предположение, что Мария Шрайвер была именно такой личностью, подтвердилось, и у меня появилось обнадеживающее чувство, что далеко не все высокопоставленные люди столь суетны и меркантильны, как те, с кем мне пришлось столкнуться поначалу.