– Не играли мы в шахматы, это верно, – сказал Гроха. – Задачки решали. Какая тебе разница?

– Шахматные задачки? – Саша начала злиться. – Ну-ка, прекрати этот цирк!

– Ей-богу! – Гроха молитвенно сложил руки, подался вперед. – Ей-богу, Саша, не вру! До утра просидели над теми задачками. Знаешь, как интересно!

Гроха – забияка, сорвиголова, Гроха – и шахматы? Это было невероятно. И тем не менее Саша чувствовала, что он говорит правду.

– С кем же ты решал те задачки?

Гроха сказал:

– С Костей Лелекой.

Вот так совпадение! Казалось бы, Саше надо радоваться, что все так удачно складывается. А она ощутила тревогу, растерянность.

– Всю ночь? – проговорила она, стараясь не выдать волнения. – Где же вы были?

– Дома у него.

– Оказывается, он шахматист?

– Еще какой! Шахматы у него знаешь какие – слоновой кости! Книжки всякие, учебники… Мы с ним в синематографе были вечером. Потом он говорит: «Пошли ко мне, посидим». Ну, добыл я по дороге бутылку красного… Побыл немного у Кости, стал собираться. А он возьми и достань ту книжку с задачками. Взял доску, расставил фигурки: попробуем, мол. Я отнекивался. Да он настырный, Лелека! Потом я увлекся. Так и просидели до света.

– Понятно, – сказала Саша. – Ну что ж, шахматы штука такая: втянешься – не отлипнешь. Вот и я знала одного: час сидит за доской, другой, третий… Не замечает – день на дворе или ночь. Выйдет на воздух проветриться – и снова решает задачки. Говорит: гимнастика для мозгов – лучше не придумаешь… А вы с Костей выходили воздухом подышать?

– Нет, – сказал Гроха. – Как сели, так и не вставали. Опомнились, когда пришло время на службу идти.

– Ну, ты парень усидчивый, это все знают, – усмехнулась Саша. – Околдовали тебя, что ли?

– Интересно было.

– А он? Ему же это не в новинку.

– Все равно сидел как привязанный.

– И не отлучался никуда – на полчаса, на час? Скажем, за папиросами или за чем еще?..

– Говорю, нет!.. Разве что утром. Утром к нему постучали, он и вышел отпереть дверь.

– Должно, газету принесли.

– Нет, вроде бы не газету. Он не с газетой вернулся… Стой! А ты чего интересуешься?

– Это я интересуюсь?! – воскликнула Саша. – Сам все рассказывает, голову морочит. А я слушаю, дура! Нужны вы мне оба – ты и твой дружок!..

– А чего звала?

– «Звала, звала»!.. – Саша достала из сейфа недавно полученную ориентировку: – Читай!

– Да я знаю, – сказал Гроха, едва взглянув на бумагу. – Позавчера показывал Кузьмич.

– Тогда извини.

И Гроха был отпущен.

Почти тотчас к Саше вошел Кузьмич. Оказалось, проходил по коридору, увидел Гроху. Вот и решил узнать, как и что.

Выслушав Сашу, он сказал:

– Ну что ж, для начала достаточно. Мы знаем, как Лелека провел вчерашнюю ночь. Отличное алиби, если бы кому-нибудь вздумалось предъявить ему обвинение в убийстве Миколы Ящука… А раньше он встречался с Грохой, приглашал его домой?

– Пока не знаю.

– А почему не сказала Грохе, чего мы от него хотим?

– С первых же слов он так огорошил меня, что не смогла… Я и сейчас еще не во всем разобралась, Кузьмич. Все очень запутано, сложно…

В эти минуты Гроха сидел у Лелеки, по пути заглянув к нему в кабинет. Тот разговаривал по телефону.

Рядом стоял монтер с коммутатора.

– В порядке, работает, – сказал Лелека монтеру и положил трубку.

Монтер вышел.

Лелека рассеянно поглядел на Гроху:

– Ты чего? Был у кого на нашем этаже?

– У Саши Сизовой.

– Что-нибудь новое?

– Ориентировку мне показала. Да я уже знаю, читал… Послушай, здорово это мы с тобой вчера ночку скоротали!

– Вот видишь. А ты не хотел.

– Она тоже одобряет…

– Сизова? – Лелека оживился. – Ну-ну, рассказывай подробнее!

– А чего рассказывать? Одобряет, и все.

– Постой, ты с ней завел разговор, или она сама его начала?

– Ну, я, – сказал Гроха. – Похвастал: всю ночь, мол, маялись над задачками. От стола – ни на минуту, что ты, что я. Так и просидели до утра.

– А она как реагировала? – спросил Лелека, довольно улыбаясь.

– Говорит: молодцы… Слушай, давай и сегодня голову поломаем, а? Могу сообразить еще бутылочку. Хватим малость – и за задачки.

Глаза Лелеки перестали улыбаться. Лицо стало отчужденным, холодным:

– Сегодня, друг, не выйдет: дел до черта.

– Ну, тогда завтра. Давай завтра, Костя? Гляди-ка!..

Гроха вытащил из кармана несколько бумаг, нашел нужную, развернул ее и вместе с другими положил на стол. Это был вырванный из журнала лист с шахматной задачей.

– Да некогда же мне! – сказал Лелека.

– Нет, погляди. Ночью она нам не давалась, проклятая. А как шел сюда утром, так сразу понял, что двигать надо было не конем, как ты говорил, а пешкой. Вот этой пешкой. Гляди, что получается!

Лелека нехотя посмотрел на задачу. Рядом лежал вскрытый конверт с письмом – его тоже достал из кармана Гроха. Лелека скользнул взглядом по конверту, просмотрел снова – на этот раз внимательнее, затем в третий раз прочитал все, что значилось на конверте.

– Ну как? – нетерпеливо проговорил Гроха. – Уразумел, какая силища в той пешке?

– Очень интересно, – вдруг сказал Лелека. – Просто здорово! Ты молодчина, Олесь!

Он взял лист с задачкой, порывисто отодвинул в сторону другие бумаги. При этом письмо упало на пол – в противоположную от Грохи сторону. Тот встал, чтобы обойти стол и поднять письмо.

– Не надо, – сказал Лелека. – Не трудись, я сам.

Он потянулся за письмом, но, видимо, так увлекся задачкой, что задержал руку на полпути, – казалось, забыл обо всем на свете, кроме шахматной головоломки.

Гроха подсел ближе. Они вдвоем взялись за дело – благо наступил обеденный перерыв.

И тут Лелека сказал, что отчаянно хочет есть. Голоден, конечно, и Олесь. Но можно себе представить, что сейчас творится в буфете! Пусть Олесь спешит туда, займет место. Лелека спустится в буфет через несколько минут – только запрет документы в сейф и позвонит начальнику отдела. В буфете, кстати, они и закончат разговор. Может, в самом деле стоит посидеть и вторую ночь за решением шахматных этюдов?

Гроха ушел. Лелека поднял с пола конверт, извлек из него письмо, стал читать. Дружок рассказывал Олесю Грохе о своем житье-бытье: под Чугуевом был ранен в схватке с бандитами, маялся в госпитале больше месяца, пока врачам удалось извлечь пулю, застрявшую в кости под коленной чашечкой. Но все это позади, сейчас он уже свободно ходит, вот-вот должен был выписаться. Однако внезапно открылась другая рана, полученная год назад в бою против зеленых. Как утверждают врачи, мороки с этой раной недели на две, после чего он немедленно садится в поезд и едет в свой родной город продолжать службу.

Письмо заканчивалось так: «С коммунистическим приветом к тебе чекист Захар Пожидаев».

Дочитав письмо, Лелека расслабленно откинулся на стуле, прикрыл глаза. Требовалось собраться с мыслями, успокоиться. Только подумать: за два дня – два таких удара! Сперва появился старый ломовой извозчик, бог знает каким образом оказавшийся в контакте с его противниками. А теперь письмо от человека, который, как это твердо знал Лелека, числился умершим от ран… Ну, хорошо, опасный свидетель его связей с полковником Черным устранен. А как быть с Захаром Пожидаевым, который вдруг воскрес из мертвых, вот-вот нагрянет и, конечно, сейчас же расскажет, что уходил из города вовсе не с Лелекой?..

Константин Лелека взглянул на почтовый штемпель. Письмо было отправлено шесть дней назад. Значит, Пожидаев пробудет в госпитале еще неделю… Итак, всего неделя в запасе. Неделя, а может, и меньше: где гарантия, что Пожидаева не выпишут раньше, чем он предполагает?..

Нет такой гарантии. И кажется, нет выхода из критического положения, в котором он очутился. Мелькнула мысль – оставить все и бежать. На этот случай готовы хорошие документы. Есть и убежище, где можно переждать самое трудное время – первые несколько недель.