Первый танец я простояла рядом с Тесс, приглядываясь к претенденту. Рики сразу же пригласил голенастую девицу в очках. Выбор, кстати, не совсем обычный, учитывая, что рядом было полно вариантов и поприличнее. Я поняла, что Рики — парень из тех, для кого внешние атрибуты ничего не стоят.

Как только отзвучала первая песня, я бросила Тесс (она, как водится, подпирала стенку) и направилась к Рики.

— Знаю, что сейчас не белый танец, — прямо заявила я, — но я хочу тебя пригласить.

Его приятели чуть не попадали от моей наглости, но Рики даже и бровью не повел. Не смутился и не возгордился. Он принял мое приглашение как должное. Держа под локоть, этот юный джентльмен вывел меня на площадку.

Весь танец я задавала ему вопросы. Как ни странно, Рики моя настойчивость не оттолкнула. Я быстро выяснила, что он собой представляет и куда намерен двигаться по жизни. В одной книге я как-то прочла описание главного героя, и одна фраза врезалась мне в память: «Мужчина с большими планами» — это про моего Рики. Как бы заурядна ни была его внешность (большинство девиц даже не взглянули бы на него второй раз), он был целеустремленным и амбициозным парнем.

Мы болтали весь вечер, несколько раз выходили на воздух, чтобы не приходилось перекрикивать музыку, а потом и вовсе смотали удочки. Бедняжка Тесс, я совершенно позабыла о ней.

Позже, разумеется, я принесла извинения, и они были приняты. Тереза была рада за меня, потому что я наконец нашла того, кого искала.

И вот спустя столько лет мы с Рики и четырьмя дочерьми по-прежнему вместе, регулярно занимаемся любовью и прощаем друг другу маленькие слабости.

Я наклонилась к мужу и чмокнула его в висок.

— За что это? — улыбнулся он.

— Просто так. Захотелось. — Я не стала вдаваться в детали.

Бреннаны, казалось, не заметили моего порыва, хотя я видела, как на мгновение Джерри нахмурил брови.

Наступила тишина. Мы сидели у бассейна и прислушивались, как хлюпает вода под ладонями Тома. Парень без устали плавал взад-вперед, будто ему дал задание личный тренер. Мне бы его терпение! Я была бы уже стройной как тростинка!

Ярсо встал, прошелся вдоль бассейна с фотоаппаратом, сделал несколько общих снимков. У него была профессиональная камера с огромным объективом и несколькими съемными линзами, которые он постоянно менял. Затем американец сфотографировал меня с Рики и Джерри с Тесс. Тесс смущенно замахала рукой и попросила ее не снимать. И снова ее замешательство показалось мне каким-то чрезмерным: кроме нее, камера Ярсо никого не беспокоила.

Кажется, эти мелочи в ее поведении замечала я одна.

Вдруг к нам во двор спустилась удивительная птица — большая, как утка, коричневая, с черными полосами на крыльях, с пышным хохолком на голове.

— Удод, — прошептала мне Тесс. — В нашей комнате висит снимок в рамке.

Мы боялись шелохнуться. Птица посмотрела на нас, склонив голову, затем неспешно взмахнула крыльями и улетела.

Возможно, это покажется вам наивным, но я пережила нечто вроде видения. Не знаю, как точнее назвать. Мне померещилось, что те несколько секунд молчания, а затем шелест крыльев символизировали конец одного этапа нашей общей жизни и начало иного. Это ощущение не оставляет меня и сейчас. Я смотрела на удода, и у меня сжималось сердце в предвкушении чего-то нового. Будто все вот-вот должно измениться и мир застыл в ожидании этих перемен.

Черт, я же говорила, что это выглядит наивным.

Я повернулась к Тесс, пытаясь понять, почувствовала ли она нечто подобное, но ее лицо было непроницаемым.

Том подплыл к лесенке и стал вылезать из воды. Тесс поднялась с кресла и подошла к нему с полотенцем в руках. Почему-то мы все продолжали молчать, и в тишине было слышно, как постукивают ее босоножки по мраморной плитке. Ярсо что-то негромко сказал Томми. Вслушавшись, я поняла, что американец уговаривает мальчишку научить его плавать брассом.

— У меня почему-то ноги двигаются несинхронно, — с улыбкой сказал он Тому и почти виновато пожал плечами. — Покажешь, как надо? А я научу тебя плавать баттерфляем.

Поразительно, но Том не только не буркнул «нет» или «посмотрим», но и улыбнулся в ответ, сказав:

— Ладно, только позже.

Тесс повернулась к Ярсо. Я не видела ее лица, но могу поспорить, что оно выражало изумление и признательность. Она укутала сына в полотенце и подошла ко мне.

— Ты слышала? — Ее глаза сияли.

— Угу. — Я украдкой глянула на Джерри, но он пялился на свой бокал. За весь вечер он не произнес ни слова. — Эй, Джерри, как тебе гольф? Есть успехи?

— Что? А… прости, отвлекся. Гольф? Здорово, мне понравилось. — Судя по отрывистому ответу, Джерри думал совсем о другом.

Мне хотелось подскочить к нему, тряхнуть за плечо и завопить: «Да посмотри же на свою жену! Не видишь, что с ней творится?»

Пришлось в очередной раз напомнить себе, что Тесс — взрослая женщина, а Джерри — умный мужчина. И что я лезу не в свое дело.

Однако против натуры не попрешь, поэтому я постоянно следила за всеми троими. На протяжении всего отдыха я вслушивалась в обрывки разговоров, выглядывала из-за угла и анализировала увиденное и услышанное.

Ярсо активно мне не нравился. Может, потому, что был идеальным гостем и слишком скоро нашел с нами общий язык. Или из-за того, что он смог втереться в доверие к Тому и после первого вечера целыми часами торчал с ним в бассейне.

Фредерик Ярсо оказался маниакально аккуратен, его комната всегда была прибрана, а кровать — заправлена, мы пользовались услугами горничной. Он играл в карты, но довольно паршиво, и никогда не расстраивался из-за проигрыша. Он легко принял приглашение поучиться игре в гольф, развлекал нас на пляже. Янки сидел с Томом и Патрицией два вечера, когда мы с Бреннанами пожелали поехать вчетвером в ресторан. Он всегда был полон энтузиазма, поддерживал любые наши планы, умел делать комплименты. Надо признать, он был душой компании, сумел ужом пролезть в наш узкий круг, вписался легко и без усилий, внес в наш подыхающий отпуск свежую струю. Мне казалось странным, что Ярсо ни разу не оступился. Или я слишком привыкла к медвежьим повадкам ирландских мужчин?

Самое странное, что он легко отвечал на личные вопросы, но как-то расплывчато, без подробностей. За весь отпуск мы так и не узнали, каков он на самом деле и чем живет. Мы с Рики буквально устраивали ему перекрестные допросы, но образ настоящего Фредерика Ярсо в нашем сознании так и не сложился. Одни кости, никакой плоти. Нам удалось выяснить, что с бывшей женой у американца отношения довольно натянутые, поэтому детей он видит лишь по праздникам. Впрочем, Ярсо говорил об этом без особых эмоций, просто констатировал факт, и я так и не поняла, расстраивает ли его такое положение вещей. Так же спокойно янки говорил и о том, что был единственным ребенком в семье и его родители умерли.

Я стреляла вопросами словно пулемет и порой ловила на себе предостерегающие взгляды Тесс. Она сразу же меняла тему разговора, когда ей казалось, что я лезу гостю в душу. Наедине эти двое обсуждали только археологию.

Как-то я вновь завела разговор о Ярсо с мужем.

— Разве ты не видишь, что она в него влюбляется? — не выдержала я. — Если не замечаешь, то позволь открыть тебе глаза. Черт, что она творит? А он куда смотрит?

Рики только пожал плечами.

— Женщины! — многозначительно сказал он. — У тебя разыгралось воображение, тебе всюду видятся призраки. Фред ведет себя безупречно. Он не флиртует с нашими девочками, не лезет ни в чью частную жизнь. Да он вежлив, как официант, а не гость! Кстати, о девчатах. Тебе не кажется, что они слишком заголяются, когда он рядом? Не пора ли им вправить мозги? Их юбки стали похожими на пояса, грудь вываливается из вырезов. Моя мама переворачивается в гробу, клянусь тебе!

Я только отмахнулась. Всякий раз, когда заходит речь о поведении девчонок, он апеллирует ко мне. Чисто мужской способ уйти от проблем с детьми. По мне, так наши малышки одеваются не хуже и не лучше других. Французские подростки вокруг нас носили точно такую одежду, и никто не смотрел на них косо.