В день, предшествующий свадьбе, — самый пик приготовлений и наибольшее количество обрядов. Жених в этот день вместе со своими родственниками-мужчинами отправляется за невестой туда, где она живет. В прежние времена у раджпутов поездка за невестой была целой военной операцией, и поэтому партия жениха отправляется небольшими группами, чтобы было удобнее буквально «отбивать» невесту; жених уезжает одним из последних — у него много дел дома, он участвует в ритуалах.

Жениха наряжают: причесывают, умащивают, надевают на него великолепные праздничные одежды; затем его угощают особой пищей, приготовленной из риса, топленого масла и сахара. После этого он выходит из дома — на большое испытание, каким считается в раджпутской культуре бракосочетание. Мать жениха провожает его как на войну — буквально теми же обрядами и ритуалами. Она совершает обряд почитания его коня, друга и товарища в опасной и дальней дороге. Она ставит коню тику на лоб красной краской, сурьмит коню глаза, ароматическими составами натирает ноги, украшает сбрую коня, надевает ему новую попону желто-красного цвета. После этого мать ставит тику на лоб своему сыну, сурьмит ему глаза. Затем сын, по обычаям раджпутов, прикладывается к открытой груди своей матери — в знак того, что и в этой сложной ситуации он не уронит честь своей семьи, «поддержит славу молока своей матери», как это называется. Он усаживается на коня, едет в главный храм, где почитает охранительное божество клана и оставляет пожертвования, и лишь после этого может догнать своих выехавших ранее товарищей. «Когда он покидает деревню, несколько женщин с наполненными водой сосудами, которые они держат на голове, стоят вдоль дороги — чтобы обеспечить жениху хорошее предзнаменование. Присутствие человека из касты подметальщиков «бханги» тоже считается благоприятным знаком, потому что он расчищает путь. Увидеть дым или огонь — неблагоприятный знак… В феодальную эпоху деревенские жители считали своей обязанностью проводить процессию жениха как полагается» (30, 214). Считалось очень хорошо, если жених имеет возможность выехать к невесте на слоне; но это несколько снижало его маневренность в «боевой» операции и применялось в состоятельных семьях, где пышность свадебного поезда и всей процессии стояли превыше всего. Если уже темно, процессия снабжается факелами.

А там, где живет невеста, накануне свадьбы устраивается свадебный шатер под открытым небом, где и будет происходить сама торжественная церемония бракосочетания. При его установке активное участие принимает брахман, он проводит многочисленные обряды, связанные с этим делом — установкой шатра. В шатре устанавливается опорный шест, столб, около которого будет происходить священнодействие. Родственницы невесты изготавливают в ходе особого обряда четыре глиняных очага и небольшое колесо. Их натирают киноварью. Очаги эти разные: у двух по одному отверстию, чтобы готовить на них ритуальные блюда для брачной церемонии; третий — с двумя отверстиями — для приготовления блюд для гостей, а четвертый — с четырьмя отверстиями — для призывания духов предков на событие (78, 94). Шатер украшается цветочными гирляндами, разноцветными лентами и светильниками.

Партию жениха родственники невесты встречают на околице деревни и помогают им там расположиться в специально Приготовленных помещениях — палатках. В этом лагере гости могут отдыхать до начала церемонии бракосочетания. Встречая жениха, отец невесты повязывает ему на голову тюрбан особого вида — в знак уважения к нему. Ритуальное повязывание тюрбана в раджпутской культуре имеет большое символическое значение и означает новый статус человека.

На рассвете дня свадьбы невеста в сопровождении матери и соседок идет к той своей родственнице, которую все считают самой счастливой и удачливой в браке, — чтобы «просить у нее «сухаг»», символ счастья замужней женщины. Слово «сухаг» означает женское счастье в замужестве и сам счастливый статус замужней женщины.

Во все приготовительные дни, во время всех обрядов и на свадебном ужине женщины поют грустные обрядовые песни; ими очень богат фольклор Раджастхана. Есть среди свадебных песен и очень веселые, и даже разухабистые, но все-таки грустных больше. Все-таки расставание с девичеством и милыми родными, уход навсегда к совсем чужим людям (ведь даже со своим нареченным мужем невеста не знакома до сих пор), это действительно поход в неизвестность, и все это понимают.

После обряда «сухаг мангна» («просить сухаг») невеста возвращается домой, и ее начинают наряжать к свадьбе. Ее купают. Надевают сари красно-желтого цвета, которое подарил жених. Часто сари бывает пурпурно-красное, затканное золотом. Вообще благоприятный и правильный цвет для свадьбы — пурпурно-красный. Невесте надевают украшения, полагающиеся молодой жене. Есть и обручальные кольца. Во-первых, это серебряные с резными цветочками вместо камушков колечки на вторых пальцах обеих ног; их носят, пока собственная дочь не выйдет замуж. И довольно большое золотое с некрупными камнями и чеканными подвесками кольцо, которое вдевается в носу с левой стороны и закрепляется цепочкой за ухо, если окажется слишком тяжелым. Это второе кольцо может быть и совсем небольшим, и весьма крупным. Когда невеста одета, приходит та родственница, которую она просила поделиться женским счастьем. Эта женщина натирает себе пробор прически красной пастой, как это всегда делают замужние женщины. Они с невестой становятся друг против друга, и «дающая сухаг» женщина прижимается своей головой к голове невесты так, чтобы часть краски с ее головы перешла на пробор прически невесты. Теперь невеста готова к первой встрече с женихом. Это и происходит вскоре во время церемонии встречи его у дверей дома невесты. Тут наступает знаменитый момент раджпутской свадьбы: жених подъезжает к воротам ее дома и срубает мечом навершие ворот, «торан». Эта эмблема «торам» укрепляется на воротах по случаю свадьбы, имеет вид треугольника из деревянных реек, красиво разукрашена и увенчана изображением павлина. Жених должен исхитриться разбить его с одного удара вдребезги, что символизирует его победу над крепостью (домом) невесты, которую он взял приступом. Но подруги и родственницы невесты, стоящие туг же, ему всячески мешают, запускают в него чем ни попадя, особенно красным порошком, при этом шутят и поют не очень целомудренные песни. Добившись в этом деле успеха, жених может наконец увидеть свою невесту. Присутствующие тут родственники и наблюдатели складывают им руки ладонями вместе — так, чтобы помещенная между ладонями паста из хны окрасила бы ладони им обоим.

Жениха и невесту вводят в обрядовую комнату. Генеалог связывает узлом определенные детали их одежды (шарфы цвета кесари) — буквально привязывая жениха и невесту друг к другу; затем они с брахманом совершают пуджу — почитание богов на домашнем алтаре. После этого жених берет невесту за руку, и их ведут в шатер-павильон, где будет собственно свадьба.

Обычно время рассчитывают таким образом, чтобы этот этап происходил уже после захода солнца, потому что бракосочетание проводится вечером и длится добрую часть ночи. Там прежде всего проводится несколько обрядов — в том числе почитание предков с обеих сторон. Жених и невеста несколько раз обходят павильон вокруг. Затем наступает собственно церемония бракосочетания. Брахманический обряд бракосочетания прекрасно описан многими исследователями (78, 107ff). Он состоит из следующих обрядов:

— «каньядан» — дарение дочери, передача ее отцом мужу;

— «вивах-хома», брачное жертвоприношение богам в огне;

— «паниграхана», букв, схватывание руки невесты женихом; обряд соединения рук жениха и невесты;

— «агни-паринаяна» — обход вокруг священного огня;

— «ашмарохана», наступание на камень;

— «ладжахома», жертвование в огне поджаренных зерен риса;

— «саптапади», семь шагов, апофеоз церемонии.

Все вместе эти обряды составляют то, что называется «пхера», или «шади» — первый этап свадьбы, собственно бракосочетание. Они проводятся около священного огня, горящего перед опорным шестом свадебного шатра. В прежние времена считалось большой удачей, если раджа княжества сможет прийти на этот этап свадьбы в простой семье.