Как всякий раджпутский клан, кула Гухилот имеет красивые легенды о своем происхождении и древней истории. Легенды о Гухилотах документально подтверждаются эпиграфическими данными. В древних раджпутских государствах было обыкновение ставить пограничные и памятные камни с надписями — от имени правителя. Многие из них уцелели. Из них явствует, что исторически правители Читторгарха были связаны с Гурджара-Пратихарами, и при них сидели в Валлабхе, на территории современного Гуджарата.
Главные города и княжества Раджастхана
Изгнанные оттуда, предки Гухилотов пришли в Раджпутану. Как гласят предания, беременная жена погибшего правителя Валлабхи, происходившая из раджпутской кулы Парамара, спаслась от врагов, убивших ее мужа и разрушивших город, на своей родине, в Раджпутане. В пути она родила в лесу, в некой пещере, сына-царевича, названного поэтому Гуха («Пещера»). Оставив младенца на воспитание брахманке, молодая вдова совершила сати. От имени этого Гухи и пошло название Гухилот. Пятый потомок Гухи — правитель Сила; сохранились его надписи на памятном камне от 646 г. н. э. На этом этапе появляется новый персонаж — некий Баппа, якобы брахман, пришедший в Раджпутану откуда-то издалека. Баппа был шестой после Гухи правитель Читторгарха, но вряд ли его потомок; он мог быть приемным сыном Силы или просто заместившим его правителем. Именно этот Баппа Равал, т. е. Правитель Баппа, считается основателем ветви Сисодия клана Гухилот; с этого времени Сисодия и Гухилоты неразрывны в пространстве и времени, они всегда вместе. Есть несколько вариантов легенд о том, как Баппа стал правителем этого княжества. Одна сюжетная линия такая. Баппа владел какой-то деревней около Читтора, когда его правитель умер, не оставив наследников. Поэтому был проведен обряд отыскания преемника. Все претенденты на трон встали в ряд, а княжеский слон, державший в хоботе цветочную гирлянду, должен был надеть ее на кого-либо, и тот, кто получал от слона гирлянду, считался избранником. Замечу, что когда в древности кшатрийские девушки (дочери правителя) выбирали себе мужей, то они тоже надевали цветочную гирлянду на своего избранника. Обряд назывался «сваямвара». Слон надел гирлянду на Баппу, и тот стал правителем. По раджпутским законам это был вполне легитимный преемник, и он мог относить себя к династии Гухилот. Вторая сюжетная линия такая: Баппа пришел в Читтор, которым владели Парамары, в поисках удачи, и был назначен во главе войск Читтора, защищавших город от каких-то завоевателей. Город он отстоял, но заодно выгнал и прежнего правителя. С точки зрения раджпутской воинской морали, все было справедливо и правильно. Хотя, надо отдать им должное, раджпутские легенды никогда не приукрашивают событий. Бесчестные и некрасивые дела не предаются забвению или умолчанию, а служат в назидание потомкам и объясняют те многие беды, которые по закону кармы обязательно падут на человека, совершившего безнравственный поступок, и на весь его род.
Как бы то ни было, Баппа, став правителем, недолго им пробыл. Он был, как считается, по рождению брахманом. Но, уже будучи раджей, заболел. То ли у него заболели глаза, то ли он проглотил с пищей муху, но пришлось по-настоящему лечиться. Пролечили. А когда выздоровел, оказалось, что врач пользовал его то ли микстурой на спирту, то ли снадобьем, в состав которого входил кусочек коровьего уха. Надо ли говорить, что в любом случае применение этих «препаратов» для брахмана недопустимо, хотя раджпуту, видимо, вполне бы подошло по крайней мере первое из них. Для Баппы это лечение оказалось роковым. Во-первых, из-за этого ритуального осквернения он автоматически перешел в нижестоящую касту, то есть стал раджпутом. Во-вторых, пришлось тут же покончить с собой, что он и сделал, выпив расплавленный свинец. От слова «свинец» и производят имя Сисодия.
Есть, правда, вариант, что деревня Баппы, самая первая, называлась Сисода, и отсюда его имя. Но насколько полезнее для воспитательных целей первая легенда!
Б. Г. Баден-Пауэлл считал, что кула Гухилот имела отношение к племени бала, родственному шака, юэ-чжи и гурджара, но пришедшему на территорию Саураштры ранее, чем они. Это предположение косвенно подтверждается тем, что правители Мевара называются не раджа, а «рана» и «махарана» («великий рана»), и исследователи видят в этом «гуджаратский акцент».
Особо почитаемое животное кулы Гухилот — мышь, т. к. по легендам, при рождении Гухи в пещере мыши помогли ему выжить. Ученые, конечно, говорят, что это явно тотемное животное племени Гухилотов. Во всяком случае, в Меваре есть храм Карни-мата, чьи почитатели привечают и кормят живущих там мышей.
Меварские раджпуты сумели сохранить свои родовые владения в течение почти тысячи лет — все остальные кулы и кланы в Раджастхане, за исключением еще только Бхатти Джайсалмера (но эти жили в глубине пустыни), неоднократно перебирались на новые земли.
Территория Мевара граничит с племенными территориями бхилов и мина, и всегда раджпуты с ними тесно контактировали. Есть даже легенда о том, что сам Гуха вырос среди бхилов, и когда совершался обряд возведения его на трон правителя, некий важный бхил отрубил себе палец и кровью поставил Гухе тику на лоб. С тех пор при обряде возведения на престол любого меварского правителя тику ему на лоб ставили представители бхилов, хотя уже не кровью, а красной пастой. Эта особенность обряда может действительно говорить о том, что в свое время Гухилоты отобрали землю Мевара у аборигенных племен, чьи правители признали их власть над собой.
Очень значительное событие в истории столицы Мевара Читторгарха — осада его войсками делийского мусульманского правителя Ала-уд-дина Хиль-джи в 1303 г. Легенды говорят, что Ала-уд-дин появился в Читторе, чтобы заполучить в жены известную своей красотой меварскую рани Падмини. Падмини была женой Ратан Сингха, тогдашнего правителя княжества. Для начала Ала-уд-дин хотел хотя бы взглянуть на прекрасную Падмини. Поскольку раджпутские женщины вообще, а царицы и принцессы тем более, строго соблюдают обычай не показываться чужим мужчинам, это казалось невозможным. Правитель Дели угрожал войной, и, чтобы не проливалась понапрасну кровь, рани Падмини согласилась на уступку. Но встречи с красавицей завоеватель не дождался. Падмини жила в Читторгархе, во дворце, который стоял (и стоит до сих пор) посреди пруда. Ала-уд-дина привели в здание на берегу этого пруда. Рани Падмини на минутку встала около окна своего дворца, спиной к окну, и только в специально установленном зеркале Ала-уд-дин смог увидеть отражение ее лица. И возжелал ее еще больше. Когда супруг рани Падмини вышел проводить гостя, коварный Ала-уд-дин захватил его в плен и увез в свою ставку. В обмен на этого заложника он требовал прекрасную царицу. Раджпуты были оскорблены. Но они видели, что Ала-уд-дин нечестный человек, и поэтому посчитали себя вправе прибегнуть к хитрости. Все было устроено так, как будто рани согласна приехать к Ала-уд-дину. Она действительно появилась в ставке врага в сопровождении придворных дам и служанок, а также с сундуками для необходимых вещей; это была целая процессия из паланкинов. На самом деле в паланкинах сидели не служанки, а раджпутские воины, готовые погибнуть все до одного, но защитить честь раджпутской царицы и всего княжества. Приехав к Ала-уд-дину, храбрая рани Падмини потребовала от него разрешить ей попрощаться с мужем, который томился в неволе у Ала-уд-дина. Тот разрешил. Когда раджпуты увидели, где он находится, они выскочили из своего укрытия и отбили меварского рану. Меварский правитель и его прекрасная жена сумели бежать, а их освободители раджпутские воины остались в руках врага и погибли. Вскоре взбешенный Ала-уд-дин осадил Читтор; неприятель оказался сильнее защитников крепости. Когда стало ясно, что крепость не отстоять, раджпутские женщины во главе с прекрасной рани Падмини, как всегда бывало в подобных случаях, совершили жертвенный обряд самосожжения, а защитники крепости вышли из нее в открытое поле на последний смертный бой. Живыми врагу раджпуты не сдавались никогда. Ала-уд-дин разрушил Читтор. Это произошло в 1303 г., и лишь в 1313 г. меварские раджпуты смогли восстановить свои права на Читторгарх.
