— Не забудь свои коньки.

Благодаря своим деловым качествам, Смит жил один. Когда ребята торкнулись к нему, он проснулся и пробормотал:

— Очень хорошо, я умолкаю.

— Смит, — сказал Джим, — мы хотим забрать наши… наши свертки.

— Я сплю. Возвращайтесь утром.

— Они нам нужны СЕЙЧАС.

Он выбрался из кровати и открыл дверь.

— За ночное обслуживание, конечно, цены будут выше. — Он встал на свою койку, отодвинул решетку на воздуховоде, просунул в отверстие руку и вытащил завернутое оружие.

Джим и Френк сорвали обертку и повесили бластеры на пояс. Смит наблюдал за ними с удивленно поднятыми бровями. Френк удовлетворенно кивнул.

— Мы бы хотели получить немного денег. — Он назвал сумму.

— Почему вы пришли ко мне?

— Потому что знаем, что они у тебя есть.

— Так? И что мне придется сделать, чтобы вернуть их? Мило улыбаться?

— Нет. — Френк достал счетную логарифмическую линейку, прекрасный инструмент с двадцатью одной шкалой. — Сколько за нее?

— Ммм… шесть кредитов.

— Не будь идиотом! Мой отец отдал за нее двадцать пять.

— Тогда восемь. Я не смогу выручить за нее больше десяти.

— Возьми ее в залог за пятнадцать.

— Десять наличными. Я не беру вещи в залог.

Линейка Джима пошла за меньшую сумму, чем они хотели, так как Смит играл на понижение.

Вскоре у них ничего не осталось для продажи, кроме коньков, но мальчики отказались продавать их, хотя им надо было еще двенадцать кредитов.

— Смит, поверь нам, мы вернем тебе все сполна, — сказал ему Френк.

Смит поднял глаза к потолку.

— Ну, ввиду того что вы были хорошими клиентами, я могу сообщить вам, что я еще коллекционирую автографы.

— Что?

— За шесть процентов в месяц я, пожалуй, приму их вместе с часами Джима.

— Согласны, — сказал Джим.

Когда они собрались уходить, Смит сказал:

— Мой хрустальный шар сказал мне, что вы, джентльмены, решили исчезнуть. Каким образом?

— Очень просто, ножками, — ответил Джим.

— Гмм… вы, вероятно, не обратили внимания на то обстоятельство, что фронтальная дверь теперь запирается на ночь. Наш друг и наставник мистер Хове собственноручно открывает ее, когда приходит утром.

— Болтун!

— На себя посмотри. Френк дернул Джима за руку.

— Идем. Попробуем сломать замок.

— Зачем искать себе трудности? — спросил Смит. — Выйдите через кухню.

— Ты хочешь сказать, что задняя дверь не заперта? — поинтересовался Френк.

— О, она заперта надежно.

— Значит, твое предложение просто глупо.

— Я мог бы обидеться, — ответил Смит, — но я понимаю ваше состояние. Правда, задняя дверь заперта, только братишке Хове не пришло на ум поставить замок на мусорный сброс.

— МУСОРНЫЙ сброс!.. — взорвался Джим.

— Воспользуетесь вы этим или нет — это ваше дело, но это единственный путь, которым вы можете выйти.

— Мы используем его, — решил Френк. — Идем, Джим.

— Подождите, — остановил их Смит. — Один из вас выпустит другого, но кто сделает это для второго? Он застрянет здесь.

— О, я знаю кто. — Френк посмотрел на него. — Ты.

— И что я буду иметь?

— Поражаюсь тобой, Смит, как тебе нравится получать шишки? Ты и так уже ничего не оставил нам, кроме глаз и зубов.

Смит пожал плечами.

— А разве я отказываюсь? После всего, что я сделал для вас? Хорошо, я буду вести этот счет в голове — а потом объявлю полной мерой. Кроме всего прочего, я не люблю смотреть, как мои клиенты впадают в состояние конфликта с законом.

Они быстро прошли в большую школьную кухню. Осторожное продвижение Смита по коридорам показывало, что он не впервые пренебрегает правилами внутреннего распорядка. Придя на место, Смит сказал:

— Все нормально, кто первый?

Джим с отвращением посмотрел на мусорный сброс. Это был металлический цилиндр, размером с большую бочку, встроенный в стену. Приводимый в действие рычагом, он мог поворачиваться на своей оси. В нем было большое отверстие, которое позволяло, не заботясь о герметизации здания, засыпать в него мусор внутри и освобождаться от него, когда цилиндр поворачивался отверстием наружу — простейший вид переходной камеры. Внутренняя сторона его была обильно покрыта признаками того, для чего он предназначался.

— Первым пойду я, — добровольно вызвался Джим и надел маску.

— Подожди секунду, — сказал Френк. Он осматривал ряды консервных банок, выставленных в комнате. Затем он выбросил из сумки оставшуюся одежду и заменил ее консервами.

— Поторопитесь, — подгонял их Смит. — Я хочу вернуться в кровать до сигнала подъема.

— Зачем тебе это надо? — сказал Джим. — Через несколько часов мы будем дома.

— На всякий случай. Ладно, я готов.

Джим забрался в сброс, подтянул колени и прижал к груди сумку. Цилиндр повернулся; он почувствовал резкое понижение давления и ужасный холод. Он поднялся и вышел на тротуар в переулке позади школы.

Цилиндр заскрипел и вернулся в положение загрузки; через мгновение Френк вывалился наружу. Джим помог ему подняться.

— Ой, парень, какой ты грязный! — сказал он, счищая ляпушки картофельного пюре, прилепившиеся к костюму товарища.

— Сам такой, но сейчас нет времени заниматься этим. Джим, очень холодно!

— Скоро будет теплее. Идем.

Хотя еще был полуночный холод, но розовое зарево восходящего солнца уже освещало восточную часть неба. Они торопливо вышли из переулка и свернули направо. Эта часть города, построенная землянами, вполне могла находиться где-нибудь на Аляске или в Норвегии, но вырисовывающиеся на фоне светлеющего неба башни Малых Зыбучих Песков ясно говорили, что эта улица находится не на Земле.

Как и планировали, они вышли к городскому каналу и сели, чтобы надеть коньки. Коньки были скоростными с двадцатидвухдюймовыми остро отточенными лезвиями, позволяющими развивать исключительную скорость. Джим справился с этим первый и спустился на лед.

— Давай быстрее, — сказал он. — Я уже закоченел.

— Это ты мне говоришь!

— Лед твердый — это хорошо.

Френк присоединился к нему, они подхватили сумки и отправились в путь. Много сотен лет назад воды этого маленького бокового канала впадали в Большой Городской Канал; ребята свернули в него и, набрав скорость, помчались к станции скутеров. Приблизившись к станции, они еще не испытывали холода, хотя интенсивное движение немного разогрело их.

Они прошли через переходную камеру и вошли в станцию. Там находился один дежурный служащий. Он посмотрел на ребят, и Френк подошел к нему.

— Сегодня будет скутер в Южную Колонию?

— Через двадцать минут, — сказал клерк. — Вы хотите отправить сумки?

— Нет, нам нужны билеты, — Френк отдал их общие капиталы.

Не говоря ни слова, клерк занялся делом. Джим облегченно вздохнул; скутер не ходил в колонию каждый день. Возможность того, что им придется в ожидании скутера день или два сидеть на станции, где их может найти Хове, пугала их.

Они ушли в заднюю часть станции и стали ждать.

— Френк, Деймос поднялся?

— Не обратил внимания. Почему ты спрашиваешь?

— Может, я смогу дозвониться домой.

— Денег нет.

— Я попробую в кредит. — Он подошел к будке связи, установленной возле стола клерка; клерк посмотрел на него, но ничего не сказал. Зайдя в будку, он вызвал оператора. Даже после того, как Виллис раскрыл секрет антимиграционный политики, Джим подсознательно боялся разговора с отцом.

Экран осветился, и на нем появилась приятная молодая женщина с модно окрашенными в полоску волосами.

— Я хочу связаться с Южной Колонией, — сказал он.

— Связи с Южной Колонией пока нет, — проинформировала она. — Может, вы хотите записать отложенное сообщение? Отложенное сообщение не оплачивалось в кредит.

— Нет, благодарю вас, я перезвоню позднее, — соврал он и отключился.

Клерк постучал в стекло кабины.

— Водитель готов отправляться, — сказал он Джиму.

Джим торопливо надел маску и поспешил за Френком в переходную камеру. Водитель закрыл багажное отделение. Мальчики предъявили билеты и забрались в скутер. Они снова были единственными пассажирами и снова заняли места в куполе наблюдения.