Прямо посреди леса Шри Ланки я вдруг услышал призывные крики павлина, похожие на громкое мяуканье. Меня поразило, что эти дикие павлины, которые внешне почти ничем не отличаются от наших домашних, совершенно не пугливы и не прячутся от людей. Несколько раз они пересекали передо мной пешеходную тропу или преспокойно оставались сидеть в кроне дерева, под которым я стоял.

Кстати, должен сказать, что громкость павлиньих криков явно преувеличена. Это пришлось удостоверить даже английским и немецким судам. Так, на лесном курорте Фламмерсфельде особо чувствительные соседи аптекаря Иоганнеса Аугустина, занимавшегося разведением павлинов, пожаловались в полицию. Они требовали, чтобы его павпин-производитель, по кличке Саломо, прекратил по утрам громко орать.

Полиция пригрозила аптекарю — нарушителю спокойствия штрафом в размере 100 марок. Однако тот утверждал, что это все происки его завистников, которые научились отлично подражать крику «королевской птицы». Вызванная на место действия окружная судебная комиссия установила, что «подлинные» крики самца-павлина по громкости не превышают 60–70 децибеллов, следовательно, они тише звука проезжающего автомобиля. Так что иск был отвергнут, а павлинам было милостиво разрешено кричать дальше.

Точно так же и в лондонском предместье Хаченд судья отклонил подобную жалобу, потому что восемь соседей заявляли, что птицы мешают им спать, семь же других утверждали обратное. А одна пожилая дама даже уверяла, что крики павлина действуют на нее успокаивающе.

В Индии к крику павлина относятся весьма положительно. Ведь своим криком павлины предостерегают о приближении тигров и леопардов. Хорошо относятся к ним и за то, что они охотно поедают молодых кобр.

Из тех районов, где водятся павлины, эти ядовитые змеи очень скоро исчезают. Поскольку павлин в Индии издавна считается символом бога Кришны, никто его никогда не тронет. Поэтому павлины здесь и не боятся людей, их можно наблюдать разгуливающими днем по пашне, а ночью они зачастую сидят где-нибудь на дереве прямо посреди села.

Когда павлин летит, он часто «не разбирает дороги». Один из павлинов как-то залетел в вестибюль гостиницы при Берлинском Тиргар-тене. Испугавшись сбежавшихся постояльцев, он метнулся в закрытое окно и, пробив стекло, вылетел наружу. Очутившись на газоне, он как ни в чем ни бывало принялся склевывать насекомых с травы. Дырка, пробитая птицей в стекле, оказалась на удивление маленькой: в нее птица с прижатыми к телу крыльями едва могла протиснуться. Подобный же случай наблюдался и с другим павлином.

Часто пробовали акклиматизировать павлинов в других странах и частях света, чтобы пополнить там состав дикой фауны. Ведь с фазанами такое удавалось довольно легко. В 1878 году в маленьком поместье близ Вены обитало примерно 20 павлинов, причем при почти вольном содержании. Они были совершенно дикими, насиживали свои кладки в кустарнике и ночевали всегда на воле, даже во время основательных холодов.

Один павлин и три павы, выпущенные графом Эстергази на волю в Венгрии, размножились до 32 голов. Однако по-настоящему дикими они так никогда и не стали. Аналогичное наблюдалось и на Мадейре, Святой Елене, на Фернандо-По, на Северном острове Новой Зеландии, на островах близ западного побережья Австралии и на самом Австралийском континенте.

Но в одном павлинам повезло: они остались павлинами. Ведь в отношении многих животных, которых мы, люди, одомашнивали, у нас остался грех на душе. Так, на нашей совести и постепенная потеря изумительного нюха у собак, и появление уродливых бульдогов с их расплющенными носами. А сколько мы вывели собачьих пород с укороченными кривыми ногами, кроликов с обвислыми ушами, кур с завитушками вместо перьев или с длинными аистиными ногами! Всё это на совести человека. Павлины же и сегодня ничем не отличаются от своих диких сородичей в Индии и Бирме. Правда, появляются порой на свет белые или пятнистые особи, но мы считаем это случайными и досадными промахами в их разведении, и в наших зоопарках такие экземпляры сразу же выбраковываются. Потому что сверкающий всеми цветами радуги «павлиний глаз» — это самое прекрасное украшение, изобретенное природой, и не надо его портить.

Должен признаться, что, когда четверть века назад я впервые полетел в Японию, я ехал туда не ради диких животных. Когда речь идет о Японии, то редко можно услышать что-нибудь об обитающих там представителях дикой фауны. Зато много разговоров о выведенных японцами удивительных породах домашних животных: например, о карликовых курах хабо, бегающих на коротких кривых ножках, или породе кур феникс, у которой петухи обладают хвостами трехметровой длины (чаще всего их поэтому держат на высоких перекладинах, чтобы они на земле не испортили волочащегося за ними роскошного хвостового оперения). Можно услышать рассказы о выведенных в Китае золотых рыбках, которым японцы «приделали» путем длительного отбора преувеличенно длинные вуалевые хвосты, мешающие рыбкам плавать. Кур породы Йокогама держат не ради яиц, а только ради их неправдоподобного, странного вида.

Причина моей первой поездки в Японию заключалась совсем в другом: просто, будучи в Калифорнии, я подсчитал, что лететь назад в Европу через Японию не дороже, чем через Нью-Йорк.

В аэропорту в Токио меня встречал доктор Тадамихи Кога, директор зоопарка. Он повез меня к себе домой, где я и остановился. Там же я столовался, причем по японскому обычаю выходил к столу в цветастом кимоно, которое мне было катастрофически коротко (а подходящего для моего роста не нашлось); сидел я за низеньким столиком на полу, сложив ноги по-турецки, а жена и дочь директора прислуживали за обедом, ползая на коленках. Пять раз меня заставляли выступать по телевидению, хотя большинство японцев английского не понимает.

Японские зоопарки так же переполнены людьми, как и вся Япония. Я был допущен в цветущие императорские сады и принят самим императором Тенно Хирохито, собственной персоной.

Несмотря на перенаселенность, в Японии еще сохранились некоторые виды диких животных, правда их мало, но зато они необычные. В северояпонских Альпах, на высоте двух-трех тысяч метров, обитают тундряные куропатки. Ушли они туда после последнего оледенения, когда повсюду на Земле стало теплее. Однако во всей Японии их на сегодняшний день осталось лишь 520 штук (при населении 115 миллионов человек!). Их оперенные лапы словно бы обуты в белые сапожки. Во время полета куропаток хорошо видны черные боковые перья в хвосте, которые при ходьбе незаметны. Эти перья не выпадают и во время линьки, когда птица меняет свой летний наряд на зимний, и остаются черными на всю зиму. И наоборот, белые перья на крыльях сохраняются на все лето. Тундряные куропатки вообще единственные птицы, меняющие ежегодно свое оперение в зависимости от сезона, подобно тому как это происходит с шерстным покровом у отдельных видов млекопитающих, например у зайца-беляка или песца.