Факты, кажется, налицо, однако адвокат защиты продолжает свои нападки на Мадонну. Он просит суд присяжных не позволить себя обмануть, веря показаниям, которые, по его мнению, являются лишь театральным представлением хорошего профессионала, хотя и даны под присягой. «Она не может воздержаться от того, чтобы не играть. Где она находится?» Мейерс говорит, что она, как будто на съемочной площадке одного из предыдущих фильмов. А так как она всего однажды сыграла сцену дачи показаний в суде — на съемках «Body», — то намек вполне понятен.

Мейерс, который не перестает называть Мадонну «эта актриса», напоминает Джо Мантеня в роли адвоката, борющегося с клятвопреступлением. Продолжая подменять ее лжесвидетельство в фильме с честным свидетельством под присягой, Мейерс извергает громы: «Мы знаем, что она патентованная обманщица», — и без конца возвращается к ключевому моменту своей речи: «Она не может удержаться, чтобы не играть». Вот вся его аргументация. Абсурд? Ему нужен хотя бы один присяжный, который бы видел замечательный эпизод клятвопреступного свидетельства, который исполнила Мадонна в фильме «Body». Присяжный, который увидел бы основание для того, чтобы поставить под сомнение слова профессиональной актрисы. Присяжный, который нашел бы берущую за душу интонацию Мадонны чрезмерно театральной. И он почти обрел нужного человека.

После процесса член суда присяжных Пенни Паркер рассказывала о совещании: «Что касается женщин присяжных, то у них не было и тени сомнений». Но кассовая статистика показала, что большинство зрителей «Body» — это мужчины. И мужчины-присяжные попали под влияние аргументов Мейерса: премия — актрисе, штраф — свидетельнице.

Пенни Паркер утверждает, что суд присяжных разделился по половой принадлежности: «Было трудно убедить мужчин, что женщину очень легко запугать».

После свидетельства Мадонны, подтвержденного ее телохранителем и полицейским Лос-Анджелеса, мужчины отказались осуждать обвиняемого. Но женщины не собирались бросить Мадонну на произвол судьбы. И им удалось привлечь мужчин на свою сторону, прибавляя к показаниям Мадонны свои собственные показания. Пенни Паркер убедила мужской состав суда присяжных: «Я бы тоже боялась его, если бы он кружил вокруг моего дома и вторгся на территорию моей собственности». Обаятельный пример солидарности полов. Благодаря поддержке женщин суд присяжных единогласно проголосовал за обвинение Роберта Девью Хоскинса.

22 марта 1996 года, когда Мадонна пела «Не плачь по мне, Аргентина» на балконе Каза Розада в Буэнос-Айресе, судья Жаклин А. Коннор осудила ее преследователя на десять лет лишения свободы. Требуя максимальной меры наказания, она тем самым дала понять, что показания Мадонны ее полностью убедили.

3 января 1996 года Мадонна покидает зал суда, чтобы тут же присоединиться к своему приемному брату Джо Генри в студии звукозаписи. Напоминая, более чем когда-либо, мстительного Боба Дилана, она хватает микрофон, чтобы прошептать: «Меня распяли… меня осудили… общество меня обвинило». Этот диск не принесет денег Мадонне: всю прибыль она отдаст «Sweet Relief Fund» — благотворительной организации, оказывающей медицинскую помощь неимущим музыкантам. «Обвиненная обществом» — это как раз тот камень, который она должна была сбросить с плеч.

Мадонна еще не пришла в себя от реакции публики на серию «Sex». У нее неприятное впечатление, что ее здорово облапошили. Ее сознание, непостоянное и мятущееся, играет свободными ассоциациями: Мэрайа Кейри, О. Д. Симпсон, Иисус Христос, Уитни Хьюстон, Винсент Ван Гог, — и внезапное падение с верхушки хит-парада, произошедшее после выхода «Sex». Если бы Ван Гог заказал несколько дополнительных экземпляров «Erotica»… Нет, действительно, Мадонна — просто реальное воплощение страданий Джона Леннона: «В жизни происходят некоторые вещи, они распинают меня». Думая о низвержении своего «падшего ангела», откровенно начавшегося с продажи дисков «Erotica», Мадонна находит единственное утешение в том, что «во все времена великие артисты не были признаны в полной мере. С ними начинали знакомиться только после их смерти. Никто не понимал Ван Гога, а Иисуса Христа распяли». Не говоря о том, что эти «великие артисты» никогда не были суперзвездами рок-н-ролла. Мадонна знает, в чем дело: «Меня наказывают, потому что я незамужняя женщина, потому что я сильна, потому что я богата, потому что я сексуальна и потому что я говорю то, что думаю. Я не делаю ничего особенно отличного от того, что делают другие, но я говорю об этом. У меня не было бы этих проблем, если бы я была мужчиной. Никто не говорит о сексуальной жизни Принца и обо всех тех женщинах, с которыми он спит. Нужно быть немного легкомысленной, чтобы отнестись к этому со словами: «О’кей, это не стоит внимания». Меня обвиняют, потому что моя жизнь сексуальна, потому что я этим удовлетворена и говорю об этом. Я действительно думаю, что это просто».

Но, наверное, не так уж просто.

Экс-Принц не подарил нам еще пока книгу фотографий за пятьдесят долларов, подобную «Sex», чтобы украсить наши столы, в комплекте с альбомом, фильмом, турне, специальными кабельными передачами и скандальным видеоклипом. Мысль Мадонны о том, что ее «наказывают», очевидно, подразумевает прибыль от книги «Sex» в более чем тридцать семь миллионов долларов. Прибыль от публикации, которую она осуществила с известной целью модернизировать секс. Когда Мадонна рекламировала свою книгу и всю продукцию, связанную с ней, видео и прочую, она говорила, как бы ни к кому не обращаясь, что она хочет изменить взгляд на сексуальную практику. «То, что сейчас меня вдохновляет, это как люди воспринимают друг друга в интимных ситуациях. Меня интересует, почему общество становится все более и более репрессивным. Я хочу попытаться понять, откуда берутся все эти фобии и комплексы. И я знаю по опыту, что самые скованные, неуверенные в себе люди меняются, когда сталкиваются и знакомятся с моим стилем жизни». Она хочет положить конец стыду. «Иметь сексуальные фантазии, считать монашку сексуальной, хотеть быть привязанной — в этом нет ничего плохого. Я считаю, что все это нормально. Никто не должен этого стыдиться». Получить клеймо сексуальной прозелитки — это нечто отличное от «наказания» за сексуальную жизнь и за то, что она «удовлетворена и говорит об этом».

Кстати, Мадонна, что сказать о той сцене насилия в «Sex»? «Это там, где я в своей католической форме, и два школьника нападают на меня? Это совсем другое. Это моя фантазия — быть подвластной. Я имею опыт изнасилования, и это не то, что я хотела бы выставить в привлекательном свете. Однако нужно знать, что значительное число женщин фантазируют и представляют себя во власти двух или несколько мужчин. На фотографии, мне кажется, ясно видно, что все согласны. Всем нравится это делать. Я улыбаюсь как раз потому, что получаю удовольствие. Я так понимаю, что если женщина согласна, то это не настоящее насилие, а фантазия. Нужно только притвориться, что тебе это не нравится, когда на самом деле все наоборот». Хорошо, согласен. Предположим, что «есть множество женщин, которые хотят оказаться во власти двух или нескольких мужчин». Но в «Sex» ваша фантазия проникает в ваше детство. Такая дурманящая смесь из детской порнографии и «детской католической формы». Не говоря уже о совершенно очевидной детской порнографии на разворотах журнала «Vanity Fair» («Ярмарка тщеславия»). Но вы, без сомнения, чувствуете себя неоцененной. «Я чувствую себя непонятой. Я попыталась сказать, что для того, чтобы чувствовать себя хорошо, нужно изучить свою сексуальность. Но люди это поняли так, как будто я утверждала, что нужно устраивать групповой секс и трахаться со всеми подряд. И при этом все поверили, что я собиралась провозгласить себя «вождем». Но я позволила себе быть скомпрометированной, потому что все на этом сосредоточены. Секс — это тема настолько запретная и в то же время волнующая умы стольких людей, что я не хочу приносить его в жертву на алтарь благонамеренных».